Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6)
Шрифт:
Решение вопроса о перенесении восточной границы Франции на левый берег Рейна или альтернативно о создании Рейнско-Вестфальской провинции под международным контролем вместе с другими альтернативами следовало бы отложить до мирной конференции. Однако нет причин, по которым при встрече глав трех правительств мы не должны были бы подойти гораздо ближе к выводам по всем этим вопросам, чем мы это делали до сих пор. Как Вам известно, Президент не считает, что генерал де Голль должен участвовать во встрече трех. Я хотел бы надеяться, что это можно было бы изменить так, чтобы он принял участие позднее, когда стали бы обсуждаться решения, особо затрагивающие Францию.
Тем временем не будет ли целесообразно поручить Европейской
Я держу Президента в курсе дела".
Президент Рузвельт — премьер-министру 6 декабря 1944 года
"Вы увидите из моего ответа Сталину по поводу его переговоров с де Голлем, что по двум вопросам, которые он поднял, наши точки зрения совпадают.
Я по-прежнему придерживаюсь позиции, что всякая попытка привлечь де Голля к участию в совещании нашей Тройки лишь привела бы к появлению нежелательного осложняющего фактора.
Что касается Вашего предложения Дяде Джо передать рассмотрение вопроса о послевоенных границах Франции Европейской консультативной комиссии, то я считаю, что, поскольку комиссия полностью поглощена вопросами, касающимися капитуляции Германии, было бы ошибкой передавать ей на данном этапе какие-либо вопросы, касающиеся послевоенных границ. Мне кажется, что предпочтительнее оставить этот конкретный вопрос для дальнейшего обсуждения между нами.
Я вполне сознаю преимущества, которые Вы усматриваете в возможном заключении трехстороннего англо-франко-советского пакта. Я, однако, питаю некоторые сомнения в отношении влияния такого соглашения на проблему международной организации безопасности, которой, как Вы знаете, я придаю величайшее значение. Я опасаюсь, что трехсторонний пакт может быть истолкован американским общественным мнением как нечто конкурирующее с будущей международной организацией, тогда как двустороннее соглашение между Францией и Советским Союзом наподобие англо-советского пакта было бы более понятным. Я все же понимаю, что этот вопрос касается прежде всего трех заинтересованных стран".
Сталин телеграфировал на следующий день:
Маршал Сталин — премьер-министру 7 декабря 1944 года
"Ваш ответ на мое послание о франко-советском пакте и о границе Франции, на Рейне получил. Благодарю за совет.
К моменту получения Вашего ответа мы уже начали переговоры с французами о пакте. Ваше предложение о предпочтительности трехстороннего англо-франко-советского пакта с улучшением по сравнению с англо-советским пактом я и мои коллеги одобрили. Мы сделали де Голлю предложение о заключении такого трехстороннего пакта, но еще не имеем его ответа.
Я опоздал с ответом на другие Ваши послания. Надеюсь скоро ответить".
Но события приняли несколько иной оборот. Французы были исполнены решимости по соображениям внутреннего порядка приехать из Москвы с чисто франко-советским пактом. Этот пакт был подписан 10 декабря, и Сталин телеграфировал в тот же день:
Маршал Сталин — премьер-министру 10 декабря 1944 года
"Я сообщил генералу де Голлю о Вашем мнении относительно предпочтительности англо-франко-советского пакта о взаимной помощи и высказался за принятие Вашего предложения. Однако генерал де Голль настаивал на заключении франко-советского пакта, высказываясь за то, чтобы тройственный пакт был заключен на следующем этапе, так как этот вопрос требует подготовки. К этому времени пришло послание Президента, который сообщил, что у него нет возражений против франко-советского пакта. В результате мы договорились о заключении пакта, и сегодня он был подписан. Пакт будет опубликован после приезда генерала де Голля в Париж.
Я считаю, что визит де Голля дал положительные результаты и будет способствовать не только укреплению франко-советских отношений,
Теперь французам предстояло заключить подобное же соглашение с нами, если они считали это желательным. Я информировал Сталина об этой возможности в шутливом тоне.
Премьер-министр — маршалу Сталину 19 декабря 1944 года
"Вчера вечером я второй раз смотрел фильм «Кутузов», который Вы мне подарили. Когда я смотрел его в первый раз, он вызвал у меня большое восхищение, но, так как все в нем было на русской языке, я не мог понять точного смысла всех действий. Вчера вечером я смотрел фильм с английскими надписями, которые сделали понятным все, и я должен Вам сказать, что, по моему мнению, это один из самых блестящих фильмов, которые я когда-либо видел. Никогда еще борьба двух характеров не была показана с большей ясностью. Никогда еще кинокадры не запечатлевали более наглядно то, насколько важна преданность командиров и рядовых. Никогда еще русские солдаты и русский народ не были столь славно представлены британскому народу этим видом искусства. Никогда я не видел лучшего владения искусством съемки.
Если бы Вы сочли целесообразным в частном порядке передать мое восхищение и благодарность тем, кто работал над этим произведением искусства и высокой морали, я был бы Вам благодарен. А пока я поздравляю Вас.
Мне приятно думать, что мы были вместе в той смертельной борьбе так же, как мы вместе и в нынешней тридцатилетней войне. Я не думаю, что Вы показали этот фильм де Голлю, и я также не думаю показывать ему «Леди Гамильтон», когда он приедет сюда для заключения договора, подобного заключенному Вами с ним и тому, который мы совместно заключили.
Привет!"
Глава семнадцатая КОНТРУДАР В АРДЕННАХ
На Западном фронте усиленно готовилось наступление к Рейну. Дожди в ноябре были такими сильными, каких не было уже много лет. Реки и ручьи разлились, образовались болота, через которые приходилось пробираться пехоте. 2-я армия Демпси ликвидировала большой выступ противника к западу от Венло и оттеснила его за реку Маас. Южнее наш 30-й корпус занял позиции между Масейком и Гейленкирхеном, где он соединился с американской 9-й армией. Совместными усилиями после интенсивной артиллерийской подготовки они 19 ноября заняли Гейленкирхен и начали с трудом продвигаться по затопленной местности к реке Рер. Правый фланг 9-й армии вышел к реке Рер близ Юлиха 3 декабря, а 1-я армия на фланге вела ожесточенные бои в Хуртгенском лесу. В операциях участвовало 17 дивизий союзников. Противник имел почти столько же войск; бои были ожесточенными.
Пока было еще опрометчиво форсировать реку, потому что ее уровень контролировался мощными плотинами в двух десятках миль к югу. Они все еще находились в руках врага, и, открыв шлюзы, он мог отрезать наши войска на дальнем берегу. Тяжелые бомбардировщики пытались разбомбить плотины и пустить воду, но, несмотря на несколько прямых попаданий, сделать пробоину не удалось, и 13 декабря американской 1-й армии пришлось возобновить наступление с целью захвата плотин.
К югу от Арденн 3-я армия Паттона тем временем форсировала Мозель по обе стороны Тионвиля и продвигалась на восток, к германской границе. 20 ноября войска вошли в Мец, хотя немцы все еще цеплялись за окружающие форты, последний из которых продержался до 13 декабря. Из Меца и Нанси армия устремилась к реке Саар, к которой она вышла на широком фронте и 4 декабря близ Саарлаутерна навела мосты через эту реку. Здесь она натолкнулась на наиболее сильно укрепленный участок оборонительной линии Зигфрида, состоявший из передовой линии, проходившей по северному берегу реки, за которой находилась зона взаимосвязанных бетонных укреплений более двух миль в глубину. Натолкнувшись на такие внушительные и упорно оборонявшиеся укрепления, 3-я армия остановилась.