Вспомнить всё (сборник)
Шрифт:
Когда драга вернулась пустая, Тоццо, Джилли и Фермети вздохнули с облегчением и раскупорили бутылку столетнего шотландского виски – Фермети приберегал ее для особого случая. Миссия исполнена, теперь можно состредоточиться на Проекте.
– А где рукопись? – вдруг спросил Фермети, поставив стакан и беспокойно оглядывясь.
Рукопись нигде не обнаруживалась. Тоццо заметил, что и печатная машинка, древний «Ройял» из числа экспонатов «Смитсониана», – тоже пропала. Но почему?
И тут по спине пробежал зловещий холодок. Он все понял.
– Боже, –
И поставил стакан.
– Боже. Немедленно пошлите за экземпляром того журнала. Со статьей. Немедленно, я сказал!
Фермети встрепенулся:
– Что случилось, Аарон? Объяснись.
– Мы стерли память о происшедшем – и он не смог написать эту статью для журнала, – сказал Тоццо. – Видимо, «Ночной полет» основывался на полученном здесь опыте…
Он схватил экземпляр «Если» за август 1955 года и всмотрелся в строчки рубрики «Содержание».
Естественно, никакой статьи Пола Андерсона там не значилось. Вместо нее на 78-й странице красовалась вещь Филипа Дика под названием «По образу и подобию Янси».
Они все-таки изменили прошлое. А с таким трудом добытая для Проекта формула – исчезла. Изгладилась – полностью.
– Не надо было лезть к нему в голову, – хриплым голосом проговорил Тоццо. – Более того, даже из прошлого его не надо было притаскивать…
И он дрожащей рукой поднес к губам стакан со столетним виски.
– Кого притаскивать? – изумленно переспросил Джилли.
– Ты что, не помнишь? – не веря ушам своим, вытаращился на него Тоццо.
– А о чем вообще речь? – нетерпеливо поинтересовался Фермети. – И вообще что вы оба делаете в моем кабинете? А ну марш работать!
Тут он увидел открытую бутылку виски и побледнел:
– О боже… Когда я открыл ее?!
Тоццо дрожащими руками переворачивал страницу за страницей в журнале. Воспоминания быстро тускнели, и он изо всех сил пытался удержать их. Кого-то они перенесли сюда из прошлого. Провидца, кажется. Или не провидца? Но кого? Имя так и вертелось на языке, но почему-то не желало вспоминаться… Андерсон? Андертон? Что-то в этом роде… Да, и этот человек им понадобился для Проекта – из-за проблем с восстановлением массы во время межзвездных перелетов…
Или нет?..
Изумленный Тоццо потряс головой и ошалело пробормотал:
– Почему-то у меня в голове вертятся какие-то слова. «Ночной полет». Кто-нибудь может мне сказать, что они значат?
– Ночной полет, – задумчиво отозвался Фермети. – Нет, это словосочетание ничего мне не говорит… А ведь… хм… а хорошее название для Проекта, не находите?
– Да, – кивнул Джилли. – Собственно, отражает суть.
– Но разве мы не назвали Проект «Водяной паук»? – спросил Тоццо.
По крайней мере ему так казалось. Он поморгал, изо всех сил пытаясь сосредоточиться.
– По правде говоря, – заметил Фермети, – мы его еще никак не назвали.
И вдруг он сурово добавил:
– Но я согласен. «Водяной паук» звучит даже лучше. Да. Мне нравится.
Дверь кабинета
– Из «Смитсониана», – сообщил он. – Вы заказывали.
И он положил сверток на стол Фермети.
– Ничего я не заказывал, – удивился тот.
Он осторожно вскрыл посылку и обнаружил там пакет жареных кофейных зерен – в нетронутой пластиковой вакуумной упаковке столетней давности.
Все трое переглянулись, ничего не понимая.
– Странно, – пробормотал Тоццо. – Наверное, ошиблись адресом.
– Так, – строго сказал Флетчер. – За работу. Проект «Водяной паук» – наша главная задача.
Покивав, Тоццо и Джилли развернулись и направились в собственный офис, который располагался на первом этаже здания корпорации «Дальний космос» – коммерческой фирмы, в которой они работали над проектом, который чем дальше, тем больше забирал у них все силы ума и сердца.
А в гостинице «Сэр Фрэнсис Дрейк» стоял и изумленно смотрел по сторонам Пол Андерсон. Вокруг толпились гости научно-фантастического конвента. Где же он был? И вообще почему он выходил из здания? Прошел час – но как и где он его провел? Тони Бучер и Джим Ганн уже ушли ужинать, да и Карен с ребенком поблизости не наблюдалось.
Последнее, что он помнил, – двое ребят из Бэттлскрика попросили его спуститься вниз посмотреть на какую-то их штуку. Возможно, он туда с ними пошел. А вот что случилось дальше – не помнил абсолютно.
Андерсон пошарил в кармане пальто – он хотел раскурить трубку и успокоить странным образом расшалившиеся нервы. Но почему-то нащупал не трубку, а свернутый листок бумаги.
– Что-нибудь выставишь на аукцион, Пол? – спросил член комитета конвента, притормозив рядом. – А то мы сейчас начнем, времени в обрез…
Глядя на извлеченную из кармана бумажку, Пол пробормотал:
– В смысле? Что-нибудь из личных вещей?
– Ну, к примеру, машинопись какого-нибудь рассказа. Ну или рукопись. Или заметки – ну ты понял.
Человек продолжал стоять рядом – ждал ответа.
– Да вот тут у меня какие-то наброски завалялись, – сказал Пол, глядя на зажатую в руке бумажку.
Что-то написанное от руки – но когда? Судя по нацарапанному, что-то про путешествие во времени. Да уж, надо меньше пить и больше закусывать, вот что.
– Ну вот тут, – неуверенно произнес он, – у меня не бог весть что, но, думаю, для аукциона сойдет.
И он оглядел бумажку прощальным взглядом.
– Тут набросок рассказа про какого-то политика по фамилии Гутман, про то, как персонажа похитили и перенесли в будщее. А еще про разумную кучу слизи, хм.
И он, повинуясь неясному импульсу, отдал смятый лист.
– Спасибо, – сказал его собеседник и поспешил в соседнюю комнату, где уже начинали выставлять на продажу лоты.
– Ставлю десять долларов! – широко улыбаясь, сообщил Говард Браун. – А потом мне пора на самолет.