Второй Хранитель. Антагонист
Шрифт:
– Гиря, ничего странного не замечаешь?
– Петрик, ты о чем конкретно? Тут все сегодня странное. И времена странные настали.
– Гиря, да ты на их морды посмотри. Именно на морды.
– И че морды? Ох, блин…. Точно– морды. Молодец Петрик. Выношу тебе благодарность от командования за наблюдательность.
Морды монстров словно по команде поворачивались в одном и том же направлении. В сторону выхода из Карусели. Туда, где на равнину с шумом вырывалась горная река, образуя остров с башнями. Зверь лез на скалу, или спускался, сидел наверху
– Ташкент, совсем забыл спросить. Ваш зоопарк давно кормили?
Мур снял никогда не стиранную вязанную шапку, почесал большую шишку от поварешки Петрика и широко развел руками:
– Так в том и дело, Гиря, в том и дело! У них кормежка по расписанию вчера, но никто не прилетал, прикинь? Да они друг друга рвать должны и драться как собаки. А у нас сам видишь – Ташкент кивнул небритой рожей в сторону ущелья – Мир и дружелюбие! Я не так давно, но точно выяснил, что элитник – зверь одинокий, индивидуальный. Как, примерно – тигр, или медведь. А тут что мы видим, Гиря! Тут мы видим стаю! Пусть даже стая пока без вожаков.
– Ташкент, хватит тарахтеть, я тебя услышал.
Ташкент подобным образом мог балаболить бесконечно, но информации и так избыток, а время пожимает. Гиря с беспокойством посмотрел на циферблат часов, затем на небо, потом постучал многозначительно по циферблату пальцем и Ташкент с Петриком все поняли.
– Ребята, я побежал обратно, а вы оставайтесь и не ссорьтесь. Ладушки? Друг друга потерпите и к тебе, Петрик, обращаюсь к первому. Ташкент, зараза! Что улыбаешься? Учти, следить за языком полезно для здоровья! Все, я ушел….
*****
Понятно, что возле блиндажа никому не придет в голову жечь костер из щепок, но то что Гиря видел на подходе, издалека смахивало на небольшой пожар. Причем пожар был не один, а целых три. И как такое понимать? Зачем на границе между кластерами жечь сразу три больших костра? Само по себе на каменной морене ничего загореться не могло. Там не стреляли, никто не воевал, и более того, бой самой низкой интенсивности он бы заметил сильно загодя. Так спрашивается, какого черта?
Не смотря на угловатость мебельного шкафа, Гиря, как медведь в лесу умел быть не незаметным, а если очень нужно и невидимым. Эти его качества оценил в полной мере Холод, контролирующий освещенное пространство надежно, как ему казалось – спрятавшись. Сначала мощные объятия сковали руки, и одновременно прокуренная длань прикрыла сверху носоглотку, лишив караульного возможности кричать, и заодно – дышать. В голове у Холода мелькнула мысль, что его сейчас удавят и он чуть не обмочился. Но оказалось, что не все так плохо. Ему прямо в глаза уставилась раскрашенная ночным камуфляжем морда Гири и морда довольно улыбалась. Холода от такого обращения накрыла ярость.
– Гиря! Какого…..
Хлоп! И вонючая ладонь снова перекрыла рот, на этот раз разбив до крови губу.
– Холод, заткнись падла! – Свистящий шепот Гири в ухо парализовывал и подавлял сопротивление как шипение удава. – Сам все проссал и поздно кипеж поднимать. Сейчас ты подыхаешь с проломленной башкой и глоткой перерезанной. Понятно? – В конец обалдевший часовой смог только согласно замычать, но Гиря его понял и ослабил хватку. Холод судорожно вдохнул воздух, хлюпая с разбитой губы кровью – А теперь рассказывай. Что за костры, где остальные и от кого ты тут морену караулишь?
– Так это, Гиря! Тут без вас такое было!
– Какое? Слушаю внимательно – Этот бесконечный и такой щедрый на сюрпризы день все не заканчивался и продолжал сыпать новыми подарками.
– Три элитника сегодня подошли прямо к блиндажу, прикинь?
– Элита, к блиндажу? – Гиря не поверил – Ты, Холод, почему тогда живой? И остальные почему спокойно спят?
Он ошибался, несмотря на поздний час никто не спал и все ждали его, Гирю. Именно ему дорогу освещали три костра и Холод караулил тропу из Карусели к блиндажу, где развитые зараженные разгуливали как у себя дома. Они, правда и находились дома. Райский стаб начинался совсем рядом, к нему уводили два окопа, но сам блиндаж территориально оставался в Карусели.
Гиря смотрел вопросительно на Холода, но тот не торопился. Он встал, подбросил в затухающие костры свежих дровишек, устало сел на камень и только тогда рассказ продолжил:
– Гиря, нет ты прикинь. Мы только все расслабились после обеда, кто где отдыхать приткнулся, я разбросал свой пулемет на чистку, как слышу – сдавленно так Агата пропищала. Вот как будто кто ее за глотку стиснул. Ну, я пистолет из кобуры и бегом на крик, тут Фаза подоспел с собакой, а у собаки, представляешь – весь загривок дыбом. В небе воронье еще орет… Короче, я не выдержал и с гранаты «эфки» чеку сдернул. Потому как фиг знает что такое там нарисовалось.
– Гы… А у тебя еще и пулемет разобран. Ну ты, Холод и лошара!
Лошара злобно зыркнул, но рассказ продолжил:
– Хорош стебаться, Гиря! Мне что, вообще теперь оружие не чистить? Так, на чем мы остановились?
– Агата пискнула и Фаза подбежал.
– Ага, все верно, пискнула. И я, как дурак, в одной руке с гранатой, в другой со Стечкиным бегу, а там три элитника, прикинь?
– Ну так и валить их надо было с пистолета! По три пули каждому в споровый мешок, а че, Холод! Да у тебя в обойме еще и патроны бы остались! Гранату в очко самому шустрому и злобному. Гы…..
– Блин, Гиря – ты достал подколками. Нам не до смеха было. Два как огромные орангутанги в чешуе, третий похож на большого таракана или броненосца. Агата скулит и пытается пролезть между камнями, Фаза бежит с гладкоствольной Сайгой. Как нас там не сожрали, не представляю!
– Ой, Холод, не скромничай! А пистолет у тебя на что с гранатой? Я так думаю, что еще неизвестно кто кого….
Заржали оба, у Холода лопнула разбитая губа и рассказ он продолжил сглатывая кровь, но расслабленно и весело.