Второй брак

Брукс Хелен

Они сидели с Грейс под тенью раскидистой ним, а рядом в своих колясках спали младенцы.

Клэр намеренно села спиной к бассейну.

Протянув руку и дотронувшись до подруги, она сказала:

– С малышами все в порядке, Грейс. И незачем жать им на животики, как проверяют говорящую куклу – пищит ли она.

– Я понимаю, – Грейс застенчиво улыбнулась. – Честное слово, я это знаю. Просто они такие симпатичные, и я их жутко люблю. А как относится к ним Лоренцо, ты заметила? По-моему, он от них в восторге.

– Да,

и Бенито тоже. – Клэр слегка покачала головой. – Не увидев это своими глазами, я никогда бы не поверила, что попугай может в кого-то влюбиться. Но близнецы у него вызывают настоящее изумление.

– Знаешь, Бенито не простая птица, – сказала Грейс странным тоном. – Кстати говоря, если бы не он...

– То что? – Клэр наклонилась вперед, вся внимание. Но Грейс уже замолчала. – Что ты хотела сказать?

– Только благодаря Бенито мы с мужем снова сошлись, – медленно проговорила Грейс. —

Мы тогда так запутались. А Бенито нам помог. Донато смеется, когда я говорю, что попугай умеет думать и рассуждать, но это правда. Он умнее многих людей.

– И, уж конечно, болтливее, – осторожно вставила Клэр. Дело в том, что в последнее время у попугая появилась привычка по любому поводу связывать ее имя с именем Романо. И хотя Донато и Грейс с улыбкой объясняли факт тем, что так зовут младенцев, Клэр оставалась при своем мнении. Бенито забавлялся подобным образом еще до рождения близнецов и всегда при этом тянул «мммм» – будто раздумывал. Звучало так, словно он знает тайные желания Клэр, что немало ее озадачивало.

Вообще последние полтора месяца она испытывала постоянную сердечную муку. После того вечера в роддоме она думала, что Романо будет появляться лишь изредка в усадьбе – только чтобы Донато и Грейс ничего не заподозрили. Вместо этого он приезжал постоянно.

А может, он просто вел себя как всегда? Май в этом году выдался на редкость погожим, над головой сияло голубое небо, а солнце излучало ласковое тепло, так что нельзя было отказаться от частых трапез на открытом воздухе. Конечно же, Романо хочется быть в такие дни с друзьями, а не сидеть одиноко в своем роскошном доме, внушала себе Клэр.

Эти рассуждения, однако, не помогали ей справиться с чувством любви, переполнявшим ее существо. Она всей кожей ощущала присутствие Романо, даже не видя его.

Вот и сейчас Клэр, не оборачиваясь, почувствовала, что игравшие до того в мяч мужчины направляются к ним через лужайку.

– Солнце начинает припекать, – сказал, подойдя, Романо. Он уселся на землю у ног Клэр и поднял голову. – Ты правильно делаешь, что держишься в тени: твоя бледная английская кожа может обгореть.

– Не такая уж она бледная, – огрызнулась Клэр: как всегда, девушке показалось, что он подтрунивает над ней. – Ты же не скажешь, что я – голубоглазая блондинка с тонкой кожей?

– Ты – кареглазое существо с гладкой шкуркой. И вообще похожа на жеребенка, быстрого и нервного. – Он сказал это вполголоса, однако так, чтобы все услышали.

– Я не соглашусь с тем, что я нервная, – Клэр ответила ему тем же беззаботным тоном, каким разговаривала с Лоренцо, когда они соревновались в острословии. Но сравнение глубоко ее задело. Мог бы и не намекать на то, что она не похожа на пышнотелых флегматичных женщин, заполнивших пляжи с приходом лета. Не похожа она и на других – худощавых, уже загоревших и... едва прикрытых крошечными бикини. Бикини отныне не для нее.

– Каков же твой нрав – яростный, как у тигра? – не унимался Романо Его темные очки, прятавшие глаза, не позволяли понять, шутит он или говорит серьезно.

– Не уверена насчет ярости, – помолчав, ответила девушка. – Знаю только, что я не психопатка. А ты намекаешь как раз на это?

– Даже не думал намекать, – лениво пробормотал Романо. – Было бы весьма невежливо с моей стороны – как ты считаешь?

– Считаю, что соображения вежливости тебя ни на минуту не остановили бы. – Довольно поздно Клэр сообразила, что дерзит.

– Черт возьми, я совсем забыл, что жеребенок может лягнуть, если его раздразнить. – Теперь он смеялся, как делал это иногда: безудержно, хрипловатым голосом. Слыша этот смех, Клэр сгорала от желания повиснуть на Романо и покрыть его лицо поцелуями. – Пошли поплаваем. – Он снова смотрел на нее, и ей показалось, что легкий разговор кончился – обычное приглашение прозвучало вызовом. – Вода теплая-теплая.

– Романо, вода-то как раз ледяная, – вмешалась Грейс. – Я купалась чуть пораньше и здорово замерзла.

– Вот видишь, жеребенок, все уже успели искупаться, кроме тебя. – Неторопливым движением он снял очки и сощурил глаза под лучами яркого света, проникавшего сквозь купол из ветвей. – Грейс и Донато сумеют присмотреть за детьми, пока ты охладишься.

Этим «охладишься» он все-таки поддел ее. Но она не собиралась сдаваться.

– Я не одета для купанья. – На Клэр и в самом деле был топ без рукавов и длинная летняя юбка. – Кроме того, скоро будем обедать. Лично я умираю с голоду. Грейс, может, я пойду и скажу Джине и Анне – пусть накрывают на стол?

– Да, я тоже пойду с тобой. В подвале есть пара бутылок «Рубино ди Пьяве», которое прекрасно сочетается с бифштексами и курами, – заговорила Грейс. – Мы берем что нужно, а мужчины тем временем займутся барбекю. Хорошо, Донато?

– Ну конечно, – ответил муж.

Барбекю и послеобеденное время прошли приятно, как и обычно по субботам. У Клэр, однако, участие в живой беседе, остроумном подтрунивании потребовало всех душевных сил. И позже, уже вечером, когда компания наслаждалась в гостиной кофе, девушка почувствовала, что должна немедленно уйти, иначе с ней случится истерика.