Вся чернильная рать...
Шрифт:
Советолог подсчитывает дальше: 52 делегата — это, мол, десять процентов всех избранных. Отсюда он делает уже слышанный нами ранее вывод о «бойкоте съезда значительным числом писателей».
Что ж, обратимся к первоисточнику и почитаем доклад мандатной комиссии съезда. Вот что говорилось в докладе:
«Писательскими съездами союзных республик было избрано 525 делегатов на IV съезд писателей СССР.
Комиссия с прискорбием извещает о том, что двенадцать делегатов ушли от нас навсегда до начала работы съезда. Смерть не тронет их произведений, вошедших в сокровищницу нашей советской литературы.
Сорок делегатов не смогли прибыть на съезд по уважительным причинам» [14] .
Таковы факты. Выходит, что под пером Эдварда Брауна даже безвременно умершие делегаты IV съезда писателей СССР превратились в тех, кто, по его словам, «не счел для себя возможным» присутствовать на писательском форуме, кто «бойкотировал» съезд.
Казалось,
14
Четвертый съезд писателей СССР. Стенографический отчет. М., 1968, с. 85.
Однако — жив Курилка! — пример с Эдвардом Брауном существенно поколебал представление о всемогуществе жанра сатиры…
В стремлении извратить реальные факты нашей советской жизни Э. Браун не одинок. Сфера его интересов в основном замыкается на тенденциозном толковании истории развития советской литературы. Но в США немало готовится специалистов по широкому кругу вопросов, относящихся к жизни советского общества. Их отбирают, щедро оплачивают все расходы, связанные с подготовкой и обучением, а затем посылают в СССР в качестве корреспондентов газет или информационных агентств. Одновременно такой «специалист» получает четкий социальный заказ: написать по заранее сформулированной концепции книгу о советском народе, о советском образе жизни. Написать так, чтобы у непосвященного читателя возникало отрицательное отношение к социалистическому обществу, возникали недоверие и подозрительность к Советскому государству, к политике КПСС, к советскому человеку.
В декабре 1953 года Альберт Эйнштейн с возмущением написал: «Запугивание коммунизмом привело к действиям, выставляющим нашу страну (то есть США. — А. Б.) в смешном и отталкивающем виде… Как долго будет дозволено политикам, алчно стремящимся к власти, извлекать выгоды из этого положения?» [15] .
С приходом к власти в США администрации Рейгана идеологическая борьба двух систем стала все явственнее приобретать характер «психологической войны». Тон в этой войне задает сам президент. К примеру, в речи перед студентами и преподавателями в университете Нотр-Дам Р. Рейган хвастливо обещал своим слушателям… списать коммунизм «как печальную неестественную главу в истории человечества» [16] .
15
Цит. по: Кобыш В.Отзвуки стремительных перемен. М., Политиздат, 1982, с. 122.
16
Цит. по: Кобыш В.Отзвуки стремительных перемен. М., Политиздат, 1982, с. 190.
На фоне подобных истерических кликушеств спокойно и уверенно прозвучали веские слова Генерального секретаря ЦК КПСС тов. Ю. В. Андропова: «КПСС против того, чтобы спор идей превращался в конфронтацию между государствами и народами, чтобы мерилом потенций общественных систем становились оружие и готовность прибегнуть к нему» [17] .
Миролюбивая политика КПСС и Советского правительства находит поддержку широких кругов общественности западных стран. Нарастает антиядерное и антивоенное движение в США и в Западной Европе, что, по мнению известного американского дипломата и историка, бывшего посла США в СССР Дж. Кеннана, представляет собой «…наиболее поразительное явление начала 80-х годов». Дж. Кеннан специально подчеркивал стихийность этого движения. Он напрочь отмел неуклюжие попытки увидеть в этом движении «руку Москвы». Дж. Кеннан писал: «Бесполезно пытаться, как это делают некоторые правительства, навешивать на антивоенные выступления ярлык «вдохновляемых коммунистами». В значительной степени это движение является реакцией на негативный и бесперспективный характер политики «холодной войны», проводимой Соединенными Штатами…» [18] .
17
«Правда», 1982, 23 ноября.
18
См.: «Звезда», 1982, № 6, с. 185.
ТЕХНОЛОГИЯ ЛЖИ
Не так давно в Америке одна за другой вышли в свет две объемистые (почти по пятьсот страниц каждая) книги: «Русские» [19] Г. Смита
Издатели не скупились на щедрые похвалы: «Превосходный и новый портрет русских… представляет Россию такой, какой ее на Западе никогда не представляли» (о книге Г. Смита «Русские»); «Уникальное исследование России и русских» (о книге Р. Кайзера «Россия. Народ и власть»).
19
Smith H.The Russians. The New York Times Co., 1976.
20
Kaiser R.Russia. The People and the Power. N. Y., 1976.
Шквал хвалебных рецензий обрушился на читающую американскую публику. «Русские» Г. Смита в течение долгого времени числились «книгой месяца», вышли несколькими изданиями, а автор получил за них Пулитцеровскую премию.
В предисловии к своей книге Г. Смит обещает осветить «частную жизнь русских», а Р. Кайзер грозится раскрыть наконец-то, «кем же на самом деле являются русские и как они живут».
Правда, Г. Смит сразу же поясняет, что имена и фамилии многих лиц, которые давали ему «нужную информацию», он в книге изменил, «закамуфлировал» (по его выражению) с тем, чтобы «не подставлять их под удар» [21] . Уже одно эта сообщение заставляет задуматься о характере «информации», которую отыскивал американский журналист в СССР.
21
Smith H.Op. cit., p. 10.
Г. Смит и сам не скрывает, что он искал связей прежде всего с такими людьми, которые «были бы способны видеть свое общество в критическом свете… и жаждали контактов с иностранцами» [22] . В числе «информаторов» Г. Смита, конечно же, оказались различного рода отщепенцы, так называемые «диссиденты» и лица, уже выехавшие или собирающиеся эмигрировать из СССР. «Многие из них, — замечает горделиво Г. Смит, — стали моими очень близкими друзьями» [23] .
22
Smith H.The Russians. The New York Times Co., 1976, p. 18.
23
Ibid., p. 19.
Почти аналогичный круг «информаторов» и у Кайзера, и он, как и Г. Смит, с безусловным доверием излагает разного рода побасенки об «ужастях» советской жизни, которыми его охотно снабжали осевшие ныне в Израиле и других странах бывшие граждане СССР да разные опустившиеся и озлобившиеся неудачники.
О характере «знакомых», к примеру Р. Кайзера в Москве, можно судить хотя бы по описанию быта и образа жизни одного такого «информатора», о котором Р. Кайзер пишет буквально следующее: «Я часто бывал в одной двухкомнатной квартире, обычной для московской интеллигенции. Деревянные полы никогда не красились и не натирались воском. За пять лет они приобрели ужасный грязно-серый цвет. Постели в квартире никогда не убирались, беспорядок в комнатах был всеобщий — одежда, игрушки, книги, кассеты для магнитофона валялись повсюду, стекла в окнах были разбиты, стены разрисованы углем, обои ободраны… жизнь протекала главным образом на кухне, маленькой комнате, размером, пожалуй, восемь квадратных футов (то есть 2,4 квадратных метра (?). — А. Б.). Тут же на веревках сушилось белье, карликовая раковина всегда забита грязной посудой… Хозяйка дома вечно ходила в джинсах, не снимая их месяцами. Это было чудное место, в котором было приятно провести вечер» [24] .
24
Kaiser R.Op. cit., p. 395.
Ну, как говорится, о вкусах не спорят! Только позвольте сразу же поставить большой знак вопроса на утверждении Кайзера о том, что перед нами «обычное жилье московской интеллигенции». Автор явно путает московскую интеллигенцию с американскими хиппи.
Видимо, не случайно Р. Кайзер оговаривается: «Читателям может показаться, что я умышленно оклеветал СССР в своей книге, что я являюсь еще одним из сторонников «холодной войны», старающимся доказать превосходство западного образа жизни» [25] . Р. Кайзер уверяет, что это не так и сам он вовсе не таков.
25
Kaiser R.Op. cit., p. 12.