Второй шанс 6
Шрифт:
– Варченко, это что за балаган вы устроили? Что ещё за воздушные поцелуи, которые увидел весь мир?
– А что в этом криминального? Разве я показал какой-то неприличный жест? И вообще я таким образом благодарил наших болельщиков за активную поддержку. А вы, товарищ Колчин, против того, чтобы советские болельщики поддерживали своих спортсменов, а те хоть как-то их благодарили?
В зале, где проходило собрание, послышались смешки.
– А ну тихо! – постучал по полированной поверхности стола шариковой ручкой Лавров.
– И вообще, идёт медальная гонка, –
Лицо Колчина налилось кровью.
– Ну хватит препираться, Варченко, мы с тобой потом разберёмся, – наконец выдавил он из себя.
– Ну это мы ещё посмотрим, с кем будут разбираться.
А вечером чиновник поскрёбся в наш с Кошкиным номер, вызвал меня в коридор и долго извинялся. Я едва сдерживал улыбку, не знал, бедняга, с кем связался. А Инга всё равно была в восторге от посланного в телекамеру воздушного поцелуя, что и сказала мне по телефону. Ей уже подруги из Пензы и одногруппницы звонили, все обзавидовались такому романтическому жесту с моей стороны.
– Ведь это мне сердечко и воздушный поцелуй предназначались? – на всякий случай уточнила она.
– Конечно, тебе, глупенькая, кому же ещё? Жду вас с мамой на финале.
Финал… Какое сладко-щемящее слово. Сколько боксёров душу заложили бы только за то, чтобы получить право стать участником схватки за «золото». Не говоря уже о том, чтобы тебе на шею повесили заветный кругляш с эмблемой Олимпийских Игр.
К финалу гематома благодаря примочкам нашего доктора рассосалась, зато под левым глазом теперь переливался всеми цветами радуги громадный фингал. В углу глазного яблока краснота почти ушла, окулист, смотревший меня с утра, дал добро на финальный бой.
Попробовал бы не дать! Я бы его… Я бы сильно расстроился. А пока готовим план на решающий поединок.
Что мы можем противопоставить атакующему стилю этого темнокожего бычка? Бойца без шеи, со снабжённой квадратной челюстью головой, усаженной прямо на плечи, из которой растут непропорционально длинные руки. Простите, мои толерантные друзья, но это натуральная горилла. Парень лупил мощно как с дальней, так и со средней дистанций. Разве что в ближнем бою ему было некомфортно, и он старался сразу клинчевать, чтобы рефери развёл бойцов в стороны, и он снова мог работать на любимой дистанции.
Что ж, будем сближаться, как айсберг с «Титаником», неотвратимо, фатально, и кто-то из нас двоих пойдёт ко дну. Надеюсь, в роли айсберга выступлю я.
Пока я готовлюсь к поединку, определяются чемпионы в более лёгких весовых категориях. Сабиров сильнее кубинца Ипполита Рамоса, американец Джексон убирает о своего пути болгарина Лесова, кубинец Эрнандес побеждает венесуэльца Пиньяго… Вторую золотую медаль нам приносит Виктор
Ещё один кубинец Эррера побеждает американца Брауни, итальянец Патрицио Олива неожиданно побеждает нашего Конакбаева, который вынес в полуфинале сильного кубинца Агилара. Правда, и Олива в своём полуфинале одолел боксёра из США, победителя Панамериканских Игр. Кубинец Альдама был сильнее поляка Щербы, американец МакКормик (единственный белый в команде США) в равном бою всё же за счёт напора и настырности одолел кубинца Альдаму. Это реально была драка, я с удовольствием посмотрел бой, благо что в раздевалке стоял переносной телевизор.
В следующем весе Саня Кошкин, увы, уступил по очкам кубинцу Мартинесу. Ещё один кубинец Хосе Гомес за явным преимуществом вынес нашего Савченко.
Таким образом, кубинцы уже обеспечили себе командную победу, пусть ещё и осталось разыграть медали в двух весовых категориях – в весе до 81 кг и свыше 81 кг. Там непобедимый Теофило Стивенсон дерётся с… Нет, не с Петром Заевым, как было в моей истории, Заев в полуфинале как раз проиграл Стивенсону. Соперником кубинца стал венгр Иштван Леваи, который сумел послать в нокаут (причём достаточно случайном ударом) американца Грега Пейджа.
– Пора!
Грачёв хлопает меня по плечу, подталкивая к выходу из раздевалки. Ноги неожиданно запутываются в валявшейся на полу скакалке, через которую я прыгал на разминке, так что едва не падаю. Интересно, за плохую примету сойдёт или я зря себя накручиваю? Так-то мандраж есть, и ещё какой, но главное, что это не страх, а если и присутствует немного, то это боязнь проиграть самый важный бой в моей жизни на данный момент.
Рамирес, судя по фамилии, явно из испаноязычных эмигрантов, либо их потомок, но негр однозначно. Впрочем, меня его родословная волнует мало, больше интересует, будет ли он работать в своей излюбленной манере? Начинает он бодро, напирает и бьёт, а я невольно отскакиваю, всё никак не получится подойти на удобную дистанцию. Наконец выкраиваю момент, сближаюсь на широком шаге и успеваю ударить лишь раз по корпусу – Рамирес тут же вяжет меня в клинче. Вот собака бешеная, зажал мои руки у себя подмышками и хрен вытянешь. Без перчаток вытянул бы, а с ними, увеличивающими кисти раза в два, уже трудно. Хочется лбом заехать ему в переносицу, в эту губастую рожу, едва сдерживаюсь, чтобы не реализовать свой коварный план.
Рефери нас разводит, всё начинается по новой. Вновь сближаюсь, но на этот раз работаю на средней дистанции. В принципе, удобная для обоих, и у обоих есть шанс нарваться на хороший удар. Но пока мне везёт, да и сам я, кажется, смачно попадаю в живот, отчего соперник покрякивает, как утка. Лучше так, чем если бы пустил газы, бывает на ринге и такое.
Первый раунд заканчиваем в такой же манере, но мне кажется, что я был чуть точнее. Пока далеко не всё ясно, бой близкий, и одно удачное попадание может повернуть рисунок поединка в ту или иную сторону.