Встречи и прощания
Шрифт:
— Извини, но я должен быть в Афинах. Кое-что произошло на работе во время моего отсутствия.
— Но вертолет…
— Его уже починили. Я не вернусь до субботы, так что, если тебе что-нибудь понадобится, звони мне в офис — Томсо знает номер.
Прислушиваясь к шуму взлетающего вертолета, Эмбер с тоской думала о том, что вряд ли ей суждено получить от Лукаса то, в чем она так нуждается. Взмыв в воздух, вертолет набрал скорость, стремительно превратился в маленькую черную точку, а затем исчез. Вот так и Лукас в один прекрасный момент исчезнет из ее жизни, даже не попрощавшись. Самое же печальное во всей этой ситуации заключалось в том, что именно такой развязки Эмбер подсознательно ждала все время.
Глава одиннадцатая
Ночь, проведенная в одиночестве, не прибавила Эмбер стойкости. Переворачиваясь с одного бока на другой, она так и не смогла заснуть и встала утром с головной болью и страшной тоской по Лукасу.
Прослонявшись до полудня по дому — все ее попытки усадить себя за работу оказались напрасными, — она решила спуститься к морю. Заметив одинокую фигуру, бродящую по пляжу, Томсо пригласил Эмбер к себе в бар на чашку кофе. Пока мололись зерна и закипала вода в кофеварке, он на ломаном английском языке распространялся о том, как сильно изменил Лукаса брак. По словам Томсо, жители острова давно не видели мистера Карадинеса таким счастливым, а ведь он, как никто другой, заслуживает счастья после всего, что ему довелось пережить. Наконец-то Бог решил вознаградить его за страдания и одиночество последних лет, послав такую замечательную женщину, как Эмбер.
Размышляя над словами Томсо, Эмбер пришла к выводу, что под пережитым он имел в виду смерть, за короткий срок отнявшую у Лукаса отца, ребенка, жену и племянника. В то время как она обрела семью, Лукас потерял всех родных. Он остался совсем один, рядом не было никого, кто мог бы разделить с ним его горе.
А Эмбер еще считала, что любит Лукаса! На самом деле она была слишком гордой, а может быть, слишком трусливой, чтобы признаться в своих чувствах. Ведь в ответ можно было услышать, что он не любит ее и не полюбит никогда. Поэтому, вместо того чтобы на весь мир кричать о своей любви, Эмбер скрывала свои чувства, как будто они были чем-то постыдным. Что же касается Лукаса, то положение в обществе и бизнес приучили его держать эмоции под строжайшим контролем. Но Эмбер знала, какая страстная натура скрывается за внешней холодностью ее мужа. Особенно ярко она проявлялась, когда они занимались любовью. Это было действо, одухотворенное эмоциями высшего порядка. И разве Лукас не дал ей понять, что хотел бы иметь от нее ребенка? Значит, она небезразлична ему, значит, в ней он видит нечто большее, чем просто источник наслаждения. Со смерти Кристины прошло уже несколько лет, и Эмбер не сомневалась в том, что все это время в жизни Лукаса не было другой женщины. Так почему бы ей не воспользоваться представившимся шансом и не сказать ему, как сильно она его любит, как хочет остаться рядом с ним до конца своих дней… А если Лукас отвергнет ее и на этот раз, у нее хватит сил, чтобы справиться с этим и жить дальше без него. «Любит — не любит» — пора покончить с этой мучительной ситуацией, пора узнать правду, какой бы горькой она ни была.
Утром следующего дня Эмбер, облачившись в один из своих миланских нарядов — короткий белый сарафан с крупными перламутровыми пуговицами и матерчатые сандалии, — спустилась к причалу. Там ее уже ждал катер, о котором позаботился Томсо. Он же вызвал Эмбер такси, чтобы из порта она могла попасть в ту часть Афин, где в одном из небоскребов располагались офисы «Карадинес Интернэшнл».
Эмбер направлялась к входу в здание, как вдруг ее ноги подкосились и она чуть не упала на тротуар. Навстречу шла женщина, которой уже несколько лет не было в живых!
— Эмбер, как я рада тебя видеть! Прими мои искренние соболезнования по поводу кончины Спиро. Вы были так близки — могу себе представить, какая это для тебя потеря. Впрочем, я слышала, ты вышла замуж за Лукаса. Поверь моему опыту, ты сделала правильный выбор: Лукас замечательный человек. Даже сейчас, когда мы уже несколько лет в разводе, он по-прежнему заботится обо мне и моем состоянии. Мы как раз от него.
Это была Кристина, живая и здоровая, более того, беременная и от этого похорошевшая, под руку с молодым симпатичным греком, которого она с гордостью представила как своего мужа.
Кристина и ее спутник давно скрылись из виду, а Эмбер все никак не могла прийти в себя.
— Привет, Эмбер! — раздалось у нее за спиной. Медленно повернувшись, она увидела Джо. — С тобой все в порядке? У тебя такой вид, словно ты только что общалась с привидением.
— Так и есть, — не очень хорошо понимая, что говорит, ответила она. Лицо Кристины все еще стояло у нее перед глазами.
— Забавно! Не знал, что у англичан такое оригинальное чувство юмора. Ты приехала к Лукасу? Очень своевременно! Может быть, хоть твой приезд вернет ему хорошее настроение, а то последние дни он какой-то злой, кричит на всех, срывается по пустякам. Пойдем, я покажу тебе, где располагаются наши офисы.
Следуя за Джо, Эмбер вошла в здание. Оцепенение, охватившее все ее существо в первые минуты встречи с Кристиной, исчезло. На смену ему пришел гнев: Лукас солгал ей, солгал самым наглым, самым бесстыдным образом…
— Вот этот лифт доставит тебя прямо в кабинет Лукаса. — Джо еще что-то говорил, но Эмбер уже ничего не слышала: привалившись к стене, она пыталась справиться с нахлынувшими на нее противоречивыми чувствами. Только после того, как Кристина, живая и невредимая, вновь возникла в ее жизни, она поняла, что все ее расчеты завоевать любовь Лукаса строились исключительно на том, что его первой жены больше нет на этом свете.
Лукас заставил ее поверить, что Кристина мертва. Что могло подвигнуть этого человека на такую страшную ложь? Объявить мертвой женщину, которая не только жила и здравствовала, но еще и развелась с ним, чтобы выйти замуж за другого, симпатичного молодого человека, своего ровесника, от которого к тому же в ближайшее время собиралась родить ребенка! И, несмотря на это, Лукас продолжал заботиться о бывшей жене и ее благосостоянии.
Эмбер догадывалась, какой колоссальный удар нанесен по самолюбию Лукаса. Каково ему было оказаться отвергнутым единственной женщиной, которую он любил. Знать, что она замужем за другим и счастлива в этом браке, что вот-вот должна родить, и постоянно вспоминать их умершего ребенка. А она еще жалела его как дура, надеялась, что в один прекрасный день, перетерпев выпавшую на его долю боль, Лукас сможет полюбить ее. И что же? Все это время он, оказывается, лгал ей! Теперь его слова о том, что им пора завести ребенка, приобретали совершенно иной смысл. Как и несколько лет назад, она, Эмбер, ничего для него не значила: Лукас хотел, чтобы она родила ему ребенка, не потому, что любил ее, а потому, что его бывшая жена была беременна от другого мужчины.
Но как бы сильно Эмбер ни любила Лукаса, оставаться на вторых ролях в его жизни она не собиралась. Она не бессловесное животное, которое можно приласкать, привязать к себе, а потом прогнать. И Лукасу предстоит узнать об этом.
Когда лифт остановился на нужном этаже, Эмбер вырвалась из кабины, как разъяренная тигрица из клетки. Не обращая внимания на всполошившуюся секретаршу, пытавшуюся задержать ее в приемной, она прорвалась к двери и, широко распахнув ее, шагнула в кабинет Лукаса.
Оторвавшись от каких-то бумаг, лежавших перед ним на огромном письменном столе, Лукас поднял голову и, сдвинув густые черные брови, удивленно посмотрел на нее:
— Эмбер? Чем я обязан чести видеть тебя в своем кабинете?
— Чести? Не такому подлецу, как ты, говорить о чести! — Без сомнения, в этот момент ее было слышно не только на этом, но и на соседних этажах.
— Я бы советовал тебе тщательнее выбирать выражения. — Он встал и приблизился к ней. — Греки не привыкли к тому, чтобы ставили под сомнение их честь, даже если это делают такие очаровательные женщины, как ты.