Второе рождение
Шрифт:
– Почему ты не позвонила отцу?
– Я причинила ему много неприятностей и решила, что пришло время самой о себе позаботиться. Переехала в Выборг – все боялась, что приятели моего бывшего сожителя в Питере меня легко отыщут. Устроилась работать в магазин, но денег на жизнь и съем квартиры едва-едва хватало. И тогда одна из девчонок, работавших со мной в одной смене, сказала, что есть люди, готовые взять ребенка, когда он родится, да еще и денег заплатить. Только для этого придется ехать в Питер, в агентство.
– А оно, случайно, не «Второй шанс» называется? – спросила я.
– Откуда ты знаешь?!
Лариса выглядела изумленной, но и я удивилась не меньше.
– Именно с этого агентства по усыновлению началось наше расследование, – пояснила я. – Но ты с ними не договорилась?
– Они какие-то мутные. Тетка, с которой я разговаривала, ни на один вопрос прямо не ответила: я так и не поняла, кому отдам ребенка, сколько мне заплатят и так далее. После визита она принялась мне без конца названивать, и я вынуждена была снова поехать в Питер и прийти на прием, но в холле меня остановила женщина…
– Женщина? – насторожилась я.
– Ну да, я ее узнала – это была секретарша той бабы, к которой я приходила.
– Ее… секретарша?
– Ну да. Она сказала, что «Второй шанс» часто обманывает мамаш. Они вроде как обещают деньги, но договор заключают так хитро, что там сам черт ногу сломит: по нему непонятно, должны ли они деньги роженице!
– Вот как…
– Спасибо той девице – объяснила, что я, скорее всего, ни с чем останусь. Можно, конечно, в другие агентства обратиться или к частным посредникам, но это ведь опасно: кто знает, что за люди?
– Но как же ты в «Родунице»-то очутилась? – недоумевала я.
– Так та секретарша и подсказала. Она дала мне буклет «Родуницы», сказав, что сама там рожала, и ей понравилось. В буклете был сайт общины. Я зашла в интернет-кафе по пути домой и посмотрела его. Отзывы впечатляли, и я подумала – почему бы и нет? Идти мне некуда, никто не будет рад видеть меня с ребенком от рецидивиста, а в «Родунице» не только обеспечат нормальный прием родов, но и ребенка пристроят.
– Тебе обещали «пристроить» твоего ребенка?
– На сайте этого не написано, но когда я приехала… Вернее, когда Серега меня привез сюда, Александра сказала, что это возможно. Денег, правда, она не обещала, зато я могла оставаться в общине столько, сколько пожелаю, если согласна работать на ее благо.
– Может, ты и в конец света веришь? – спросила я, боясь услышать ответ.
– Нет, конечно, хотя… Какое-то время назад мне казалось, что он и так уже наступил – для меня, по крайней мере! Но потом я вошла в ритм спокойной жизни общины и почувствовала, что могла бы остаться тут надолго – может, даже насовсем. Понимаешь, здесь не нужно самой о себе заботиться, всем занимается Александра. Она раздает задания, пристраивает продукцию, которую мы производим, кормит-поит…
– Она держит вас, как домашний скот, – процедила я сквозь зубы. – Устанавливает дурацкие правила и требует, чтобы все им следовали. У нее мания величия!
– Вероятно, ты права, – согласилась Лариса. – Но я так намучилась за последние несколько лет, что нахождение здесь, в лесу, посчитала за благо. Так было до тех пор, пока не появился Роман.
– Кто это – Роман? – удивилась я.
– Гинеколог наш, – тяжело вздохнула она. – Ты с ним еще не встречалась – он только по выходным приезжает на осмотры.
– Значит, врач действительно есть?
– Врач! – презрительно скривила губы дочь Андрея. – Да, по профессии он, конечно, медик, но сволочь просто отъявленная! Понимаешь, я от мужиков ничего хорошего не жду уже давно, но этот…
Отведя глаза, Лариса замолчала.
– Он приставал к тебе, да? – осторожно дотронувшись до ее рукава, спросила я.
– Угу.
– Вот гад – к беременной?!
– Его это ничуть не смущает. Даже наоборот, заводит!
– Извращенец какой-то! – пробормотала я, с ужасом подумав о том, что Ларисы ведь могло здесь и не оказаться, и я попала бы в лапы такого вот сексуально озабоченного «эскулапа». Возможно, конечно, я бы его и не заинтересовала, но чем черт не шутит?
– Он сразу на меня глаз положил, – добавила Лариса после паузы. – Пузо у меня росло не по дням, а по часам, а он…
– Почему ты не пожаловалась Александре?
– Да потому, что я не одна такая: некоторые девчонки тоже «удостаивались» особого внимания в свое время. Одна из них как-то попыталась обратиться к Александре, так та ее в подвал на две недели засадила, на хлеб и воду!
– То есть она не поверила? Как-то странно…
– Ты не понимаешь, ведь Роман – муж Александры!
– Что-о-о? – выкатила я глаза.
– То и есть, – опустив плечи, обреченно кивнула Лариса. – Не знаю, верит она в его измены или нет, но наказывает-то нас, а не его! Не понимаю, как она до сих пор о нас с Романом не прознала… Правда, мы очень осторожны: ему не нужны неприятности с женой, а я так просто боюсь ее!
– А та девушка… Ну, которую Александра в подвал посадила – она все еще здесь, в «Родунице»?
– Не знаю, куда она делась – пропала, и все.
– И вы не спрашивали, куда пропала? – не поверила я.
– Александра сказала, что отправила ее домой, только…
– Только что?
– Не знаю, как Элька до дому добралась: это было полгода назад, когда Серега, водитель наш, болел и даже в город за продуктами не ездил: мы десять дней одну гречневую кашу ели на завтрак, обед и ужин.
– Может, за ней кто-то из родных приехал? – предположила я, но Лариса отрицательно мотнула головой.
– Во-первых, Александра бы не позволила: она никого к общине на пушечный выстрел не подпускает. Во-вторых, не имелось у Эльки никаких родственников: были бы, так чего ей тут делать, спрашивается?