Вспомнить все

Фомичев Андрей

«Хрен ему, во имя овоща, и так на донышке осталось. А за латентного еще ответишь».

«От щей отлегло?»

«А у тебя от бошки?»

«Ладно тебе, не жадничай».

Дискуссия зашла в тупик, и мы были вынуждены ее прервать.

Дверь открылась, в подземелье было огромное убежище, если судить по план-карте в прихожей.

— Этой ораве тоже помещения нужны. — Ворчал Руна — я же заколебусь их расконсервировать.

Хоть он и возмущался, но на пару с Фазой (этот перец вообще рад любому движу, лишь бы народу побольше) обеспечил всех жильем и удобствами.

Вроде бы военные строили это все для своих солдат, но у каждого из нас была отдельная комната.

Это не может не радовать. Первым, что я испытал в новом жилище, была кровать. Спать гораздо удобнее, чем в любом месте, где мне это вообще удавалось.

Наутро пошел обследовать квадратные метры убежища. Кухня и столовая человек на пятьсот, таких же размеров спортзал, лаборатория, заводские помещения и санузел.

Медотсек был разделен на секции, и наши умельцы активировали только то, что нам нужно. Везде было новейшее оборудование. Особенно порадовали регкапсулы в меде: тупо залезаешь, а она сама диагностирует, и назначает лечение, и сама же его обеспечивает.

Позже, нашелся оружейный склад, в котором помимо игольников и других орудий дальнего боя был неплохой ассортимент холодного оружия: саперные лопаты, топоры, дубины, тесаки и даже копья, в общем, что душеньке угодно.

Рядом нашлась броня. Разнообразие не уступало оружейке: от грубой кожаной брони до действительно стоящих вещей вроде «ратника».

Наши арабы освоились быстро. Их любимым местом стали спортзал и медотсек. Тренировались они жестко, поэтому в меде всегда кто-то да был. Спаринговались они как врукопашку, так и с реквизитом со склада, но броню вообще не признавали (и кто из нас после этого берсерк?!).

Кровь и прочие следы своих занятий они убирали сами. Фейсал лишь наблюдал за процессом и командовал. По мне, так с их умениями вполне можно было самим грохнуть грабителей и оприходовать карательные отряды, причем, огнестрел им даже не нужен. Могли просто надергать из забора дрынов покрепче и пойти в атаку.

Фаза, в перерывах от электроники и курева, исполнял обязанности болельщиков, наблюдая за тренировками. Они с Фейсалом побратались, и теперь переводчик в моем лице им был не особо нужен.

Кстати, с латентным шаманом он пьянствовать так и не стал. Сам же Руна большую часть времени общался с миром духов, посредством самонасыщения алкоголем в одиночку. Мишка обитал в тренажерном зале и на кухне. Повар из него отменный, готовит, словно родился с поварешкой. Надо бы еще переодеть нашу братию.

Почему-то ребята очень не хотели снимать свои тряпки, но слово Пророка в моем лице — закон. Правда, они вырядились как ниндзя, но староста выглядел более-менее прилично.

Уже к вечеру четвертого дня спокойной жизни, мой организм начал чудить: сильная раздражительность, возникло желание кидаться на всех подряд. Словом, ЯБ через край. Решил сходить к своим подданным, которые были очень рады тому, что сам Пророк соизволил поучаствовать в их учениях и научить бездарей военному делу. А мне что? Мне надо порезвиться от души,

вот я и порезвился от нее родимой. Вышел без оружия, а их заставил лезть на меня с саперными лопатами.

Пятерых отправил в капсулы надолго, остальные лечились мазью и такой-то матерью. Толпа болельщиков (в лице одного Фазы) неистовствовала. Староста молча наблюдал, опершись на стену и скрестив руки на груди.

Может мне из них учеников набрать? Думаю, Пророк может сам диктовать условия религии. Снять запрет, разработать программу обучения… нет, все же лучше пусть остаются как есть.

При обучении, наверное, две трети из них полягут, а то и больше. Учить-то я не особо умею, да и сам смутно представляю как это работает. Заодно я решил позависать на стрельбище: надо бы освоить дальнобойное оружие, пока есть возможность.

— Ярость в тебе неудержимая, — сказал Фейсал, когда я проходил мимо него — тяжело тебе ее сдерживать.

— На то я и берсерк, чтобы ярость во мне кипела.

— Как знаешь, я не вправе перечить Пророку. — на его лице возникло разочарование. Нет, скорее он был слегка опечален моим ответом. Ничего, потерпит. В конце концов, он сам мне присягнул.

О вреде алкоголя

На следующий день Руна не явился на завтрак. Совет верховного табора (я и бедуины) принял решение вскрыть дверь и посмотреть, что с ним. Фаза взял на себя дверь. коротнули провода, и дверь уехала в стену.

Я вошел в комнату. Руна лежал на койке, на полу валялся пустой пузырь, и я решил проверить пульс. Очень слабый, дыхания почти нет. Отнес его в Медотсек, капсула диагностировала его, и на мониторе всплыло сообщение в стиле: «хрен его знает, что делать. Я такое впервые вижу».

Вытащили, положили на кушетку. Побрызгали на лицо водой. Результат равен нулю. Пока советовались, что же делать, Фаза воткнул ему в рот свою самокрутку со словами:

— Сейчас мы тебя подлечим, будешь как новенький, если выживешь, хе-хе.

Наш шаман закашлялся, открыл глаза, выплюнул самокрутку и дал Фазе в морду, после чего стал жадно глотать воздух. Глаза его закатились, и постепенно он ушел в исходное состояние.

— Вот придурок! На минуту оставить нельзя. — Мишка добавил своего царского леща. Нарик обиженно отвернулся. Из его разбитого носа пошла кровь.

Мы снова осмотрели Руну. Дыхание стало ровнее, пульс ближе к норме. Хоть какая-то польза от этого дятла. По собственной инициативе я стал лупить коматозника по щам, пока тот не начал приходить в себя.

— …аэуо…

— Добро пожаловать в наш дерьмовый мир обратно.

— Ёб вашу мать… когда ж я сдохну, — тихо проговорил он.

— Будешь так бухать — скоро. — Пообещал я — проходите, пожалуйста, в столовую, хавать уже подано.

Руна пошел в столовую. Приняв душ, я решил присоединиться к нему.

Да сколько можно? Сидит за столом и опять синячит. Тупо уставился в пустой стакан, рожа грустная.

— Что, обиделся?

«Ответ отрицательный, просто опечален».

«Чем?»