Встреча
Шрифт:
— Ты ушла в пустыню одна? Я, конечно, понимаю, что ты лучшая магесса Аории и, что через несколько лет ты получишь звание архимага. Но в пустыне Семериона водятся жуткие твари, ты могла бы просто не успеть среагировать.
— Слушай дальше. Все так и было бы, если бы не один юноша. — ответила Кираона.
— Юноша? А вот отсюда поподробнее.
— Ну, в общем, в очередной раз я убежала в пустыню и, размышляя, теребила бабушкин кулончик. Он всегда мне помогал думать. В результате, я случайно уронила его в песок. И только я нагнулась за ним, как песок провалился вместе с кулоном. Оказалось,
Я уже собралась возвращаться в город, чтобы приказать своей и городской страже зайти в катакомбы и найти мой кулон, как ко мне абсолютно бесшумно подошел парень. И предложил достать мой кулон. Я согласилась.
Парень попросил у меня какую-нибудь тряпочку, чтобы он мог поднять мой кулон и не испачкать его. Я отдала ему свой платок.
— Платок???!!! Ты сдурела??? Или совсем голову от любви потеряла? Как ты могла отдать ему платок? Ты, так вот сразу, дала ему согласие на свидание?
— Нет. Это был обычный платочек с вышитым на нем мишкой, купленный в дворянском салоне. Таких куча у любой девушки. Инициалов или герба моего там не было.
— А, ну тогда хорошо. Думать еще не разучилась. — сказала Эмилия и обхватила подушку покрепче. — Рассказывай дальше.
— Парень убежал, а я видела в щель, как промелькнула чья-то фигура. Затем, услышала рык и небольшой шум. И представляешь, вернувшись, в руке, обернутый платочком, парень держал мой кулон, что подарила мне покойная бабушка. Я чуть не запрыгала от счастья. Вот честно, если бы он мне не поклонился, я бы его наверное расцеловала. Когда я предложила его отблагодарить, знаешь, что он мне ответил?
— Что? — с ожиданием уставилась на подругу Эмилия.
— Он сказал, что я его уже отблагодарила.
— Как? Чем? Когда ты успела?
— Он сказал, что я улыбнулась ему.
— Улыбнулась? И ему этого достаточно? Обычно, мужчины, при виде тебя, теряют голову. И любой бы запросил за то, что достал вещь, которой ты дорожишь, минимум поцелуй. Понятно, что ты бы ему тут же поджарила хвост огненным шаром, приведя его в чувство, но все же. А этому парню хватило твоей улыбки? Или это уловка?
— Никакой уловки. Он сказал, что моя улыбка ангельская и, что он будет помнить ее всю жизнь.
— Ну, ты, хоть денег ему дала?
— Предложила сто золотых.
— И? — не выдержав и немного привстав, спросила Эмилия.
— И он отказался. — да еще и спросил меня, чем он меня обидел, что я оскорбляю его.
— Оскорбляешь?
— Ага. Он сказал, что он не попрошайка. И никогда им не был, даже если очень сильно хотелось есть. Свою плату за помощь он уже получил. А подачки ему не нужны.
— Стоп. Ничего не поняла. Как это очень сильно хотелось есть и не попрошайка? Он, что не дворянин?
— В том то и дело, что нет. Он простолюдин, но с манерами дворянина. Я не сразу-то и поняла, что он грязный и от него воняет. Я просто была в таком восторге, что вернула бабушкин кулон, поэтому, не замечала ничего вокруг. И не сразу заметила, что его плечо разорвано до кости. Видимо его укусил дурган, когда парень с ним сражался.
— Погоди, ты меня совсем запутала. Как парень мог сражаться с дурганом, если он простолюдин. Откуда у него доспехи, щит и меч?
— Не было у него ни щита, ни меча. У него был только обычный разделочный нож.
— Он, что… разделочным ножом убил дургана???!!!
— Да.
— И остался жив?
— Да. И стоял, разговаривая со мной, даже не морщась отболи. Если бы я не заметила его рану, он бы никак и не показал, что ранен. Я предложила вылечить его магией, на, что он ответил мне, что не достоин того, чтобы я тратила на него ману. Я чуть дар речи не потеряла.
— Что это за парень такой? Простолюдин с дворянскими манерами, который убивает дургана одним разделочным ножом, находясь при этом, без доспехов, отказывается от награды и даже отказывается от твоего внимания и заботы! На него, что, вообще, не действует женское очарование твоего рода?
— Ой, Эмилия. Я уже и сама не знаю. Я была на седьмом небе от счастья. — вздохнув, мечтательно произнесла Кираона. — Но я не закончила рассказ. Я подлечила его и попросила проводить меня в город. Он согласился проводить меня только до безопасной зоны возле города.
— Опять странность. Мужчина, а точнее юноша, отказался от общества черного бриллианта Аории???!!!
— Предположу, что он и понятия не имеет, кто я. Но ты слушай. Я шла впереди, а он, как и полагается простолюдину шел сзади. Я чувствовала, как горит моя попка от его взгляда. Он буквально пялился на меня. Но впервые за все время, я не чувствовала той животной похоти, какую испытывают мужчины, не являющиеся моими родственниками. Этот парень любовался мной. Он любовался мной, как цветком, как чем-то чистым и невероятно красивым. Он смотрел на меня с такой нежностью, что мне самой захотелось его обнять и поцеловать, так страстно, как это только возможно.
— И???!!! — с надеждой спросила Эмилия.
— И я развернулась… Я сказала, что не нужно так откровенно пялиться. А он упал на колени и стал просить прощения. Сказал, что я очень красивая, как ангел. В общем, я ему подсказала, как нужно любоваться моей попой, чтобы не вызывать подозрений, если вдруг нам встретится кто на пути.
— Предположу, что его счастью не было предела?
— Думаю, что так. Какое-то время мы еще шли. И я периодически ощущала на себе его восторженный взгляд. Но потом, я даже не поняла, как, справа от меня, промчался кто-то на огромной скорости, поднимая клубы песка и пыли. Когда я начала соображать, то увидела следующую картину: передо мной, шагах в двадцати, сидел этот парень. Только сидел он, на шее песчаной змеи, держась за свой разделочный нож, который был воткнут в ГЛАЗ твари. Понимаешь, Эмилия, я могла умереть. И никто бы меня не нашел. Если бы не этот парень.
Я спросила у него, как так у него получилось. А он ответил, что всегда был чуть быстрее. У меня дрожало все тело, но я не подавала виду. А парень просто стоял рядом. Для него это в порядке вещей. Обычные будни, понимаешь? Другой бы на его месте выпятил грудь и стал бы хвалиться, какой он герой и, что я теперь обязана выйти за него замуж.
— Кира, если бы я была на твоем месте, я бы уже сама сняла с него одежду и оседлала бы его. Я бы его любила там, пока он не стал бы молить меня о пощаде.