Встречи на берегах Ёдогавы

Мамонов Анатолий Иванович

— Мне не раз приходилось бывать в СССР, — говорит Исигуро-сан, — и всегда, когда я видел в Ленинградском этнографическом музее восковые изображения Гонзы и Созы, на глаза наворачивались слезы… Полжизни я провел за границей, вдали от родины, и мне понятно чувство тоски, которое испытывали мои соотечественники Гонза и Соза. Я был бы тронут до глубины души, думал я, если бы встретился здесь, в Токио, с двумя моими далекими предшественниками, которые умерли, не осуществив своей мечты вернуться на землю предков. И я загорелся энтузиазмом…

Закончить рассказ о переводчике «Ветки сакуры» хочу его же заключительными словами из интервью газете «Майнити» перед открытием выставки: «Все старались. Странно, что я один выплыл на поверхность…»

Из поэтического дневника

ГЭМБАКУ-ТОСИ

Хиросиму и Нагасаки, ставших жертвами американских атомных бомб, японцы называют« гэмбаку– тоси»,

что значит «город атомной бомбы».

Иероглиф — загадочный символ, Иероглиф — таинственный сумрак, Иероглиф — и пепел, и свиток, И стенанье стреноженных суток, И хрипенье младенца во чреве, И как свечи оплывшие — камни, И как черные камни — деревья, И зрачки на песке — словно капли… О сплетенье и были и сказки Ярче тысячесолнцевых молний! Словно идолы с острова Пасхи Иероглифы смерти безмолвны. Иероглифы траурно тусклы И бесстрастны на сером утесе… «Город атомной бомбы» — по-русски, По-японски — «гэмбаку-тоси». Но горят, но кричат, как живые, На знаменах, вздымающих небо, И печатные, и кружевные Иероглифы боли и гнева!

Хиросима, июль 1967 г.

ШИРОКИЙ ОСТРОВ

В переводе с японского «Хиросима» означает «широкий остров». В центре Хиросимы высится памятник с изображением погибшей от лучевой болезни девочки Садако, сжимающей в руках журавля — символ здоровья и долголетия.

Хиросима — «широкий остров»… Это зданья сгоревшего остов. Это тень на стене человека, Это скопище тел, кунсткамера. Это вера, сраженная намертво, В гуманизм двадцатого века. На широком острове — город. На широком острове — горе. Но ликует буйная зелень Средь омытых дождем расщелин Но дымят воскресшие трубы, Но целуются снова губы, И не видно, не видно пепла — В замурованных урнах пепел! — И сжимает девочка крепко Журавля, плывущего в небе… Хиросима — всего здесь вдосталь, Хиросима — широкий остров.

Хиросима, июль 1967 г.

ФОНТАН ПАМЯТИ ЖЕРТВ АТОМНОЙ БОМБЫ

Дайте воды! Дайте воды! А-а-а!.. Напоите! Хоро Томики

Над Хиросимой солнце встало, Пылая немо и устало. Оно едва земли касалось, Оно, как рыжий кот, ласкалось, А мне казалось, мне казалось, Как раскаленными хлыстами Его лучи вокруг хлестали По спинам, по глазам — нещадно, Как в тот навеки страшный день, Когда в аду огня и чада Весь город превращался в тень.. «Воды! Воды! А-а-а!» — тень кричала, «Воды!» — хрипела одичало, «Воды! Воды!» — молили губы, «Воды!» — без губ оставшись, зубы… «Воды!!.» Тысячеусто пелась На все лады «вода», «вода», — Урча, рыча, вздуваясь, пенясь, — Исчезнувшая навсегда. Вода — с улыбкой и любовью, Вода — с надеждой и богами, Вода — с невысказанной болью, Вода — с витыми облаками, Как та, в реке, за теми грудами Ползущих тел в

кровавом месиве, Холодным синим полумесяцем Манящая и недоступная… Земля от пепла здесь прогоркла, Но небеса, как прежде, сини, И бьет фонтан — как бил из горла Крик умиравшей Хиросимы!

Хиросима, июль 1967 г.

ЯПОНСКАЯ ЗИМА 1974 ГОДА

Необычная сушь, говорят, Водопад пересох в Никко, И сухие дома горят, И в Симидзу зреет клубника. Нефти нет — тысячи бед. Электроэнергии — вето! А без света и Гиндзы нет, Ну что за Гиндза без света! Гарь над Токио. Сушь. Газеты кричат: «Кризис!» У ста миллионов душ Дрожь социальных коллизий. Вчера покончил с собой Владелец плавательных бассейнов, Неподогретой водой Клиентуру вконец рассеяв. Необычная сушь, говорят? Только что это? Пальмы в белом! Все цветы, все деревья подряд Засыпаны тающим мелом. Журчит под окном ручей В микросаду отеля, Обыкновеннейшая из ночей Обернулась русской метелью! И уже по колено в снегу Бредут трамваи Сэндая, И камелия на берегу Цветет, от снега седая… В сумрак, в нетопленные дома, Не постучавшись у входа, Ввалилась, как кризис, зима Семьдесят четвертого года.

Токио, февраль 1974 г.

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

^{ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ}

А.И. Мамонов

ВСТРЕЧИ НА БЕРЕГАХ ЁДОГАВЫ

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»

ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

МОСКВА 1975

91 (И5)

М 22

РЕДКОЛЛЕГИЯ

К. В. Малаховский (председатель), А. Б. Давидсон, Н. Б. Зубков, Г. Г. Котовский, Н. А. Симония

ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР Т. П. Григорьева

Мамонов А. И.

М 22Встречи на берегах Ёдогавы… М., Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1975. 136 с. («Путешествия по странам Востока»).

В очерках и эссе, собранных в этой книге, отражены впечатления автора от неоднократного пребывания в Японии, в том числе на ЭКСПО-70, от многочисленных встреч с японскими поэтами, писателями, деятелями культуры, происходившими в разное время в Японии и в Москве.

М20901-090 139-75

013(02)-75

91(И5)

Анатолий Иванович Мамонов

ВСТРЕЧИ НА БЕРЕГАХ ЁДОГАВЫ…

Утверждено к печати Институтом востоковедения Академии наук СССР

Редактор Н.Я. Северина.Младший редактор Г А. Бурова.Художник А. В. Озеревская.Художественный редактор Э. Л. Эрман.Технический редактор М. В. Погоскина.Корректор К. Н. Драгунова.

Сдано в набор 28/XI 1974 г. Подписано к печати 20/III-1975 г. Л-10056. Формат 81X108 ¹/ ₃₂. Бум. № 2. Печ. л. 4,25 Усл. печ. л. 7,14. Уч. — изд. л. 7,29. Тираж 15 000 экз. Изд. № 3475. Зак. № 3552. Цена 28 коп.