Второй курс, или Не ходите, дети, в Африку гулять!

Кащеев Денис Георгиевич

– Видеть его больше не могу! – весьма правдоподобно подыграла Боголюбова.

– А, ну тогда понятно, – кивнул мальчишка. – Я только вот еще во что не врубаюсь: а почему я не могу просто вынести эту штуку вам? Зачем такие сложности?

– Не слишком ли много вопросов? – нахмурилась Лера. – Раз просим – значит, есть причина. Тебе не за любопытство платят.

– Так-то оно так, только вот не хотелось бы влипнуть во что-то мерзкое – и все за какую-то жалкую «штуку»!

– Ничего себе жалкую – за пять минут работы!

– Тоже верно… Ладно, давай ключи! А не боитесь, кстати,

что я там еще чего лишнего прихвачу? – хитро улыбнулся паренек.

– Не боимся, – процедил Иван. – Но если что, не сомневайся: мы тебя найдем – мало не покажется!

– Да шучу я, шучу, – замахал руками мальчишка. – Пошутить уже нельзя!

– Короче, иди уже!

Зажав в кулаке ключи, парнишка поспешил к Леркиному подъезду.

Через три минуты к двери, ведущей со двора к мусоропроводу, подошла одетая в характерный оранжевый жилет дворничиха с грязной метлой в руке. Отперев замок, она нырнула в узкую комнатку и принялась ждать, от души надеясь, что никому из жильцов не придет в голову среди ночи выносить мусор. Еще минута – и из трубы мусоропровода на кучу отходов плюхнулась тонкая металлическая лента браслета. Перегнувшись через край картонного ящика, дворничиха жадно схватила ее и поспешила на улицу.

За углом дома ее ждал прилично одетый молодой человек на скутере. Торопливо стащив с себя заляпанный жилет, приобретенный вместе с метлой и ключами от мусоропровода у обслуживающей дом таджички Гулбахор за пятьсот рублей, Лера вскочила в седло позади Ивана, и Голицын тут же рванул с места.

Того, как трое в штатском скрутили на выходе из подъезда давешнего чумазого парнишку с Леркиным музыкальным центром под мышкой, они уже не видели.

Инспектор ГАИ шагнул на проезжую часть и грозно взмахнул жезлом.

– Вот зараза! – пробормотал себе под нос Иван, тормозя. – Ладно, ему же хуже!

– Лейтенант Кравчук, – небрежным жестом изобразив подобие отдания чести, представился полицейский. – Ваши документы, пожалуйста!

Иван подчинился.

– Почему нарушаем? – даже не заглянув в полученные бумаги, задал вопрос лейтенант.

– Нарушаем? – простодушно переспросил Голицын. – Что нарушаем?

– Весь список огласить? – нахмурился инспектор. – Езда без шлема – раз. Перевозка пассажира – два. Превышение максимально допустимой скорости – три… Продолжать?

– Торопимся очень, товарищ лейтенант! – жалостливо проговорил Иван.

– Поспешишь – людей насмешишь! – бросил полицейский. – Пройдемте в машину.

Вздохнув, Голицын, провожаемый встревоженным взглядом Леры, поплелся вслед за инспектором к припаркованному за кустом «Форду» ДПС.

Однако не прошло и десяти секунд, как полицейский автомобиль тронулся с места и плавно выкатился на проезжую часть. Левое переднее стекло опустилось, и водитель махнул Боголюбовой рукой:

– Скорее, садись!

– Зачем ты это сделал?! – воскликнула Лера, плюхаясь на заднее сиденье «Форда» – для этого ей, впрочем, пришлось сначала сдвинуть обмякшее тело того самого лейтенанта. Еще один парализованный полицейский безмятежно покоился на переднем сиденье справа от водителя.

– Сами напросились, – буркнул Иван. – И потом, надо же было опробовать «Шилк», год без дела пролежал – мало ли что?! Все работает. Зарядов вот только совсем мало. Кстати, с этими архаровцами я управился одним выстрелом! – не без гордости заметил Голицын. – Да ладно тебе, ничего с ними не будет! – бросил он, поймав в зеркале заднего вида неодобрительный взгляд девушки. – Разве что без заработка сегодня останутся…

С включенным проблесковым маячком – но без сирены – автомобиль помчался по ночному городу.

– Вообще, так даже лучше, – проговорил Иван, сворачивая на МКАД. – Теперь нас точно никто не остановит!

Лера предпочла промолчать.

Их план был предельно прост: устроить засаду возле съезда с Минского шоссе на поселок Жаворонки, дождаться появления кортежа пунктуального Тимощука, когда автомобили сбросят скорость перед поворотом, при помощи «Шилка» нейтрализовать охрану и захватить ранольского агента. Дальше – по обстоятельствам. Терять им все равно нечего, а так выходит какой-никакой, да шанс…

До поворота на Старую Смоленскую дорогу, в свое время ставшую роковой для Наполеона Бонапарта, они добрались без приключений: не столь многочисленные автомобили торопились уступить дорогу куда-то спешащим «гаишникам». На Минке же, едва миновали Одинцово, рядом нарисовался какой-то черный внедорожник. Некоторое время он держался вровень с их «Фордом», затем, нагло опередив, перестроился в их ряд и начал потихоньку притормаживать. Иван не удивился: подсознательно он чего-то подобного ждал. Тем не менее, выругавшись, Голицын попробовал, в свою очередь, обогнать наглый джип, но тот, вильнув, осуществить задуманный маневр не позволил. Попытка обогнуть внедорожник справа также не имела успеха – Ивана едва не вынесло с трассы.

Пока Голицын вел борьбу с джипом, слева нарисовался еще один, точно такой же. Вдвоем они принялись аккуратно отжимать их «Форд» на обочину.

– Что происходит? – испуганно спросила с заднего сиденья Лера.

– Боюсь, что нас обнаружили, – тихо проговорил Иван. В его правой руке появился бластер. – Эх, всего три заряда! Минимум два потребуется на Тимощука и его охрану…

– Что ты собираешься делать?

– Прорываться, что же еще?! Ты там пристегнута? Пристегнись!

Резко дав по тормозам, Голицын пропустил притирающий его слева внедорожник вперед и, крутанув руль, бросил «Форд» в левый ряд. На какой-то миг оба преследующие их автомобиля оказались практически на одной линии – и Иван спустил курок. «Шилк» послушно отозвался негромким хлопком.

Внедорожник впереди повело в сторону, он задел бампером металлическое ограждение на разделительной полосе и, отскочив обратно, стал разворачиваться поперек дороги. Судорожно выкрутив рулевое колесо, Голицын попытался обогнуть внезапно возникшее препятствие справа, но мощный удар в водительскую дверь засвидетельствовал, что это ему удалось не вполне. Тут же последовал еще один удар под левый локоть – сработала боковая подушка безопасности. Иван на мгновение выпустил из рук руль – и в следующий миг его «Форд» «догнал» мирно тарахтящий в правом ряду грузовичок. Лицо Голицына обожгло: раскрылась передняя подушка, и двигатель заглох.