Второе открытие Америки

Гумбольдт Александр

Во время путешествия из Картахены в Санта-Фе-де-Богота мы наблюдали, как между Момпосом и Ондой, в долине Рио-Гранде-де-ла-Магдалена, zancudos тучами вились в воздухе от 8 часов вечера до полуночи; около полуночи их становится меньше, затем они на 3–4 часа исчезают и снова появляются в несметном количестве – и притом особенно прожорливые – около 4 часов утра.

Какова причина этих чередований движения и отдыха? Устают ли насекомые от долгого летания? На Ориноко очень редко можно увидеть настоящих дневных комаров, между тем как на Магдалене они кусают вас ночью и днем, за исключением промежутка между полуднем и двумя часами дня. Zancudos на двух этих реках принадлежит к различным видам; не действует ли яркий солнечный свет на сложные глаза насекомых

одного из этих видов сильнее, чем на глаза насекомых второго вида?

Выше мы видели, что повсюду тропические насекомые соблюдают определенную закономерность в периодах своего появления и исчезновения.

В одно и то же время года и на одной и той же широте воздух наполняется новыми жителями в строго определенные часы; и там, где барометр служит часами [174] , где все чередуется с такой изумительной регулярностью, можно с завязанными глазами почти безошибочно угадать время дня и ночи по жужжанию насекомых и по укусам, болезненность которых различна в зависимости от природы яда, вводимого каждым из этих насекомых в ранку.

174

Вследствие исключительной регулярности в часовых колебаниях атмосферного давления.

В ту эпоху, когда изучением географии животных и растений еще совершенно не занимались, сходные виды различных климатических поясов часто смешивали. Тогда думали, что в Японии, на гребне Анд и в Магеллановом проливе встречаются сосны и лютики, олени, крысы и насекомые из семейства Tipulidae, свойственные северной Европе.

Заслуженно знаменитые натуралисты считали, что комар жаркого пояса – это комар наших болот, ставший более энергичным, более прожорливым и более вредным под влиянием знойного климата. Такое мнение крайне ошибочно. Я тщательно исследовал и описал на месте zancudos, которые причиняют наибольшие мучения. Только на реках Магдалена и Гуаякиль водится пять различных их видов.

У Culex Южной Америки крылья, щиток и ноги обычно бывают голубого цвета, кольчатые, отливающие благодаря смешению пятен металлическим блеском. Здесь, как и в Европе, самцы, отличающиеся перистыми усиками, чрезвычайно редки; кусаются почти одни только самки. Преобладание самок объясняет колоссальное размножение этого вида, так как каждая из них откладывает несколько сотен яичек.

Плывя вверх по течению какой-нибудь из больших рек Америки, вы замечаете, что появление нового вида Culex возвещает о близости нового притока. Приведу пример этого любопытного явления: Culex lineatus, характерный для Каньо-де-Тамаламеке, в долине Рио-Гранде-де-ла-Магдалена встречается лишь на расстоянии одного лье к северу от слияния двух рек; он поднимается, но почти никогда не спускается по Магдалене.

Так появление в главной жиле какого-нибудь нового вещества служит для шахтера указанием на близость второстепенной жилы, соединяющейся с первой.

Подытоживая приведенные нами выше данные, мы видим, что в тропиках москиты и комары на склонах кордильер [175] не поднимаются до области с умеренным климатом, где средняя температура ниже 19–20 °С [176] , что, за редким исключением, они избегают черных вод и сухой безлесной местности.

175

Европейский Culex pipiens, в противоположность Culex жаркого пояса Америки, не избегает горных районов. Гизеке страдал от них в заливе Диско (в Гренландии) на 70° северной широты. Летом в Лапландии они встречаются на высоте до 300–400 туазов при средней температуре в 11–12 °С.

176

Это средняя температура Монпелье и Рима.

На

Верхнем Ориноко они водятся в гораздо большем количестве, чем на Нижнем Ориноко, так как по берегам первого растут густые леса, и опушка этих лесов не отделяется от реки широкой полосой сухого песчаного берега. С обмелением рек и уничтожением лесов количество mosquitos в Новом Свете уменьшается.

Но результаты этих изменений сказываются так же медленно, как и прогресс земледелия. Анго-стура, Нуэва-Барселона и Момпос, где вследствие недостатка надзора со стороны городских властей улицы, площади и дворы покрыты кустарником, приобрели печальную известность изобилием zancudos.

Местные уроженцы, будь то белые, мулаты, негры или индейцы, все страдают от укусов насекомых. Однако подобно тому, как холод не делает необитаемым север Европы, так и mosquitos не мешают людям селиться в изобилующих ими странах, если по своему положению и по системе управления эти страны благоприятны для развития сельского хозяйства и промышленности.

Жители всю свою жизнь жалуются на plaga, insufrible tormeno de los moscas [177] ; и все же, несмотря на постоянные жалобы, они не перестают стремиться в торговые города – Момпос, Санта-Марта и Рио-ла-Ача, – отдавая им даже определенное предпочтение.

177

Бич, невыносимое мучение из-за мошки (исп.).

Сила привычки к злу, от которого страдаешь весь день, такова, что три миссии– Сан-Борха, Атурес и Эсмеральда, – где, пользуясь гиперболическим выражением монахов, воздуха меньше, чем мошки [178] , несомненно стали бы процветающими городами, если бы Ориноко давал колонистам те же преимущества для обмена товарами, какие дают Огайо и нижнее течение Миссисипи.

Обилие ядовитых насекомых замедляет, но не приостанавливает полностью прирост населения; оно мешает белым селиться лишь там, где торговое и политическое состояние страны не сулит им никаких реальных выгод. Можно указать на то любопытное обстоятельство, что белые, родившиеся в жарком поясе, могут безнаказанно ходить босиком в помещении, где недавно прибывший европеец подвергается нападению niguas, или chigues (Pulex penetrans).

178

Mas moscas que ayre.

Эти почти невидимые глазу насекомые забираются под ногти пальцев ног и вследствие быстрого роста яичек, находящихся в особом мешке под брюшком насекомого, достигают размера небольшой горошины. Таким образом, nigua отличает то, что не удается отличить с помощью самого тонкого химического анализа, – клеточную ткань и кровь европейца от клеточной ткани и крови белого креола.

Иначе обстоит дело с москитами. Эти насекомые, что бы ни говорили о них на побережье Южной Америки, нападают одинаково и на индейцев, и на европейцев; различны лишь последствия укуса у людей двух разных рас.

Та же ядовитая жидкость, введенная под кожу медно-красного человека индейской расы и недавно прибывшего белого человека, у первого не вызывает опухоли, между тем как у второго появляются твердые волдыри, остающиеся сильно воспаленными и болезненными в течение нескольких дней; настолько различна восприимчивость кожной системы, зависящая от неодинаковой степени раздражимости органов у той или иной расы, того или иного индивидуума!

Напомню несколько фактов, неоспоримо доказывающих, что в момент укуса индейцы и вообще все цветные люди страдают, как и белые, хотя, возможно, испытывают менее жгучую боль. Днем, даже занятые греблей, индейцы беспрестанно сильно бьют себя по телу ладонью, чтобы отогнать насекомых. Резкие во всех своих движениях, они машинально хлопают себя и своих товарищей во время сна.