Вспомнить Все
Шрифт:
— Разумеется, но ведите себя прилично, барон Барретт, — погрозила она костлявым пальцем.
Он отвернулся, поморщившись от ее слов.
— Разумеется, никаких вольностей с моей стороны, — и добавил, обращаясь ко мне, — ведите, я следую за вами, графиня Агнесса.
Злясь на весь мир и стараясь скрыть отвращение, нарочито медленно пошла к своей комнате, желая как можно дольше оттянуть момент, когда мы останемся наедине.
Наконец дверь аккуратно закрылась и наступила длительная пауза. Генри Барретт смотрел на меня прищурившись, а
— У меня для тебя подарок, — он достал из небольшой коробочки браслет, — красные камни в знак моей любви и преданности.
В шоке от услышанных слов я подняла глаза, открыла рот, снова закрыла. В голове крутилось несколько неприличных фраз, готовых сорваться с языка, вместо этого я усмехнулась:
— Любовь? Преданность?
— Руку вытянула! — это был приказ, жесткий голос хлестнул как плетью. — Не желаешь по-хорошему, будет по-моему. Первой женушке я быстро обломал желание мне перечить, — это он прошипел, змеей кидаясь ко мне.
Больно ударившись о край стола, оказалась припечатана к стене, и, не дожидаясь моих действий, он нацепил браслет.
— Вот так-то лучше. Запомни, меня не стоит злить, — он оскалился и провел свободной рукой по моей шее, меня затрясло от дикости происходящего. А еще пугал разгорающийся нездоровый блеск в глазах Барретта, отчего тело отказывалось подчиняться и сопротивляться. Что же будет, когда я окажусь в его доме?
Усмехнувшись и не добавив больше ни слова, он вышел из комнаты. А я, наконец вздохнув глубоко, зашлась в приступе кашля.
Полночи жалящее изнутри беспокойство не давало возможности сосредоточиться или бездумно посидеть. Кружащие мысли сворачивались в новый виток, и спираль продолжала скручивать и без того натянутые нервы. Но одна мысль кричала громче всех: мне жизненно необходимо как можно скорее побывать у Алекса и спросить, что он смог узнать о том мужчине. Только это еще может спасти меня, а возможно, и вернуть в мое время.
Этот и следующий день прошли в бешеном ритме ускоренного лечения: полоскания, обильное питье и травы поставили меня на ноги и помогли почти полностью избавиться от кашля.
С помощью Мины вечером удалось незамеченной пробраться на кухню. Я замерла, в нерешительности занеся флакон со снотворным над горлышком чайника, и мое промедление обошлось дорого. Я услышала приближающиеся шаги; рука, зависшая над свежим чаем, дрогнула, вылив чуть ли не весь пузырек снотворного. Времени исправлять содеянное не осталось, зашедшая служанка взяла поднос и, поклонившись, унесла. Давясь от страха, что может произойти, поспешила к тете. Ароматный чай успели налить в ее любимую фарфоровую чашку с розовой каймой. Люсия, отсчитав три ложки сахара, беззвучно размешала его, ни разу не задев тонкие стенки чашки. И, смакуя, сделала первый глоток, окидывая застывшую меня подозрительным взглядом.
— Что-то не так с моим лицом? — она недовольно нахмурилась, а я с большим усилием
Я попятилась, лишь подтверждая ее догадку.
— Говори! Не хочешь? — и вновь ее хищный смешок. — Тогда подойди и вытяни руки запястьями вверх.
Исполняя ее слова, уже знала, что меня ждет. Резкая обжигающая боль клеймом обожгла кожу. Вскрикнув, спрятала руки за спину.
— Так что произошло? — лилейным голоском поинтересовалась Люсия. Длинные прутья розги подрагивали у нее в руке.
Сказать правду было равносильно смертному приговору, и я продолжила играть в гляделки, пряча чувство вины.
— Руки!
Только не снова, я и так уже покарала саму себя. Содрогаясь от очередного наказания, забормотала первое, что пришло в голову:
— Вам показалось, я просто еще не до конца поправилась.
Тут же зажмурилась, готовясь к новой боли.
— Иди и не порть мне удовольствие от чая.
«По сути на чайник это не так и много, — размышляла я, поднимаясь по лестнице, слегка придя в себя от случившегося, — головная боль, тошнота, сонливость, пожалуй, пойдут ей на пользу».
Прошел достаточный срок, и, если Алекс говорил серьезно, то какую-то информацию точно удалось узнать. Времени оттягивать визит не осталось. Как можно быстрее пройдя по коридору, на лестнице зашлась беззвучным кашлем, зажимая себе рот рукой. Оказавшись на улице, побежала подальше от дома, где позволила себе раскашляться по-настоящему.
В этот раз я спешила, подгоняемая непонятным чувством тревоги. И сбавила темп лишь у знакомого дома. Дверь мне открыла незнакомая девушка, я так и замерла с поднятой рукой, собираясь еще раз постучать.
— Проходи, — она улыбнулась и приглашающе открыла дверь шире. За ней замаячил слуга. — Идите, я сама провожу гостью.
— Здравствуйте, — фигурой девушка напомнила мне повзрослевшую Диану, но что-то в ней настораживало.
Проводив меня в столовую, она устроилась напротив Энджила с интересом разглядывая меня. Кивнув золотоволосому совладельцу дома, залпом выпила полстакана кисловатого сока, и вымотанная длительной пробежкой развалилась на стуле, насколько вообще позволял сдавливающий ребра корсет. Наблюдающая за моими действиями девушка, прищурившись, представилась:
— Я Глория. Еще на приеме вы показались мне странной и чудной, словно не из мира сего. Поначалу думала, Анатоль преувеличивает, — я вздохнула, переубеждать кого-то не было ни желания, ни сил. — Мельком слышала, что к старой Люсии прибыла племянница. Выходит, ты не настолько уж и затворница, как думает старуха, раз выбираешься сюда по ночам.
Смутившись от ее слов с явным подтекстом, почувствовала, что краснею. Неожиданно Глория нахмурилась, посмотрев на мои руки.
— И что ты сделала? Не упала перед ней ниц? — и кивнула, указывая на оставшиеся отметины от розги. — Старуха вновь принялась за воспитание своим излюбленным методом?