Второе поколение
Шрифт:
— Изменились ли, любимая моя? — печально отозвался Танис. — В самом деле изменились?
Лорана не отвечала, по крайней мере ее ответа не было слышно.
Гил заколебался в своем решении. Они, похоже, просто хотят его защитить.
Защитить его! Да, как Карамон хотел защитить Палина. Палин хотел выдержать Испытание — и справился. И он хотел доказать, чего стоит, доказать им обоим!
Утвердившись в своем решении, он, прыгая через две ступеньки, сбежал вниз. Оказавшись у себя, он запер двери и вытащил приглашение из потайного места, где его прятал. Гил пробежал по приглашению глазами, отыскивая нужное место. Наконец оно нашлось.
«…Я буду ожидать тебя в гостинице „Черный Лебедь“, находящейся примерно в дне езды от дома твоих родителей. Если ты изволишь встретиться со мной в указанном месте, путешествие до Квалинести мы можем совершить вдвоем. Прими мои искреннейшие уверения в том, что мне крайне лестно сопровождать тебя, принц Гилтас, на этом пути. Особенную же радость мне принесет возможность представить тебя в самых высоких кругах эльфийского общества.
Твой преданный слуга Рашас из рода Аронтулас».
Это имя ничего не говорило Гилу, но оно и не было для него важно. Он уронил приглашение и пристально посмотрел на виднеющийся из окна затянутый туманной дымкой путь, ведущий на юг.
Ведущий к «Черному Лебедю».
Глава 4
Завернувшись в плащ, Танис Полуэльф лежал на твердой холодной земле.
Он крепко, мирно спал. Но рука Карамона легла на его плечо и решительно затрясла: «Танис, ты нужен нам! Танис, вставай!»
Уходя, уворачиваясь от его цепких пальцев, сворачиваясь в комок, Танис умолял: «Я не хочу вставать. Я устал от всего этого, ужасно устал.
Почему вы не хотите оставить меня в покое? Дайте поспать…»
— Танис!
Вздрогнув, он проснулся. Он проспал дольше обычного. Но сон не принес ему отдыха — он проснулся с тяжестью в голове и в теле. Открыв глаза, он почти не сомневался, что увидит Карамона.
Но увидел Лорану.
— Гил ушел, — сказала она.
Танис потряс головой, отгоняя сон и тяжесть.
— Ушел? — тупо повторил он. — Куда ушел?
— Я точно не знаю, но думаю… — Ее голос сорвался. Она молча протянула Танису золотистый лист бумаги.
Протерев глаза, Танис переместил непослушное тело в сидячее положение. Лорана скользнула на кровать рядом с ним и обвила рукой его плечи. Он читал приглашение.
— Где ты нашла это?
— В… в его комнате. Я, конечно, не рылась в его вещах, просто…
Он просто не спустился к завтраку, и я подумала, не заболел ли он. И пошла проверить.
Ее голова поникла, по щекам покатились слезы.
— Он не спал в своей постели. Его одежды нет на месте. И это… это… было на полу… у окна.
Она не выдержала. После недолгой молчаливой борьбы она вновь овладела собой.
— Тогда я пошла на конюшню. Его лошадь исчезла тоже. Конюх ничего не видел и не слышал…
— Старый Хастингс глух как тетерев. Он может не услышать грохота Катаклизма. Карамон пытался предупредить меня, что это может произойти, а я не понял.
Танис вздохнул. Подсознание его все услышало. Это и обозначал его сон. «Дайте мне поспать…»
— Все будет хорошо, любимая, — жизнерадостно объявил он и притянул ее поближе к себе, чтобы поцеловать. — Гил оставил это здесь, зная, что мы найдем это. Он хочет, чтобы мы пришли за ним и остановили. Это петушиный крик его самостоятельности, ничего более. Я найду его в «Черном Лебеде» — измученного, но слишком гордого, чтобы в этом признаться, с виду готового тронуться в путь, а на деле мечтающего, чтобы я уговорил его вернуться домой…
— Только не ругай его, — тревожно попросила Лорана.
— Ну конечно, не буду. У нас будет мужской разговор, а это долгая вещь. Возможно, мы проговорим всю ночь и вернемся только к утру.
Эта мысль согрела Таниса. Теперь он понял, что еще ни разу не провел ни дня наедине с сыном. Теперь они поговорят, как следует поговорят. Танис даст Гилу знать, что отец прекрасно знает о его проблемах.
— Может, и мне следует поехать…
— Нет, Лорана, — твердо сказал Танис. — Это касается только меня и Гила.
— Танис вылез из кровати и принялся одеваться для путешествия. — Кто знает, может быть, это окажется неплохим уроком для мальчика, моя дорогая. Слушай, а ты что, и правда не понимаешь, почему он такое выкинул?
— Ожидая ответа, Танис даже на секунду приостановил сборы.
— Ни один эльфийский юноша никогда не сделает такого, — тихо сказала Лорана. В глазах ее стояли слезы.
Танис склонился и поцеловал ее блестящие волосы. Он вспоминал юного полуэльфа, сбегавшего от своего народа, из своего дома, того самого полуэльфа, который убегал даже от нее. Ему казалось, что и она не должна забыть это.
Жажда перемен — проклятие рода человеческого.
Или благословение.
— Не переживай, — сказал он. — Я доставлю его домой в целости и сохранности.
— Только бы он все понял! Мы готовы жертвовать ради него всем, чем угодно!..
Лорана продолжала говорить, но Танис не слышал ее голоса. В его голове раздавался голос другой женщины, другой матери: «Чем ты пожертвуешь для своего родного сына? Своим благосостоянием? Своей честью? Своим добрым именем?»
Это были слова Сары — Сары, заменившей мать Стилу Светлому Мечу.
Похолодев от ужаса, Танис припоминал видение. Он не вспоминал о нем годами, сумел выкинуть это из головы. Но вот он снова остановился в проклятой крепости Лорда Ариакаса, Рыцаря Такхизис. Расступились темные облака. Сквозь трепещущий разрыв в облачной завесе пролился серебристый свет Солинари, и Танис успел увидеть опасности и несчастья, вьющиеся вокруг его хрупкого сына, словно управляемый кем-то дождь. Тут Солинари снова поглотили темные облака, и видение пропало. И он забыл его.
До поры до времени.