Второе пришествие
Шрифт:
Герман жалобно простонал. Кажется, я ударил его все же слишком сильно. Но он хотя бы выжил. Этого было достаточно. Ведь я пришел сюда не для того, чтобы просить о помощи пленников. С Уруком мне нужно было разобраться самому.
Тем более что Эфир, кажется, воспринял возвращенную атаку за пощечину. Ему не терпелось ответить и заодно выяснить, насколько враг может быть интересен.
Я двинулся вперед, сбрасывая на ходу остатки панциря.
Урук попятился. Я чувствовал, что он боится меня, странного человека. Человека, который должен был стать едой, которого
Мы вышли из пещеры. Урук отступал уверенно, не быстро, продуманно и вскоре занял позицию. Он приготовил для меня нечто. Нечто явно опасное, но что именно, я пока не понимал. Огр подошел к вкопанному в землю длинному пологому камню, на котором в ряд на глиняных тарелках лежали десять шаров, размером с человеческую голову каждый.
— Человек! — Урук встал за камнем, словно за трибуной. — Ты силен и не боишься огня. Но я уничтожу тебя. Я применю самую сильную магию. Я не допущу гибели моего народа!
— Гибель целого народа? — Я косился на странные шары и не мог понять, как они связаны с сильной магией, которой пригрозил мне огр. — Достаточно, чтобы вы перестали есть людей. Не ешьте людей и живите спокойно.
— Никогда! — возмутился Урук. — Никогда огры не перестанут есть людей. Правила творца нельзя нарушать. Люди — скот, который создал творец, чтобы мы могли сытно есть, потому он сделал вас такими вкусными! И пока жив Урук, огры будут есть людей!
— Так тому и быть! — кивнул я и метнулся к противнику.
Эфир больше не сдерживался, и я тоже больше не просил его сдерживаться. Тело окутал демонический туман, — моя ужасающая, магическая броня, всех свойств которой я, кажется, не смог бы понять никогда. Вспыхнули демонические клинки, которые, казалось, были даже не продолжением моих рук, а моими настоящими руками, только измененными магией — настолько хорошо я чувствовал их.
Я взлетел в воздух, помчался быстрее пущенной стрелы, чтобы одним движением снести огру голову, или даже две. Я был абсолютно уверен, что смогу это сделать.
Я был настолько уверен в молниеносной победе, что от неудачи просто оцепенел. Моему удивлению не было границ. Внезапно я потерял контроль над телом. Меня вдруг скрутило, перевернуло, одновременно растянуло и сжало, так что даже Эфир долго не мог сориентироваться в пространстве. Мне не хватило всего пары метров, чтобы снести Уруку его уродливую малоподвижную голову.
Меня отбросило магией. Это я понял, лишь когда затормозил, ударившись спиной о каменную стену утеса, в котором была прорыта пещера. Ударился знатно, спина тут же отнялась, и я повалился на землю. Если бы не демоническое упорство, я бы никогда уже не поднялся.
Да, Эфира такой ловушкой было не остановить. Зеркало… Герман назвал барьер, отражающий магию, «зеркало», а я, получается, тоже относился к магии, которую он мог отразить.
Я должен был отыскать способ пройти через этот барьер. Поднявшись на ноги, я вышел
Урук следил за мной взглядом. И когда окончательно убедился, что я продолжаю жить и все так же опасен, он поднес левую руку ко рту и откусил себе безымянный палец.
Огр взвыл от боли. Он действительно откусил себе палец. Это было так странно, так неожиданно, что я невольно растерялся.
Постанывая от боли, Урук выплюнул палец в какую-то миску, лежащую на камне рядом с шарами, и обильно окропил кровью из раны. Я присмотрелся. Да, он не просто так откусил себе безымянный палец. Мизинца на его левой руке просто не было. Я догадался, что палец — это своеобразная плата за инициацию заклинания. Но какого? Этого я не знал и не мог даже представить.
А затем увидел все воочию.
Один из шаров открыл глаза и посмотрел на меня. Улыбнулся странной, кровавой улыбкой. Его глаза, нос и рот были нарисованы кровью. Потом раскрыл глаза другой шар. У него были другие глаза и рот, но они также были созданы из крови. Затем следующий, потом еще один. Всего семь шаров ехидно улыбались и смотрели так, словно насмехались надо мной.
Семь шаров. Ровно столько, сколько пальцев на руках у Урука. На правой руке у него тоже отсутствовал мизинец. Остальные три оставались просто необычными шарами. Если инициация заклинания требовала палец руки, то его можно было использовать всего девять раз за жизнь. Интересное заклинание. И с помощью его Урук победил уже двоих.
Несколько долгих секунд я смотрел на шары, а шары насмехались надо мной. А затем они взлетели. Все сразу. Огр поднял руки, пошевелил пальцами, и шары поднялись в воздух.
Они сделали несколько кругов над деревней, сначала полет их был медленным и неровным, но скорость постепенно росла, перемещение становилось все стремительнее и стремительнее. Затем огр посмотрел на меня и приказал шарам атаковать.
От первой атаки я уклонился. От второй тоже. Третий шар прошел в сантиметре от моего лица. Четвертый попал в плечо. Моей демонической скорости не хватило, чтобы увернуться.
Эфир перенял контроль над телом. Моих возможностей просто не хватало, чтобы сражаться с этими шарами. Демон немедленно применил оружие, разрубив один из шаров с особо мерзкой физиономией. Затем второй и третий. Уже после четвертого мне удалось отскочить в сторону и немного передохнуть.
Демоническое лезвие легко разрезало пористый материал, из которого состояли эти странные шары. Даже слишком легко. Но половинки не прекратили жить, не упали на землю, не рассыпались в пыль. Даже выражения их физиономий не изменились. Разве что стали чуточку злее и неприятнее.
А затем они соединились. Просто слепились вместе, как пластилин или тесто, без намека на былое расчленение, и, вернувшись в исходное состояние, продолжили атаку.
Мне было неприятно признавать, что огр оказался сильнее меня, но, кажется, это было именно так. Я не мог атаковать его врукопашную, барьер отталкивал меня, как батут прыгуна, и чем сильнее я старался его пробить, тем больше была сила отталкивания.