Встреча с тобой
Шрифт:
Очешуеть можно…
– Припоминаю что-то… – неуверенно ответил я, пытаясь думать.
Какие-то обрывки воспоминаний всё же показались. А-то я думал, почему разговариваю с ними обоими и чувство, точно знакомы! Я помнил, что подобное может возникнуть с незнакомыми людьми, а тут совсем другое. Уже и не помнил, почему мы переехали отсюда в… А куда? Забыл уже и сбился со счёта, сколько менял школ и обустраивал себе комнату. Вернулись сюда, потому что за бабушкой, – матерью моей мамы, – некому присматривать. Совсем забыл, почему она осталась одна… Сразу стало настроение то, каким было неделю назад.
– Когда похороны?
– Завтра.
– Одного
– Я у Витали спрашивал, тот сказал это уже нормально ждать. Сейчас многие старики помирают за год, раз по пять.
– Ужас… – охнул я, думая, что завтра будет.
Никогда не был на похоронах. Понятия не имею, что будет. В кино видел, на деле не был. А в душе такая пустота… никакие мысли в голову не приходили. Кроме как поесть. Я теперь не о чем не думал, после ужина. Папа ещё перекинулся со мной парой фраз, уходя к матери на очередные переговоры. Всё же никак не могут, решит, какие-то вопросы. Подслушивать нехорошо, я, поэтому не пытался даже вникать в реплики за своей стеной. Надел наушники, включил музыку и вымыл посуду, уходя к себе в комнату.
Хвостик спал на моей кровати. Гладкошерстая рыжая морда, с золотыми бусинками и зелёным ошейником. Забывая про уроки, лег рядом с ним, закрывая глаза. «Atem» уже где-то вдалеке слышалась, будто за стеклом. На каком по счету повторе, не предавал значения. В моём мозгу крутились вопросы: почему мы не узнали друг друга? А чуйку не обманешь. Как-то вот глядел на Юльку и думал, что где-то уже видел эти огромные, – ну, правда! – фисташковые глаза с дли-иными пышными русыми ресницами! Всё-таки, приятно осознавать, что мой отец ушел работать туда, где был мой крёстный. Этого я помнил и что у него двое сыновей, тоже. Дима старший, Серёга младший. Макса видимо редко в детстве виделся, это чувствовалось сегодня в школе, поэтому не узнал. С кем я точно не общался, так это с Юлианной. Надо же было так назвать дочку, язык сломаешь!
Ещё вчера никаких планов не было, а теперь обдумываю, что подарить этой мелкой. У неё скоро день рождение. А пока, стоит отдохнуть… завтра тяжелый день. Очень переживал, что похоронив деда, батя сопьется…
Глава 4. «Якорь»
Игорь
Наутро я проснулся от очередных разговоров. В этот раз они были не дома, а в подъезде. Какая-то алкашня разборки устроила, пока папаня не вышел. Стало тихо и неспешные, размеренные шаги со звоном ключей, раздались вблизи моей комнаты. Явно давно проснулся, а может вообще не ложился. Тот ещё полуночник.
Щупая шерстку за головой, я отодвинулся, не трогая своего питомца. Не лень же мне было тащить его с собой! Это наверно то самое сокровище, которое заставляет улыбаться и думать, что будет на следующий день. Симба поднялся первым. Его рыжая шуба засияла от едва проникающих лучей солнца сквозь шторы, за моей головой. Всегда нравилось спать у окна, чтобы особо никуда не идти, чтобы посмотреть в окно и оценить погоду. Огненные глазки прищурились от зевания, а передние лапки с белыми носочками оказались у моего носа. Хихикая, я позволил котёнку оставить след от своего носика на моей правой щеке. Видимо учуял щетину!
– Так, боец давай-ка на балкон.
Стоило мне подняться с кровати, отворив дрожащие белые
Пользуясь моментом, я отошел на другую сторону балкона, открыв окно. Сегодня легкий морозец осыпал инеем Артём, и солнце не согрело воздух. Сколько сейчас время?
Глядя вниз, держа незажжённую сигарету в зубах, я увидел, что многие идут в школу. Значит, восемь уже. Я сегодня никуда не пойду. Вчера да, надо было показать себя, завтра пойду. Сегодня у меня прощание с дедушкой, которого я помнил с детства. Особенно голос: хриплый, задорный и всегда весёлый. Что ему не скажет, а улыбаться хочется. Особенно запомнил его глаза, добрые, чистые, ничего не замышляющие. Видимо в него пошел я, чем в мать. Иногда казалось, она не его дочь. Лицом может, похожа, а характером сущая гарпия.
Скидывая остатки табака в пепельницу, и притушив для достоверности бычок, я прошел в сторону ванной.
Полотенце забыл…
– Опять гадость курил?
– Почему сразу гадость?
– Воняет потому что. На вон «Кент» возьми. Купил, небось, какого-нибудь «Винстон» или ещё хуже «Беломор». Бери, пока добрый.
Мне нравилось в папе то, что он не отговаривал бросать курить или ругал, а подсказывал какие сигареты лучше покупать, какие нет. Вручил мне целый блок сигарет! Да ладно!? Чего это? Впрочем, я спрашивать не стал и отнёс в комнату, не забывая про полосатое полотенце.
Умываясь, слышал за приоткрытой дверью, как папа набрал в чайник воды, поставив на плиту. Судя по тому, что в квартире умиротворенная атмосфера, мать уехала ещё ночью к бабушке с ночёвкой. Глядя на себя, думал, как же я повзрослел! Вернее, давно не чувствовал себя ребёнком, и нет дела до нормальной подростковой жизни. А мы ведь с Максимом договорились сходить в клуб, мол, местные выступать будут. Я и согласился. До выходных время есть. Надеюсь, отойду от всех этих забот, что так и нависли якорем на мои плечи.
Вспомнив про котёнка, я запустил его и отворил двери своей комнаты, позволяя оказаться в коридоре. Папа по-доброму ухмыльнулся.
– Так и оставил?
– А как же! – я сгрёб малого в охапку и прижал к себе. – Мой моська!
– Да твой, твой кто ж спорит-то, – улыбался папа, беря две кружки, держа незажжённую сигарету в зубах.
Эта привычка видимо передалась мне. Потому что сам не замечал, как иногда делал, так и потом прятал за ухо, через время, вспоминая о ней и закуривая. Сейчас папа спрятал её за ухо, перед тем как налить кипятка из железного носика в прозрачные кружки с пакетиками в форме треугольника. Янтарные ленты раздувались и становились единым цветом, когда я взял свою кружку, помешивая ложкой растаявшие кубики сахара. Папа же забыл видимо про него, как и про пакетик, отпивая глоток чая. Симба спокойно сидел на моих коленях, изредка поглядывая на стол, но не запрыгивая на него. Знает же, что получит люлей!