Вся ярость
Шрифт:
Я вижу, как Сомер и Эверетт выходят из машины и направляются ко мне. Эверетт в своем стандартном сочетании белой блузки, темной юбки и чувственного макияжа, хотя ярко-алый шарф определенно придает ей бунтарский вид. Сомер – разительный контраст – в черных джинсах, кожаной куртке и полусапожках на высоком каблуке с бахромой сзади. Обыкновенно она на работу так не одевается, поэтому я решаю, что она провела выходные у своего ухажера и не заезжала домой. Увидев меня, Сомер слегка краснеет, что подтверждает справедливость моего предположения. С ним она познакомилась, когда мы занимались делом
– Добрый день, сэр, – говорит Эверетт, поправляя ремешок сумочки на плече.
Я сую руку в карман за мятной конфеткой. Теперь я постоянно ношу их с собой горстями. Бросать курить – страшное испытание, однако это не обсуждается. Под этим я подразумеваю – не обсуждается с самим собой, у Алекс я не спрашивал.
– Хорошо ли это? – спрашивает Сомер, глядя на конфетку. – Я хочу сказать, для зубов.
Я хмурюсь, затем вспоминаю, что сам сказал им, где буду сегодня утром. У зубного. Самая предпочтительная универсальная ложь во спасение. И не то чтобы ребенок – это какая-то тайна, в свое время все всё узна2ют. Но просто… понимаете… не сейчас.
– Как оказалось, у меня все в порядке, – говорю я. – Врач мне ничего не лечил. – Поворачиваюсь к Эв. – Итак, скажете что-нибудь еще, прежде чем мы нагрянем в дом?
Она качает головой.
– Вы знаете столько же, сколько знаем мы.
У женщины, которая открывает дверь, выцветшие светлые волосы, на ней белые спортивные штаны и белая футболка с надписью «Так себе мамаша». На вид ей сорок с небольшим. Выглядит она уставшей. Уставшей и раздраженной.
– Миссис Эпплфорд?
Женщина смотрит на меня, затем на моих спутниц.
– Да. А вы кто такие?
– Я инспектор Адам Фаули. Это констебль Эверетт и констебль Сомер.
Женщина крепче стискивает ручку двери.
– Фейт же ясно выразилась: она не хочет вмешивать полицию. Вам незачем…
– Фейт – это ваша дочь?
Женщина колеблется мгновение, словно подтверждение даже этого очевидного факта станет предательством.
– Да. Фейт моя дочь.
– Водитель, подобравший ее, был крайне обеспокоен ее состоянием. Как и мы, разумеется.
Сомер трогает меня за плечо и указывает назад. Но мне даже не нужно оборачиваться. Я буквально слышу шелест раздвигаемых занавесок.
– Миссис Эпплфорд, мы можем войти? Всего на одну минуту. Говорить в доме гораздо удобнее.
Женщина бросает взгляд на противоположную сторону улицы, она также замечает любопытных соседей.
– Ладно. Но только на одну минуту, хорошо?
Гостиная выкрашена в бледно-лиловый цвет, диван и кресла, очевидно, подбирались в тон, однако краски настолько холодные, что это действует на нервы. И, пожалуй, для такого помещения мебель чересчур громоздкая. Меня постоянно ставит в тупик, почему люди не измеряют свои комнаты, прежде чем покупать мебель. Чувствуется сильный запах освежителя воздуха. Лаванда. Кто бы сомневался.
Хозяйка не предлагает нам сесть, поэтому мы неловко переминаемся на узкой полоске ковра между диваном и кофейным столиком со стеклянной столешницей.
– Миссис Эпплфорд, ваша дочь вчера ночью была здесь?
Женщина молча кивает.
– Она провела дома всю ночь?
– Да. Она никуда не выходила.
– Значит, вы видели ее за завтраком.
Еще один кивок.
– Когда это случилось? – спрашивает Сомер, украдкой доставая из куртки записную книжку.
Женщина обхватывает себя руками. Я стараюсь не делать заключений из языка ее жестов, однако это непросто.
– Полагаю, где-то без четверти восемь. Мы с Надин вышли ровно в восемь, но Фейт сегодня утром не торопилась. Она ушла около девяти, чтобы успеть на автобус.
Значит, на самом деле она не знает, чем сегодня утром занималась ее дочь. От того, что какое-то событие постоянно происходит так, еще не следует, что и сегодня было так же.
– Надин – это тоже ваша дочь? – спрашивает Сомер.
Женщина кивает.
– Я отвожу ее в школу по дороге на работу. Я секретарша у одного врача в Саммертауне.
– А Фейт?
– Она учится в колледже дальнейшего образования [6] в Хедингтоне. Вот почему она ездит на автобусе. Это в противоположную сторону.
– Сегодня в течение дня вы общались с Фейт?
– Я отправила ей сообщение насчет тенниса, но она не ответила. Это была просто ссылка на статью про Меган Маркл. Сами понимаете, свадьба. Платье. Фейт интересуется всем этим. Она учится на модельера. У нее настоящий талант.
– И это было необычно – я имею в виду, то, что она не ответила?
6
Дальнейшее образование – в Великобритании среднее профессиональное обучение учащихся от 16 лет, предоставляемое на базе высших учебных заведений.
Женщина задумывается, затем пожимает плечами.
– Да, наверное.
Снова моя очередь.
– У Фейт есть парень?
Женщина чуть прищуривается.
– Нет. В настоящий момент нет.
– Но она бы вам сказала, если б он был?
Она бросает на меня неприязненный взгляд.
– У Фейт нет от меня никаких секретов, если вы к этому клоните.
– Не сомневаюсь в этом, – примирительно говорит Сомер. – Мы просто стараемся выяснить, кто это сделал. Если это был кто-либо из тех, кого ваша дочь знает…
– Парня у нее нет. Она не хочет заводить парня.
Пауза.
Сомер бросает взгляд на Эв: «Почему бы тебе не попробовать?»
– Вы были дома, – говорит Эв, – когда таксист привез вашу дочь?
Женщина смотрит на нее, затем кивает.
– Вообще-то меня не должно было быть. Но я забыла дома очки и вернулась за ними.
Эв и Сомер снова переглядываются. Кажется, я знаю, о чем они подумали: если б миссис Эпплфорд случайно не оказалось дома, вполне вероятно, девушка попыталась бы скрыть случившееся и от матери. Что же касается меня, я все больше и больше убеждаюсь в том, что Эв права: тут определенно что-то не так.