Вторая мировая война. Ад на земле
Шрифт:
В ходе этого вылета американская авиация потопила еще один авианосец, Hiyu, и повредила два других; у японцев осталось 35 самолетов, сами они смогли уничтожить лишь 20 американских самолетов. Группировка Митшера потеряла еще 80 самолетов, у которых по пути назад кончилось топливо или которые разбились при попытке сесть на палубу в темноте, но большинство экипажей спаслось. Заводы США могли быстро изготовить новый самолет вместо утраченного, в то время как промышленность Японии уже не успевала восполнить потери Одзавы. Спрюэнса критиковали за выход из боя в этот момент, за утрату якобы существовавшей возможности завершить уничтожение отступающих японцев. Но он причинил огромный и невосполнимый ущерб флоту Тоёды, и не было нужды рисковать в опасных водах собственными кораблями и, возможно, успехом всей Марианской операции. В битве в Филиппинском море Спрюэнс продемонстрировал
Но победа в море вблизи Марианских островов не могла предотвратить кровавые сражения на берегу. Первой целью морских пехотинцев стал Сайпан; его длина более 22 км и наличие возвышенностей позволили японцам развернуть эшелонированную оборону гарнизона численностью 32 000 человек. 15 июня, когда 77 000 американских морских пехотинцев вброд вышли на берег, их встретил пулеметный и артиллерийский огонь, от которого они потеряли 4000 убитыми за первые двое суток. Штабисты предполагали, что битва продлится три дня, но взятие острова заняло три недели: обороняющихся приходилось выкуривать из бункеров, продвигаясь в глубину обороны метр за метром. Для поддержки морской пехоты в бой была введена дивизия сухопутных сил; после безуспешной попытки занять густо заросшую лесом позицию противника, которую солдаты мрачно окрестили «Гребень пурпурных сердец», ее командир был отправлен в отставку. Но день за днем, пока сотни тысяч их соотечественников вели такое же яростное сражение в Нормандии, американские войска медленно пробивали себе путь вглубь острова.
Ночью с 6 на 7 июля 3000 японцев, чувствуя приближение конца войны, с криками «Банзай!» устремились в бессмысленное, самоубийственное наступление, в ходе которого после яростного ближнего боя их скосил кинжальный огонь американцев. «У нас почти не было оружия, – рассказал один из немногих оставшихся в живых, флотский казначей Нода Мицухару. – У некоторых были только лопаты, у других – палки»22. Один американский офицер сказал по этому поводу: «Это напомнило мне сцену из старых фильмов, в которой показано безумно несущееся стадо. Камера находится в углублении в земле, и вы видите, что стадо несется на нее, а потом животные перепрыгивают через нее и несутся дальше. А вот японцы все не кончались и не кончались. Я уже и не надеялся, что они вообще кончатся»23.
Мицухару лежал перед американскими позициями с двумя пулями в животе и увидел группу своих товарищей, которые ползли к нему. Один поднял гранату и позвал: «Эй ты, моряк! Не пойдешь с нами?» Потом раненый услышал крик: «Да здравствует император!» – а затем прогремел взрыв. «Несколько солдат разорвало на куски, взрыв разметал во все стороны частицы их плоти… их головы были размозжены, валил густой дым». Сам Мицухару выжил, и его взяли в плен. 9 июля организованное сопротивление на острове было подавлено, но еще долгие недели маленькие отряды оставшихся в живых японцев продолжали нападать на американцев. Довольно много солдат и гражданских жителей (последние – частично по принуждению) совершили самоубийство, спрыгнув с утесов вблизи Марпи-Пойнт.
21 июля американцы начали высадку на Гуаме, более крупном острове около 55 км длиной; это было жизненно важной задачей, потому что там находился единственный надежный источник водоснабжения в гряде Марианских островов, а также лучшая гавань. Длительное сопротивление японского гарнизона численностью 19 000 человек на Сайпане дало японцам время на постройку мощных береговых укреплений, но американцы перед высадкой провели очень длительный и эффективный огневой налет, сочетавший бомбардировку с воздуха и артобстрел с кораблей. На острове воцарился полный хаос: организованное сопротивление скоро прекратилось, хотя для начала масштабной программы американцев по строительству летного поля потребовалось еще три недели на подавление отдельных опорных пунктов и установление контроля над островом. В реальности на Гуаме пехотинцам пришлось продолжать патрулирование и вступать в стычки с небольшими группами японских солдат до самого конца
24 июля морская пехота высадилась на третьем важном острове Марианских островов: небольшом острове Тиньян. Командовал ей генерал-лейтенант Холланд Смит, эта операция считается самой успешной высадкой морского десанта в кампании. Организованное сопротивление было подавлено за 12 дней, хотя, как обычно, оставшиеся в живых японские солдаты отказались сдаться.
«Нигде раньше я не встречал наиболее характерного примера поведения японца, чем около взлетно-посадочной полосы на закате»24, – писал корреспондент Time Роберт Шеррод.
«Я выкапывал для себя стрелковую ячейку на ночь, когда один солдат крикнул: “Там япошка под бревнами!” Офицер охраны командного пункта сомневался, но он дал несколько фугасных гранат солдату и приказал ему уничтожить япошку. Потом из ямы резко просвистела японская пуля, и из-под бревен выскочил тощий маленький человечек полтора метра ростом и стал угрожать нам штыком. Один из американских бойцов бросил гранату, и она оглушила японца. Он с трудом поднялся, направил штык себе в живот и попытался распороть его традиционным движением харакири. Ему не удалось выпустить себе кишки. Кто-то пристрелил япошку из карабина. Но, как все японцы, он не сразу помер. Даже после того как в него попали четыре пули, он поднялся на одно колено. Тогда один американец выстрелил ему в голову».
Тысячи таких инцидентов помогают понять, почему американские морские пехотинцы и солдаты, сражавшиеся на Тихоокеанском театре военных действий, считали солдат противника смертельно опасными дикими животными.
Информированные японцы знали, что острова Японии, на которых миллионы зданий были построены из дерева и бумаги, теперь могли подвергнуться бомбардировкам; после захвата аэродромов на Марианских островах города Японии оказались в пределах досягаемости американских бомбардировщиков. Прибрежные сражения показали, что готовность японских солдат к самопожертвованию могла дорого обойтись американцам при каждой их победе, но огневая мощь наступающих была непреодолима. Подводные лодки Нимица наносили колоссальный урон торговому флоту Японии, что делало нежизнеспособной страну, зависящую от импорта. Сочетание морской блокады и бомбардировок с воздуха обеспечивали поражение Японии, даже если американские сухопутные силы не стали бы продвигаться далее. Но японское правительство предпочло продолжать сопротивление: непреклонные милитаристы, которые диктовали политику Токио, считали, что если им удастся показать американцам, что цена вторжения на территорию Японии будет непомерно высока, то можно еще рассчитывать на переговоры и сохранить по крайней мере завоеванные территории в Китае.
Пока морская пехота сражалась за Марианские острова, на юго-западе Тихоокеанского театра военных действий США вели намного более спорную кампанию. Генерал Дуглас Макартур, главнокомандующий в этом регионе, был одержим идеей сыграть роль освободителя 17 млн жителей Филиппин, где он провел долгие годы. Бывший командующий сухопутными силами, имевший на родине влиятельных друзей правых убеждений, в 1944 г. Макартур подумывал о том, чтобы выставить на президентских выборах свою кандидатуру против Рузвельта, и оставил эту идею, только когда стало ясно, что он не добьется ни выдвижения от республиканцев, ни тем более победы над тогдашним хозяином Белого дома. Он оставался очень значительной фигурой, начальники штабов находились под его влиянием, а пропаганда подняла его популярность на такую высоту, что уволить его было практически невозможно, несмотря на допущенные им грубые промахи.
Штабисты ВМС утверждали, что после захвата американцами авиабаз на Марианских островах можно было просто оставить большую японскую группировку на Филиппинах изнемогать в безнадежности, пока американские силы атаковали бы Иводзиму, Окинаву, а затем собственно Японские острова. Изучалась возможность проведения ограниченных операций для захвата некоторых аэродромов и гаваней на Филиппинах, но то, что произошло на самом деле, принципиально отличалось от этих планов и предположений. Макартур решил очистить от противника весь архипелаг и приступил к выполнению своего замысла. Хотя он не получил официальной санкции комитета начальников штабов на выполнение этой задачи, в Вашингтоне не было никого, кто имел бы достаточно веса или проницательности, чтобы остановить его. В записке Макартуру Маршалл однажды предупредил: «Помните, ВМС – на нашей стороне», – но верховный главнокомандующий на Юго-Западном Тихоокеанском ТВД прислушиваться не стал.