Второй шанс 5
Шрифт:
Когда закончил, отложил гитару в сторону и снова взял в руки трубку, с волнением ожидая вердикта возможного соавтора. В трубке тишина, может, отошёл куда, а для кого я тогда тут пел?
– Алло! Михаил Александрович?
– Да-да,
– Как вам песня? – осторожно спросил я.
– Вы знаете, мне понравилось. Может быть, это просто первое впечатление, но недаром говорится, что оно самое верное.
– Спасибо большое, для меня было главным заручиться вашей поддержкой. Значит, вы не будете против, если я буду исполнять её на концертах?
– Нет, конечно, я буду только рад. Но я так понимаю, вам нужно официальное подтверждение?
– В принципе хотелось бы, так надёжнее, чтобы если вдруг начнут придираться…
– Я вас понял, Максим. Продиктуйте ваши паспортные данные, я оформлю документ у нотариуса, и копию его отправлю вам.
Так вот быстро разрешился вопрос, а в моём репертуаре появилась ещё одна песня. А вечером 6-го мая я в какой уже раз садился в «Суру», чтобы утром следующего дня выйти на Казанском вокзале. Мою поклажу составлял лишь дипломат, костюм для выступления обещали подобрать перед концертом. Виктор Михайлович, когда я пришёл к нему на смотрины в костюме, досадливо поморщился, мол, для Кремля не ахти. И очень быстро решил вопрос, договорившись, что меня нормально оденут уже на месте. Надеюсь, это будет не фрак с бабочкой.
А пока я был одет в фирменную джинсу и кожаную куртку, купленную за 200 целковых в «комке», а в дипломате помимо рукописей и предметов первой необходимости покоились ещё и пензенские сувениры: три бутылки «Золотого петушка» и столько же коробок шоколадных конфет.
Меня, как и обещал в последнюю нашу встречу начальник Управления культуры, вручая билеты на поезд, на вокзале встречал сотрудник Министерства культуры СССР. Вернее, сотрудница – дама бальзаковского возраста в очках «кошачий глаз» и клубком жёлтых волос на макушке, представившаяся Ольгой Вячеславовной.
– Давайте, молодой человек, чуть живее, – торопила она меня. – Нам нужно успеть высадить вас в гостинице и мчаться в «Домодедово», встречать Магомаева с зарубежных гастролей.
– А он что будет исполнять?
– «Балладу о красках» на стихи Роберта Рождественского.
– А-а, слышал, хорошая вещь.
На «Волге» минут за пятнадцать домчались до гостиницы «Москва» на проспекте Маркса, он же бывший и, возможно, будущий Охотный ряд. В моей истории ему вернули историческое название.
Благословенные времена, когда по широким улицам можно ехать, наслаждаясь видами майской, зеленеющей Москвы, а не торчать часами в бесконечных пробках. Я сидел сзади и немного приспустил стекло, чтобы лицо слегка обувал свежий воздух, напоенный ароматом начавшей цвести сирени:
Прежде чем попрощаться со мной в холле гостиницы у стойки администратора, Ольга Вячеславовна сказала, что чуть попозже ко мне должен подселиться сосед, и велела сильно не расслабляться, поскольку в три часа дня она за нами заедет и мы отправимся на репетицию в концертную студию «Останкино».
– А что за сосед?
– Богатиков.
С Юрием Иосифовичем мы уже были знакомы, он и в Пензе выступал, и в Крыму пересекались. Я прекрасно помнил, что подарил ему песню «Там, за туманами», которая уже не только звучала по радио, но и по телевидению показывали концертную запись. Приятно было услышать: «А сейчас Народный артист Украинской ССР Юрий Богатиков исполнит песню „Там, за туманами“. Автор слов и музыки Максим Варченко». Чё-то даже и не стыдно уже, привык, что ли, к заимствованию чужих вещей…
Сам же праздничный концерт, напомнила Ольга Вячеславовна, пройдёт завтра в Кремлёвском Дворце съездов, и на нём, как она намекнула, будут присутствовать первые лица государства. Вот и будет повод увидеть воочию нового Генерального секретаря.
В номере я первым делом принял душ и, обнаружив на тумбочке меню, по телефону заказал в номер что-то типа ланча. Расправившись с ним, набрал московский номер, которым со мной поделился Резник.
– Алло, вас слушают, – раздался на том конце провода жеманный женский голос.
– Здравствуйте! Илья Рахмиэлевич дал мне этот номер, сказал, что по нему я смогу его найти в Москве…
– Вы, наверное, Максим? Минуту, я приглашу Илью к телефону.
Через три минуты общения мы с Резником договорились, что он подъедет в студию «Останкино», ему туда ближе, чем тащиться на Охотный ряд. Там и совершим наш чейндж. То есть пока я не знаю, понравится ли в этой реальности ему мелодия, может ещё и забракует. А если понравится… Буду ждать предложений с его стороны. Конечно, как Пугачёва он не расщедрится, но уж как-нибудь, надеюсь, отблагодарит.
Завершив переговоры, прилёг на широкую, крепкую кровать, закинул руки за голову и принялся размышлять о том, что меня ожидает завтра.
А что, собственно, меня ожидает? Ну концерт, ну спою, надеюсь, «петуха» не дам, в этой песне вроде как и средние вокальные данные сгодятся… Выступай под плюсовую «фанеру» – вообще был бы спокоен. Но градус самоуважения снизился бы, а всю жизнь презирал «фанерщиков».
Следом сделал ещё три звонка. Сначала в «Молодую гвардию» своему уже практически товарищу и соратнику Валерию Бушманову, а затем, можно сказать, духовному наставнику Борису Полевому. Договорились с каждым, что завтра в первой половине дня я появлюсь у них с рукописью книги «Сотрудник уголовного розыска». Не знаю, у кого быстрее пойдёт в печать, если, конечно, пойдёт, но в любом случае книжный и журнальный варианты имеют ряд отличий.