Второй брак
Шрифт:
– Ты и Джефа, думала, любишь. – Романо тоже встал, голос его был холодным и жестким. – Даже собиралась выйти замуж за него.
– Я же тебе объясняла: он притворялся, что любит меня. Но ты был честным со мной, убийственно честным. И дал мне понять: у нас не будет взаимности. А мои чувства не позволят мне остаться в Италии, Прости, Романо, но это так.
– Значит, ты сбегаешь...
– Нет, – она остановила его движением руки, – я не сбегаю. Я просто уезжаю. Есть разница. Не думай, что я свалю на тебя вину за все, я бы и не подумала, если бы...
– Если
– Может, это и к лучшему. Не знаю. – Она покачала головой, и шелковые волосы коснулись ее лица, ставшего мертвенно-бледным. – Но я знаю, что не могу остаться. Если я уеду – я расстанусь с тобой спокойно, даже с достоинством. А если останусь – превращусь в одну из женщин, которых презираю: это игрушки, марионетки, живущие в ожидании его звонка. То есть твоего, когда ты захочешь меня в постель...
– Ты исказила картину. – Он прочесал пальцами волосы, и жест этот выдал его отчаяние. – Мы бы стали друзьями.
– Я не смогу быть твоим другом, Романо. – Она поняла, что срывается на крик, и поспешно понизила голос: – Я хочу большего, намного большего, чем дружба. Потому что иначе стану камнем у тебя на шее. Ты меня возненавидишь, а может, и я тебя возненавижу, несмотря на всю мою любовь. – Слезы хлынули у нее из глаз, но она продолжала говорить, превозмогая душевную боль. – Я хочу все... сполна: хочу быть твоим другом, женой, матерью твоих детей, хочу быть с тобой рядом на старости лет. Все хочу, все...
Он слушал потрясенный, лицо его было так же бескровно, как и ее лицо.
– Но я знаю, что это невозможно. Ты похоронил свое сердце вместе с Бьянкой, в ее могиле. Все, о чем я говорила, ты хотел иметь. Но судьба отняла ее у тебя.
Клэр не могла больше говорить, ее голос заглушило рыдание. Она повернулась и побежала. Она так торопилась, словно от этого зависела ее жизнь. Пробежав вдоль бассейна, Клэр стала подниматься в сад, окружавший особняк.
И однако – как ни смешно, как ни глупо – она хотела, чтобы он бросился за ней, схватил за руку и сказал, что он все понял. Что у них есть надежда, потому что он научится ее любить.
Но он не побежал за ней следом. Она влетела в свою комнату, где ее ждала мертвая тишина.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
– Клэр? Клэр, ты в порядке?
Услышав голос подруги за дверью, Клэр отвернулась от окна, у которого стояла уже почти час. Она ощущала себя настолько опустошенной, что не могла даже плакать.
Я сейчас совершила как раз то, чего сама себе обещала никогда не делать. Боже мой, почему, почему я не промолчала? – думала она с ужасом. Однако дело сделано. И унижение ее неизмеримо. А если бы можно было повторить все сначала, поступила бы я иначе? Клэр шла к двери, обдумывая эту мысль. Нет, вероятнее всего – нет. Конечно же, нет. Это был единственный способ заставить его понять, что она уедет и больше не вернется.
О, Романо. Клэр прислонилась лбом к двери. Она бы вынесла в тысячу раз больше унижений, если бы только он полюбил ее после этого.
– Клэр? – Грейс стояла на площадке, и голубые ее глаза смотрели с тревогой. – Что случилось? Я не хочу вмешиваться, но Донато сказал мне, что ты бежала к дому, как будто за тобой гнался сам дьявол, и что Романо уехал, даже не попрощавшись. Вы... вы поссорились?
– Не совсем. – Взгляд Клэр был печальным. – Однако все не просто, очень не просто – по крайней мере для меня. Войди в комнату, я тебе расскажу.
– Не следует мне лезть в душу...
– Но я сама хочу тебе рассказать. Поскольку Романо – лучший друг твоего мужа, ты должна все знать. Возможно, мне следовало открыться раньше. Но я не хотела, чтобы ты нервничала. Ну так скажу теперь: дело в том, что я влюбилась в Романо – без взаимности. Он испытывает ко мне только физическое влечение.
– О, Клэр... – Грейс тяжело опустилась на кровать. – А он знает? Знает, что ты его любишь?
– Как раз поэтому я и бежала домой сломя голову, – мрачно сказала Клэр. – Он почему-то решил, что мы могли бы приятно проводить время, завести легкий романчик, который кончился бы с обоюдного согласия, и что потом мы могли бы остаться друзьями. Но это совсем не для меня.
– Еще бы! – Грейс метнула гневный взгляд. – Ох эти мужчины!
– Судя по всему, он не замечал, что я влюблена в него. – Клэр вздохнула. – А теперь, вероятно, радуется, что не попался в ловушку. Его очень испугало мое признание.
– А он сказал, что не любит тебя? – спросила Грейс.
– Сказал, что больше не верит в любовь. Мне кажется, что со дня смерти Бьянки его сердце заперто на замок. И, наверное, он никого уже не будет любить так, как ее. – Клэр было трудно об этом говорить, но пришлось.
– Бьянка?.. – Глаза Грейс округлились. – Он сказал, что все еще ее любит?
– Дал понять... – Клэр снова подошла к окну и стала смотреть в сад, повернувшись к подруге спиной. – Как бы там ни было, меня он не любит. И я не могу оставаться здесь, зная об этом. Ты ведь меня понимаешь?..
– Разумеется, но... – Грейс запнулась. Потом заговорила с отчаянием: – О Клэр, мне так много хотелось бы рассказать тебе, но все это – не моя тайна. И я поклялась... – Она резко замолчала, однако через минуту продолжила: – Бьянка была совсем не такой, какой казалась. Больше ничего не скажу, но я думаю обо всем этом с тех пор, как Романо тобой заинтересовался.
– Романо – мной? – Клэр горько усмехнулась. – Может, он сам заговорит с тобой на эту тему, но будет расписывать, как нам вдвоем было бы хорошо в постели. А этого, учитывая мои чувства, мне мало. – Клэр повернулась лицом к подруге. – Впрочем, трагедии нет. Я это преодолею. – Никогда, кричал ее внутренний голос. – Но давай готовиться к вечеринке, – продолжила Клэр. – Незачем портить ее разговорами о моих чувствах. Иди к себе, одевайся. И я займусь тем же. – Подойдя к подруге, Клэр обняла ее и тихонько подтолкнула к двери. – Мы будем веселиться, а потом я пробуду с вами еще один, последний день.