Второй шанс
Шрифт:
— Ты, — Гримо подошел к Варвичу и с разгону ткнул его кулаком в плечо, — ты что удумал, а? Ты что натворил? Ты понимаешь, что ты чуть было не натворил и куда ты нас втравил? Ты сам-то понял, что ты наделал?
Ольга, оторопев от вспышки капитанского гнева, чуть было не шарахнулась в сторону, но пальцы Варвича так крепко вцепились ей в ладонь, что она была вынуждена остаться на месте. Сам Примек набычился, пережидая волну капитанского гнева.
— Я… — уловив паузу, все-таки вставил он слово, — все обдумал…
— Обдумал он, как же! Ты о себе только думал, идиот несчастный! О нас ему подумать было некогда! Его обидели! И он благородно решил уйти! Сбежать! Смыться! Бросить команду! И всех подставил!
— Я…
— Ты… Ты знаешь, что тут произошло, пока ты там рекорды по дайвингу ставил? Мы пилота лишились!
— А… — Варвич бросил взгляд на флайер. Только сейчас до него дошло, что так «Москит» мог выглядеть только после аварии.
— Два идиота! — продолжал орать Гримо. — Что один, что другой. А еще друзья. Один сломя голову кидается в драку с пиратами, другой, прикрывая этого коммандос недоделанного, идет на таран и сшибает чужой катер нафиг… А теперь тот, из-за которого хороший парень лежит в медотсеке и ждет врача, стоит тут и вещает, что хочет нас бросить!
— И вовсе я не…
— Бросить! Он обиделся! Он решил остаться тут навсегда! Дикарем! Робинзон Крузо недоразвитый! Личинка Миклухо-Маклая! Трус! Тряпка! Бросить нас хочешь? А вот фигу тебе! Ты — мой старший помощник и умеешь водить «Баядерку»…
— Да я только один раз за штурвалом сидел, когда мы с тобой по пьяни…
— Умеешь! — рявкнул капитан. — Я так сказал. И ты летишь с нами. Никаких отговорок! А будешь упрямиться, запру в каюте до конца полета и выпускать буду только в гальюн и за штурвал. Ты меня понял?
Несколько секунд они молча буравили друг друга глазами.
— И потом, — выдавил Гримо, — разве я тебя тут брошу одного… после стольких лет дружбы? Из-за какой-то ерунды… Да подумаешь, пассажир… Сколько их было, сколько будет… А вот старпома пойди, найди.
— Гримо… ты…
— Молчи.
Варвич наконец отпустил руку Ольги. Для того чтобы ответить на горячее капитанское объятие.
— Летим?
Отлет все-таки пришлось задержать еще на сутки — пока все утихомирились, пока отыскали в лесу останки Соберона Криспа, для чего опять пришлось прочесывать джунгли, уже целенаправленно. Тело незадачливого студента нашли довольно далеко от той поляны, где пираты чуть было не арестовали Ольгу. Пуля разворотила ему затылок так, что шансов не было бы даже, случись это в центре цивилизации, в двух шагах от регенерационной клиники, куда пациента доставили буквально через две минуты после убийства. Судя по всему, Соберон Крисп был убит при попытке к бегству. Наверняка, пираты расправились с провокатором, хотя у осматривавшего тело капитана Ашера были сомнения. Уж слишком выразительно покосился он на стоявшего в задних рядах Примека Варвича. Это ведь он вывел поисковиков к телу студента, так, как будто точно знал, где тот лежит. Покосился и — ничего не сказал. И продолжал молчать все время, пока тело упаковывали в пластик, пока Ольга наскоро осматривала место преступления. И даже когда она вынесла на всеобщее ознакомление заключение о причине смерти — примерно сутки тому назад, от выстрела из пистолета, разрывной пулей практически в упор, смерть наступила мгновенно, — капитан и то отмолчался, лишь кивнул головой и спокойно поставил свою подпись под документом.
Капитан Чи-Шу умел проигрывать. Он потерял свой флайер, разбитый вдребезги местными «безобидными» учеными, и почти треть команды, а потому, едва понял, что соотношение сил изменилось, поспешил убраться прочь, захватив «Москита» их незадачливого нанимателя. Тот, судя по всему, был мертв и не мог предъявить претензий. Правда, они теряли деньги, но если набить трюм местной съедобной фауной и продать любителям экзотической кухни… Хм, а это хорошая идея!
До заката оставалось еще несколько часов. Солнце уже сместилось на небе, почти скрываясь за деревьями, и на берегу начали сгущаться вечерние тени, когда Ольга осторожно вышла из-за деревьев. Тут было непривычно пусто. Ни палаток, ни складного стола, где стояла аппаратура слежения, ни вытащенного на берег тримарана. Даже следы человеческих ног уже оплыли. Пройдет еще несколько дней или недель — и планета совсем забудет о том, что на ней почти месяц жили люди.
Впрочем, нет, не забудет. На севере, за деревьями, все еще что-то гудело и рокотало. Время от времени почва содрогалась, когда по острову проходила волна. Все живое уже покинуло эти места. Куда они перебрались? Неизвестно. Даже на мелководье больше не плескались мелкие рыбки и не ползали крабики. Эта мелочь испугалась не столько пробудившегося «вулкана», сколько дрожи земли — когда остров сотрясал очередной толчок, море беспокоилось, и по воде во все стороны шли расширяющиеся круги.
Нет, ушли не все. Ольга не поверила своим глазам, когда над водой показалась округлая голова.
Оханец подплыл к берегу. В прозрачной воде его тело было хорошо видно. Ольга поколебалась и вступила в море.
Они встретились там, где вода доходила женщине до пояса. Оханец медленно выпрямился. Ростом он был все-таки немного ниже Ольги, и ему удалось встать на свои ласты, высунувшись почти на треть. Поднял, протягивая, ручки, и женщина, поколебавшись, коснулась его ладошки.
— Я… не забуду тебя, — сказала она. — Мы… прости, что так получилось… вот этим… Мы не знали… Мы… постараемся кое-что сделать… Ну, Варвич почему-то уверен, что это может сработать… Ты только не пугайся, если вдруг кое-что произойдет, ладно? Ох, что я, — она покачала головой, — совсем забыла, что ты меня не понимаешь…Прости.
Оханец смотрел на нее, время от времени смыкая и размыкая веки. Его лицо сохраняло полную неподвижность, и трудно было понять, какие мысли бродят под его черепной коробкой. Но, видимо, он что-то понял, потому что внезапно запрокинул голову и разразился серией странных визгливых трелей, перешедших в сиплый рев, как будто у него сорвался голос.
— Я тебя не понимаю, но…Прости, — Ольга попыталась улыбнуться. — Прощай. Мне пора!
Еще несколько секунд он смотрел ей в глаза, потом резко оттолкнулся и спиной вперед упал в воду. Волна брызг окатила Ольгу с ног до головы, едва не опрокинув навзничь. Еле удержавшись на ногах, женщина повернулась и поспешила к берегу, радуясь тому, что у нее мокрое лицо, и никто ничего не заметит.
«Баядерка» оторвалась от земли, но вместо того, чтобы войти в атмосферу, взяла курс в открытое море. Корабль летел над волнами, постепенно увеличивая скорость. Отлетев на приличное расстояние, катер лег на бок, описывая громадную петлю, чтобы вернуться в исходную точку.
Вернее, к горному хребту, рассекающему остров на две половины. Над ним клубился дым, словно от пробудившегося вулкана.
Варвич подался вперед. Руки его лежали на пульте. Рядом замер киборг Рыжик. Он находился в глубоком трансе, соединившись разумом с кораблем. С другой стороны машину страховал стрелок Чаки. Гримо тоже был в рубке, на месте навигатора, но молчал. Он молчал, когда все поднимались на борт. Молчал, когда Варвич высказывал свою идею. Молчал, когда ставился вопрос на голосование, оставшись единственным, кто воздержался. И молчал сейчас, не мешая.
— Думаешь, одной торпеды хватит? — подал голос Чаки.
— Если попасть точно в цель, должно хватить, — кивнул Варвич. Царапина на руке зачесалась немилосердно, только сейчас напомнив о себе. Может, не стоило этого делать? Может, позволить событиям идти своим чередом? Но они уже нарушили их мирное течение, так что не поздновато ли спохватились? И кто сказал, что будет только хуже? Клин, как известно, вышибают клином!
— Есть захват цели, — механическим голосом оповестил людей киборг.