Второй шанс
Шрифт:
– Я знал, что с тобой ничего плохого не случится. Потому что мне ночью приснился сон: ты стреляешь из лука по врагам и выходишь из боя победительницей.
– Да… – в задумчивости кивнула она. – Я сумела стрелами сбить с лошадей двух предателей.
Тут на крышу выбрались лучники, прочесавшие дом, и стали спускать вниз своих пострадавших товарищей. Один из них кратко пояснил:
– Буддий начал лечение. И вас троих зовёт к себе.
В любом случае стоило поспешить, чтобы рассмотреть, как местный кудесник использует свои силы и умения.
Поначалу оказалось, что и смотреть нечего. Старик больше
Глядя на их уверенные движения, в особенности когда они стали зашивать раны, приходила мысль, что обе они возле деда не постель ему согревают, а в самом деле учатся, денно и нощно постигая нелёгкую науку знахарей и врачевателей. Лет двадцати пяти каждая, ловкие, проворные, они практически не нуждались в подсказках своего учителя. Он больше ворчал для порядка и для собственного престижа.
Но маленькое чудо всё-таки продемонстрировал. Поводил руками над теми ранеными, которым оказали помощь Симелия с Арготом, и развернулся к ним.
– Это вы так наложили повязки? – удивления скрывать не стал, когда получил утвердительные кивки. – Хм! Не ожидал… Хотя, чтобы зашить раны, придётся повязки всё равно снимать…
Но сам факт рентгена с помощью рук уже поразил академика. А чуть позже он многозначительно переглянулся с Прасковьей, в теле Симелии, потому что примчавшийся воин стал докладывать престарелому владельцу усадьбы:
– Буддий, усыплённые тобой враги начали просыпаться, дёргаются в путах.
– Так и должно быть, – подтвердил старик. – Для них сейчас началось истинное мучение тела, происходящее при такой форме воздействия. Чем больше будут страдать, тем разговорчивее будут на допросе. Пока пусть всё приготовят для нашей… беседы.
Ещё через полчаса, когда была оказана помощь всем раненым, Приакс поспешил в подвалы, бросив на ходу троице представителей древних родов:
– Кто желает, может присутствовать при допросах.
Табити с отвращением содрогнулась и помотала головой. Она от вида ран до сих пор бледная стояла. Её более боевая кузина тоже бы с удовольствием отказалась, но на самом деле Прасковья не хотела оставаться без Александра и его поддержки. Поэтому, кривясь и морщась, всё-таки двинулась вниз.
Сам академик, предчувствуя нечто познавательное и уникальное, устремился за дедом без малейших раздумий. И не прогадал. Во-первых, они увидели подвалы, куда им раньше хода не было. Первый уровень отводился под хозяйственные нужды, да и второй большей частью был хранилищем и винным погребом. А вот часть его, в количестве трёх просторных комнат с толстыми дверьми между ними, относилась к понятию «пыточная средневековая, всем оборудованная». А ведь ещё и третий уровень имелся, где содержали пленников. Может, и пятый?..
Сам способ допроса озадачивал. Его следовало назвать либо «чистым», без капельки крови, разрыва сухожилий и переломов костей, либо «ментальным». Потому что дед, если кто из пленных пытался упорствовать или замедлять речь в попытках обмануть, просто касался головы несчастного. После этого тот со звериным воем начинал извиваться
Одного, максимум двух таких прикосновений хватало для ломки воли самых стойких или фанатично настроенных заговорщиков. Потому что уже после первых признаний стала понятна сложная и обширная сеть задуманного свержения власти. Точнее говоря, попытка извращения этой власти, сопровождающаяся нарушением законов и традиций более чем полуторатысячной давности.
Нынешний «Ближайший, прикасающийся к длани Солнца», решил не отдавать власть в руки нового, законно избранного царя Анахарсиса. Правильнее сказать, он собрался узурпировать власть для своего рода навечно. Передать трон и корону одному из своих старших сыновей. Затем, введя новые реформы и надлежащие изменения законов, закрепить титул царя царей за своими потомками.
Поддержали узурпатора власти и несколько царей из числа девятки. Пленники не знали конкретных имен, но некие войска тайно проникли в Светополис и в момент «Х» собирались штурмовать временную резиденцию Анахарсиса, когорты верных империи войск и представительства царств, лояльных к нынешнему закону.
Заговорщики имели огромные шансы на достижение поставленных перед собой задач. Но только к концу допроса стало понятно полное спокойствие высшего жреца, его показательная неспешность, а то и леность. Оказалось, что ещё вчера поздно вечером Приакс послал предупреждение всем верным силам в столице, и к возможному перевороту успели подготовиться. Старик точно не знал, что случится, но и заранее объявленной боевой тревоги хватило для достойной встречи мятежников.
Даже в усадьбе лучников на крыше осталось не шесть, как обычно, а на десяток больше. Да и в доме притаился десяток неучтённых врагами воинов. Поэтому и с нападающими справились довольно легко, хоть и не ожидали такого многочисленного отряда: атаковали около пятидесяти заговорщиков. Из них десяток удалось взять в плен, и теперь они давали «добровольные» показания.
В какой-то момент буддий резко потерял весь интерес к допросу, оставил его завершение на своих подчинённых и, позвав жестом молодых наблюдателей за собой, отправился в столовую.
– Вы хоть преспокойно позавтракать сумели, – начал он объяснения на ходу. – А я так даже поужинать не успел!
Его последнюю жалобу услышала присоединившаяся к ним Табити.
– Но как же так? – видимо, она успела получить сведения общего плана из иных источников. – Почему ты нас не предупредил о заговоре? И вообще, как тебе удалось узнать о нём заблаговременно?
Но, только усевшись за стол и слегка перекусив, жрец снизошёл до откровенности:
– Любые события в истории имеют свои предзнаменования. Надо только быть всегда начеку и уметь рассмотреть этих предвестников грядущих катастроф. Вот одно величественное предзнаменование вчера и произошло. И вы скорее всего сами можете догадаться, какое именно.
Он внимательно всмотрелся в молчащих Аргота и Симелию и добавил специально для нахмурившейся Табити:
– Ведь твоя кузина вспомнила слова бабушки Саншит? После чего поделилась этой тайной с вами. И вчера она выглядела совсем по-иному, чем сегодня? Какой вывод ты можешь сделать самостоятельно, моя маленькая Таби?