Вторая мировая война как вселенская эхо-конференция

Рагузин Павел

Иосиф Виссарионович Сталин задумчиво летал по каюте. Разведка неоднократно доносила ему, что немцы занимаются чёрной магией, но сам он в это не слишком верил, хотя немцы — народ чокнутый и способный на всё… Сам Сталин глубоко сомневался в существовании каких-либо потусторонних сил, считая

всё это детскими сказками, только отвлекающими людей от их предназначения — строительства коммунизма, и не мог ни на секунду допустить, что Гитлер настолько спятил, что ударился в оккультизм. Разведка сообщала совершенно жуткие, страшные новости, но Иосиф Виссарионович отмахивался от них, как от мух, которых, слава Ленину, на орбите не было. Особенно страшные вещи сообщали те люди, которым удалось бежать из концлагерей. Сталин считал, что они просто повредились рассудком и в их рассказы не верил ни на грош. Огромные осьминогоподобные монстры, для утоления голода которых и строились концентрационные лагеря — всё это казалось ему полным бредом.

"Чего тебе?" — раздался в его голове голос Йог-Сотота.

— Проблемы, у нас проблемы, — пробормотал Гитлер.

"Что ты хочешь от меня?"

— Вы говорили, что победа будет за мной, но всё идёт к тому…

"Победа будет ЗА НАМИ! — расхохотался Йог-Сотот. — Убирайся прочь, ты, червяк!"

В их беседу вмешался Ктулху, зашевелившись в голове Гитлера новым шепчущим голосом.

"Не слушай его, он совсем уже спятил. Что ты от нас хочешь? Чтобы мы наслали на Россию Иад Уроборос? Если мы заставим Йог-Сотота сделать это, ты отпустишь нас?"

— Мне нужна власть! — выкрикнул Адольф. Глаза его блеснули, но тут же этот воинственный блеск сменился болезненной неуверенностью. Ну, получит он власть… а дальше что?

"Тебе нужно к психиатру", — сказал Йог-Сотот.

"Это ТЕБЕ нужно к психиатру! — отрезал Ктулху. — Говори дальше, Адольф!"

— А где… где Румас-Таня?

— Соскучился по мне? — оказывается, она уже стояла позади него и улыбалась, улыбалась, она была обнажена, и тело, её тело, тело её всё словно сияло в своей наготе, "где она была?", Адольф снова поспешно повернул лицо к колесу Йог-Сотота, смотреть хоть куда, лишь бы не видеть великолепия этого тела, лишь бы Румас-Таня не догадалась, что он хочет её, хочет как человека, как тело, как русскую шпионку, проклятье, не думать о ней, Ева, если бы ты была ко мне более благосклонна, я бы не…

— Соскучился, — удовлетворённо прошептала Румас-Таня, прижимаясь к его спине. Гитлер оттолкнул её и закричал:

— Уберите её от меня! Уберите её от меня!

Он вновь почувствовал себя маленьким ребёнком, присел на корточки, уткнул лицо в колени. Они все смеются надо мной, думал он. Ева, Гиммлер, Великие Древние, Сталин — все, все, все! Они все смеются надо мной…

— Я хочу, чтобы Ева меня любила, — прошептал он, обращаясь прежде всего к самому себе. — Я сделаю что угодно, лишь бы Ева снова позволила мне хотя бы просто поцеловать, хотя бы просто поцеловать её! Сделаю что угодно…

"Кажется, намечается сдвиг баланса в нашу сторону, — заметил в его голове Ктулху. Гитлер приподнял голову — огромные глаза кальмароподобного бога смотрели прямо на него. — Момент пришёл!"

— Момент пришёл, — прошептала Румас-Таня, кладя свои руки Адольфу на плечи.

"МОМЕНТ ПРИШЁЛ!!!" — закричал Йог-Сотот, начиная бешено вращаться.

Модератор реальности устало вздохнул. Гитлер и Великие Древние нарушили основные правила конференции и их следовало отключить.

2000