Вторая мировая война
Шрифт:
Сталин и Молотов произносили свои, звучащие сейчас дико, тосты во славу германского оружия, но оба государства, Германия и Советский Союз, понимали, что конечное выяснение отношений им еще предстояло. Вопрос заключался в том, с какими силами обе стороны придут к нему.
Глава четвертая
Блицкриг на Западе
Весь мир был удивлен тем, что Англия и Франция не помогли Польше в те дни, когда германская военная машина сокрушала польское государство. Английские самолеты лишь разбрасывали листовки над германской территорией. По просьбе французского правительства они даже не бомбили немецкие цели — французы боялись возмездия.
Заметим, что если британские гарантии Польше носили общий характер, то французская сторона имела довольно четкие обязательства. Во
«Странная война» велась на суше, но не на море. Военно-морское ведомство Британии с самого начала оказалось задействованным в войне, поскольку уже 3 сентября германские подводные лодки начали топить английские суда. У англичан в то время был крупнейший в мире торговый флот водоизмещением в 21 миллион тонн. У немцев имелись 60 боевых подводных лодок, и еще одна сотня подводных лодок должна была быть готова в 1940 году.
В эти дни новый первый лорд адмиралтейства Черчилль был далек от оптимистической оценки международной ситуации. «Польша покорена за неделю; Франция представляет собой слабое отражение бывшей воинственной нации; русский колосс больше не является союзником, а может даже стать и противником, Италия не является другом. Япония не является союзником. Вступит ли Америка снова в войну? Силы Британской империи пока не тронуты, и она объединила их, но она плохо подготовлена, хотя и все еще владычествует на морях. Это позволило осуществить блокаду Германии». Германские торговые корабли замерли в портах, где они находились 3 сентября. В конце сентября примерно 325 германских торговых кораблей водоизмещением 750 тысяч тонн были интернированы в иностранных портах или конфискованы.
В представленном военному кабинету 25 сентября 1939 года меморандуме Черчилль писал, что теперь «Германия обнажила свой Восточный фронт. Большая германская армия неизбежно будет оставлена здесь для того, чтобы наблюдать за соседом. Я видел анализ, осуществленный генералом де Голлем, — он также считает, что здесь у немцев должно остаться не меньше 20 дивизий. Поэтому Восточный фронт, хотя и потенциально, но уже существует». Выступая по радио 1 октября 1939 года, Черчилль сказал: «То, что русские стоят на разграничительной линии в Польше, объясняется необходимостью обезопасить Россию от нацистской угрозы. В любом случае уже существует демаркационная линия, и Восточный фронт все же создан. Я не могу предсказать действия России, это загадка… Но, возможно, к ней существует ключ. Этим ключом являются национальные интересы России. Не может совпадать с интересами безопасности России то обстоятельство, что Германия разместится на берегах Черного моря, или то, что она захватит балканские государства и подчинит народы Юго-Восточной Европы. Это было бы противоположно жизненным интересам России». В свете вышесказанного, полагал Черчилль, советско-германские противоречия неизбежны.
Мирные инициативы Германии
Как обычно, после очередного удара Гитлер появился перед миром с оливковой ветвью. В рейхстаге 6 октября 1939 г. Гитлер сказал: «У Германии нет дальнейших претензий к Франции, и никогда такие претензии не будут выдвигаться… Не меньше усилий я затратил на установление англо-германской дружбы. Зачем нужно вести эту войну на Западе? Ради воссоздания Польши? Польша, созданная по Версальскому договору, никогда не возникнет вновь. Это гарантируется двумя самыми большими государствами в мире… Проблема восстановления польского государства является проблемой, которая не может быть решена в ходе войны на Западе, ее решат Россия и Германия… Было бы бессмысленно уничтожить миллионы людей ради реконструкции государства, где само рождение было абортом для всех неполяков… Если цель — смена режима в Германии, тогда миллионы жизней заведомо будут пожертвованы впустую… Нет, война на Западе не может решить никаких проблем… Если эти проблемы должны быть рано или поздно решены, то было бы разумнее заняться их решением прежде, чем посылать миллионы людей на ненужную смерть… Продолжение настоящего положения дел на Западе немыслимо. Каждый день вскоре будет обходиться увеличивающимися жертвами. Однажды снова возникнет граница между Германией и Францией, но вместо цветущих городов там будут руины и бесконечные кладбища… Если, однако, возобладают мнения господ Черчилля и его последователей, то это мое последнее заявление. Тогда мы будем сражаться, и второго ноября 1918 года в германской истории не будет».
Гитлер предложил созвать общеевропейскую конференцию. Германская пресса писала о «новом мирном предложении Гитлера». Это для доверчивых. Одновременно (10 октября) он требовал быстрой передислокации войск на Запад. Однако на этот раз генералы восстали против импровизации. Им требуется несколько месяцев, чтобы выдвинуть войска на Запад. Ученый, генерал Томас, подсчитал, что ежемесячный дефицит стали составляет 0,6 миллиона тонн. Генерал-оберквартирмейстер фон Штюльпнагель доложил, что снаряжения и амуниции хватит лишь на треть войск для четырнадцатидневной кампании.
Гитлер все меньше обращал внимания на самых видных военных авторитетов. Руководимый им относительно небольшой ОКВ (Оберкомандо Вермахт — Главное командование вооруженных сил) возглавлялся «карманными» генералами-исполнителями Кейтелем и Йодлем, был своего рода совещательным органом, а гораздо более многочисленный ОКХ (Оберкомандо Хеер — Главное командование сухопутных сил) представлял из себя своего рода исполнительный орган. Но ни главнокомандующий фон Браухич, ни близкий к фюреру Кейтель не были посвященными в подлинные замыслы Гитлера. Работавший в ОКВ генерал Варлимонт именно в это время говорит о его «безошибочном инстинкте в разделении властей».
Оппозиция любого рода вызывала ярость вождя. Десятого октября он собрал генералитет и огласил директиву № 6 о ведении войны: «а) Если в ближайшем будущем станет очевидным, что Англия и находящаяся под английским руководством Франция не собираются прекращать войны, я намерен действовать энергично и без промедления… Должны быть сделаны приготовления для наступательных операций через территорию Люксембурга, Бельгии и Голландии. Это наступление должно быть осуществлено как можно скорее… б) Целью является нанесение поражения возможно большей части французской действующей армии, равно как и сражающимся на ее стороне союзникам, а также одновременный захват максимально большой территории в Голландии, Бельгии и Северной Франции как базы для ведения воздушной и морской войны против Англии».
Отдаленной угрозой нашей стране звучат слова меморандума, подписанного Гитлером днем раньше, 9 октября 1939 года: «Никаким договором или пактом не может быть обеспечен с полной определенностью нейтралитет Советской России. В настоящее время все разумные соображения говорят против отхода России с позиций нейтралитета. Но в течение восьми месяцев, одного года или даже нескольких лет это положение может быть изменено. Малое значение договоров было доказано всеми сторонами за последние годы. Величайшим предохраняющим средством против любого русского нападения является быстрая демонстрация германской мощи».
Гитлер полагал, что долгое ведение войны неизбежно обернется против Германии. Дружественные и недружественные нейтралы — СССР, Италия, США — могут перейти на противоположную сторону, как это было в Первую мировую войну. Он признавал ограниченность германских ресурсов, уязвимость Рура. Поражение этого сердца германского промышленного производства «приведет к коллапсу германской военной экономики».
Судя по меморандуму, Гитлер начинает постигать особенности современной войны. Главное — избежать позиционного траншейного противостояния. Чем дольше войска выжидают, тем больше опасность того, что англичане и французы оккупируют Нидерланды и станут угрожать сердцу германской экономики — Руру. Психологическое преимущество не должно быть потеряно. Ключ лежит в «импровизации до предела». Армия «не должна затеряться между бесконечными рядами домиков в бельгийских городах», а промчаться сквозь Бельгию и Голландию и разгромить войска противника еще до того, как он стабилизирует свою оборону. Бронетанковые дивизии следует использовать для прорыва фронта. «Нет никакой необходимости атаковать города вовсе, задача танков — поддерживать движение армий, предотвращать стабилизацию фронтов массированными ударами по заранее определенным, слабо защищаемым позициям».