Встречная полоса
Шрифт:
Стас вместе с толпой перешел дорогу по «зебре» и побрел, не глядя по сторонам. Оставаться нельзя, идти некуда, единственное, что у него осталось, – это жизнь. И он не мог, не имел права отказаться от этого подарка, слишком дорогого, слишком ценного, чтобы пренебречь им. И понимал, что в этом городе есть только одно место, куда он может пойти. Но лишь за тем, чтобы постучаться в закрытую дверь и отвалить, ибо он – третий лишний. Если только для того, чтобы поймать на себе сочувственный взгляд. Но и это сейчас немало, надо рискнуть.
Динамик домофона отозвался длинными гудками, после
Пенсионерка свои деньги получала не зря. Не поленилась, обыскала все этажи и нашла негодяя. И теперь вопила во всю глотку, призывая на помощь жильцов. Стас откинулся к стене, приоткрыл глаза и уставился на зашедшуюся от крика консьержку.
– Немедленно покиньте подъезд, или вас выкинут отсюда! – Она топала ножками в войлочных сапожках и грозила «бомжу» костлявым кулачком.
Стас засунул пальцы в рукава толстовки, повозился на картонном матрасе, устраиваясь поудобнее. Ори, звони, куда хочешь, беснуйся, сдохни прямо здесь! Ему было все равно, крики его не пугали, перспектива оказаться в полиции тоже. Чем можно напугать человека, которому нечего терять? Он лишился всего полгода назад, а прошлой ночью отдал последнее. Мужика вон того пугай, мордатого, с брюхом до колен, что сморщился брезгливо и побежал к лифту, или девицу, что вышла из подъехавшей кабины.
Консьержка озверела, она в бешенстве схватила Стаса за рукав и потянула на себя. Он шевельнулся, бабка попятилась и едва не сбила с ног девушку. Та ойкнула, отскочила к лифту и пропала из виду. Бабка пошла на второй приступ, уже молча вцепилась обеими тощими лапками в грязный рукав, и Стасу пришлось оторваться от стены.
– Отвали… – больше ничего он сказать не успел.
Девушка показалась из-за стены, подошла, наклонилась.
Она заметно похудела за эти дни, волосы стали короче, глаза больше. И взгляд снова настороженный, полный недоверия и страха. Ее губы дрогнули, зрачки чуть расширились, но Вера быстро пришла в себя.
– Стас? Ты? Я тебя не узнала. Пойдем скорее. – Она взяла его за руку, заставила подняться и повела за собой, как ребенка, удравшего погулять без разрешения.
– Это ко мне, ко мне. – От этих слов консьержка успокоилась и потащилась к лифту.
Вера втолкнула Стаса в квартиру и захлопнула дверь. Глухой стук, щелчок замка, поворот ключа – это последнее, что он помнил. Сполз на чистый пол и ткнулся носом в колени. Все, финиш, дальше делайте, что хотите, сил у него больше нет.
– Еще чего! – Вера присела рядом с ним на корточки, встряхнула за плечи. – Давай, шевелись! Подъем, кому говорю!
Она стащила с него грязную толстовку, футболку, потянулась к шнуркам, чтобы снять ботинки.
– А это что? И здесь… – Вера побледнела при виде крови на лодыжке и предплечье, бросилась в кухню, на ходу стаскивая с себя белую куртку. Стас кое-как расправился с ботинками, поднялся и побрел по коридору.
– Ты одна? – Губы не слушались, вопрос прозвучал невнятно.
– Одна, конечно. – Вера поставила на полку под зеркалом пузырек с антисептиком и втолкнула Стаса в ванную. – Иди, умойся.
Процесс затянулся, Вера дважды стучала в дверь, Стас отзывался – пока жив, все нормально. А сам никак не мог заставить себя выбраться из-под горячего душа, ванную заволокло паром, зеркало на стене запотело. Переодеться было не во что, пришлось довольствоваться банным полотенцем. Стас вышел из ванной и пошел в кухню, на запах чего-то сладкого. От голода закружилась голова, он едва добрел до табуретки и плюхнулся на нее.
– Подожди немного, – попросила Вера, – сейчас согреется, и ты поешь.
Стас кивнул, поднялся и открыл дверцу полки над головой. Бутылка виски никуда не делась, ее даже не открывали с той ночи. Сколько прошло – месяц? Два? Какая теперь разница? Он достал с полки рюмки, налил доверху, одну подвинул Вере, вторую зажал в кулаке.
– Выпей со мной, – попросил он, но девушка покачала головой:
– Нет, я не могу, мне не хочется…
Стас оборвал ее:
– Ерунда, пей! – От слов Веры в нем поднялась злость, и он наорал бы на девушку, если бы хватило сил.
Она взяла рюмку, поставила себе на ладонь, но пить не торопилась. Стас наполовину осушил свою, выпил, как воду без вкуса и запаха, и посмотрел на девушку.
– Давай, пей, – потребовал он.
Вера подошла к окну, поставила рюмку на подоконник.
– Хорошо, но позже, ладно? Я хочу кое-что рассказать тебе. – Она провела ладонью по волосам, пригладила вихры на макушке. Рукав водолазки пополз вверх, из-под него показались часики на белом ремешке.
Стас усмехнулся и допил виски, потянулся за бутылкой.
– Валяй! – Он не пьянел, как и раньше, как полгода назад. Можно в одиночку опустошить литровую бутылку – и ничего, ни в одном глазу. Странный алкоголь, или это опять подделка?
– Помнишь, ты спрашивал, сколько стоит эта квартира?
Стас кивнул. Странную тему она выбрала для разговора, но если ей станет от этого легче, то почему бы и нет?
– Я, правда, не знаю, это подарок. Подарок моего отца. Его убили три месяца назад, – проговорила Вера.
– Не ври, – перебил ее Стас, – ты сказала, что твой отец живет за границей и у него новая семья, – припомнил Стас историю, которую услышал в кафе. Когда это было – в прошлой жизни или уже в этой?..