Вторая гробница
Шрифт:
Спинк поводил указательным пальцем и сдавленным голосом произнес:
– Это всего лишь вопрос денег, милорд. За определенную сумму в моем распоряжении будет самолет «Waco 6» вместе с пилотом, тоже, кстати, англичанином, который был вместе с Китченером в Хартуме. Он подыскал хорошую площадку за утесами Долины царей, которая идеально подходит для американского биплана. Расходы на транспортировку груза в полтонны на Аравийский полуостров составят двадцать тысяч долларов. И все Равно, о чем идет речь.
– Двадцать тысяч долларов? Вы с ума сошли, Спинк!
– Может быть, милорд. Но, вложив двадцать тысяч долларов, при определенных обстоятельствах вы сможете получить миллион долларов. Правда, я не знаю, сколько могут стоить сонмища фараона.
– А какую роль в этом предприятии будете играть вы, мистер Спинк? Могу предположить, что за свои посреднические услуги вы потребуете отдельный гонорар.
– Но, милорд, – возмутился Спинк, – моя часть входит уже в вышеупомянутую сумму. Это – дело чести!
Лорд Карнарвон презрительно взглянул на Спинка, потом поднялся со скамейки и сказал:
– А кто мне гарантирует, что посадка будет произведена в нужном месте?
– Я, Роберт Спинк!
– Вы, Спинк? Лично вы? – Карнарвон безудержно расхохотался. Это разозлило Спинка, и тот ответил:
– Милорд, я не так глуп, как вам кажется. Все предприятие просчитано до мелочей. Ваши сокровища будут запакованы в ящики с маркировкой «детали машин для Лондона». Пилот не будет подозревать, что перевозит. Он взлетит с площадки, расположенной за Долиной царей, сядет в Бур-Сафаге в пустыне для дозаправки и, перелетев через Красное море, приземлится возле прибрежного города Зиба, где самолет будет ждать один из моих агентов. Вы сами сможете сопровождать свои сокровища, ни на минуту не спуская с них глаз.
– Это невозможно! – раздраженно вскричал лорд. – Я никогда в жизни не сяду в самолет. Я на своем паруснике обогнул земной шар и пережил жесточайшие штормы. Полеты я оставляю для других, у меня на это свои причины. Двенадцать лет назад я потерял в авиакатастрофе своего друга Чарльза Роллса. Мы договорились встретиться в тот день. Ролле хотел продать мне свой самый замечательный автомобиль. Сделка так никогда и не состоялась. Нет, мне даже неприятно думать о полетах.
– Тогда ценный груз должен будет отправиться без вас. Мой агент в Мекке позаботится о погрузке ящиков на пароход, идущий в Саутгемптон.
Карнарвон беспокойно заходил взад и вперед возле скамейки. Он знал: Спинк был отъявленным мошенником. Этот человек во всем видел только выгоду для себя. Конечно, доверить такому плуту груз было слишком рискованно. Но есть ли другая возможность окупить громадные денежные инвестиции в раскопки? Если он, лорд Карнарвон, ничего не предпримет, будет вести себя прилично (или глупо? учитывая ситуацию, можно и так сказать), то едва ли ему представится другой шанс окупить дорогостоящие раскопки. Он ведь ни о чем больше не думал, когда начинал их пятнадцать лет назад. Лорд остановился и посмотрел на Спинка стеклянными глазами. После паузы он произнес:
– Ну хорошо, Спинк. Пятнадцать тысяч долларов и ни центом больше!
Спинк, загнанный в угол, смотрел, как уплывают от него пять тысяч долларов. Наконец он согласился.
– Но все должно быть сделано очень быстро, – настаивал Спинк. – Мне нужны деньги уже сегодня. Самолет приземлится около полуночи. Обо всем уже договорено.
– Но вы же не знали, соглашусь ли я на ваш план!
– Милорд, вы – светский человек, состоятельный и разумный. Я знал, что вы не упустите такой возможности. Было бы глупо отказаться от такого предприятия. Поэтому я уже приготовил ящит ки, которые использовал для транспортировки своих насосов.
Карнарвон удивленно покачал головой.
– Превосходно, мистер Спинк. Теперь осталось только как-то выманить из дома мистера Картера сегодня ночью.
Вдруг Спинк вскочил, будто его укусил тарантул, и исчез за кустами в парке. В тот. же миг Карнарвон понял, почему убежал его подельник. Со стороны черного входа в отель приближался Говард Картер.
Он угрюмо сунул под нос Карнарвону телеграмму из Управления древностями и сказал:
– Борзописцы в Каире интересуются, когда состоится официальное открытие гробницы. Они непременно хотят присутствовать при этом. Вы уже сообщили в Каир?
– Отнюдь, мистер Картер!
– Я всегда знал, что повсюду подслушивают доносчики. Что мне ответить людям?
– Хм… – Карнарвон задумался. У него вдруг родилась идея. Телеграмма из Каира появилась как нельзя кстати, – Мистер Картер, – медленно произнес лорд, – поезжайте вечерним поездом в Каир, там пойдете в Управление древностями и сообщите борзописцам, как вы изволили выразиться, что случилось, а уж потом решите, когда они здесь появятся, и появятся ли вообще Пока вас не будет, я присмотрю за гробницей. В Каире вы, конечно, остановитесь в гостинице «Шепердз». Вы это, разумеется, заслужили, мистер Картер!
Еще ночью, в поезде, сидя в купе первого класса с откидывающимся умывальником из матовой латуни и двумя настенными светильниками в виде бокалов, Картер испытал странное, почти таинственное чувство. «Почему отношение лорда так внезапно переменилось? Почему он отправил меня в Каир первым классом и позволил остановиться в «Шепердз», где живут только богачи и знаменитости?»
Говард растерянно озирался по сторонам, когда администратор гостиницы, важный англичанин, лично поприветствовал его и проводил до номера с видом на набережную Нила. Над рекой в этот ранний час еще лежал бледно-серый туман. Еще никогда в жизни Картер не видел таких роскошных апартаментов, и с ним никогда прежде не вели себя с такой обходительностью. Причины стали ясны Говарду, когда он взглянул на передовицу лондонской «Тайме», номер которой лежал у него в комнате.
«Египетский клад! Значительная находка в Фивах: долгие раскопки лорда Карнарвона. Долина царей, 29 ноября. Сегодня после обеда лорд Карнарвон и мистер Говард Картер сообщили, что речь идет о величайшей находке столетия, сокровищах в гробнице царя-еретика Тутанхамона…»
На двух страницах чрезвычайный корреспондент Артур Мертон сообщал о пятнадцати годах тяжелых поисков в Долине царей и сокровищах, которые были обнаружены в передней камере гробницы.
Картер опустил газету, словно сраженный молнией. Его имя было на первой полосе «Таймс». Внезапно он вспомнил Сару Джонс, которая заставила его поехать в Египет, чтобы он стал знаменитым археологом. Господи, это было целых тридцать лет назад! Тогда она хотела гордиться им. Прошло много времени, и наконец это желание сбылось. Но Говард спрашивал себя, хватило бы у Сары терпения ждать его тридцать лет.