Вторжение моря
Шрифт:
— В этом нет никакого сомнения, — ответил инженер. — Подземный гул, который мы слышали, и толчки, последовавшие за ним, привели к оседанию дна Мельгира, а возможно, и вообще этого района Сахары. Море же, прорвав на своем пути то, что осталось от «Габесского порога», пришло сюда.
Похоже, это было единственно верное объяснение случившемуся. Наши герои стали свидетелями невероятного события. В результате сейсмических толчков, возможно, Сахарское море образуется естественным путем, и даже больших размеров, чем предполагал капитан Рудер.
Новый гул, правда отдаленный, тем временем заполнил пространство. Но он шел не из-под земли, а по воздуху. Вдруг на северо-востоке поднялось облако пыли, и из него вынырнул отряд всадников, мчавшихся во весь опор.
— Это Хаджар! — закричал капитан Ардиган.
Да, это был вождь туарегов со своими соплеменниками. Они пытались уйти от громадной волны, катившейся за ними по всей ширине шотта.
С того момента, когда здесь промчались животные, прошло около двух часов, солнце уже клонилось к закату. Среди расширяющейся водной глади тель был единственным безопасным островком, где могла укрыться банда Хаджара. Конечно же, Хаджар заметил его и повернул свою банду в направлении теля. Успеют ли несущиеся во весь опор всадники достичь спасительной вершины, прежде чем их накроет волна?
Но волна двигалась быстрее лошадей. Один за другим накатывались пенистые валы с такой скоростью, что уйти от них не мог даже самый быстрый скакун. И вскоре капитан Ардиган и его товарищи стали свидетелями трагедии. Сотня людей, настигнутых гигантскими волнами, пыталась вырваться из водоворота. Но борьба со стихией была напрасной. Немного времени понадобилось на то, чтобы все было кончено… Последние лучи солнца осветили только трупы людей и лошадей, уносимых волнами к западу.
Так завершился этот день. Для беглецов наступила тревожная ночь. Хотя им удалось избежать встреч с хищниками и с туарегами, не было никаких гарантий того, что в ближайшие часы вода не затопит их убежище. Покинуть его было невозможно. Оставалось только с ужасом прислушиваться к шуму поднимающейся воды и вглядываться в темноту в надежде на то, что еще удастся увидеть рассвет.
Можно только представить, что это была за ночь! В воздухе звенели крики многочисленных морских птиц, парящих над поверхностью Мельгира.
Наступивший день не принес утешения. Вода достигла убежища и плескалась у самых ног капитана и его товарищей. Впрочем, появились признаки того, что уровень воды достиг своего предела, наполнив шотт до краев, и опасность затопления островку не грозит.
Тем не менее беглецам от этого легче не стало. Водная гладь простиралась до горизонта в любом направлении. Выбраться с острова было не на чем. Запасов еды осталось едва на один день, а раздобыть ее теперь было негде. Мелькнула мысль о строительстве плота из деревьев, растущих на островке. Но как их срубить? А потом, возможно ли управлять плотом с помощью попутного ветра и можно ли с ним справиться, если он усилится?
— Да, непросто нам будет выбраться отсюда, — заключил капитан Ардиган, оглядев шотт.
— Мой капитан, — обратился к нему бригадир Писташ, — но, может быть, к нам придут на помощь? Кто знает, вдруг нас уже ищут?
День прошел, и ничего в положении беглецов не изменилось. Мельгир, несомненно, превратился в озеро, равно, как и Эль-Гарса. Но какова судьба Нефты и других селений? Пострадали они от внезапного вторжения моря или нет? И наконец, не захватило ли нашествие стихии всю пустыню до самого залива Габеса?
Наступил вечер. Последние запасы еды кончились еще утром, а, как мы уже говорили, на острове ничего съедобного не было. На деревьях-скелетах — лишь жалкие остатки листвы, ни единого плода. И — ни единой птицы! Хоть бы какой-нибудь скворец попался, чтобы унять муки голода! Но нет! Бригадир Писташ подумал было о рыбе, которая может плавать в окружающих водах. Хотя чем ее ловить? Но муки голода ничто в сравнении с муками жажды. А утолить ее теперь было нечем — вокруг плескалась только соленая морская вода.
Примерно в семь тридцать, когда угасали последние лучи солнца, Франсуа вдруг произнес совершенно бесстрастным голосом:
— Дым… — и указал на северо-восток.
— Дым? — вскричал бригадир.
— Дым! — повторил Франсуа так же бесстрастно.
Все взгляды устремились в направлении, куда он указывал. Нет, ошибки не могло быть. Действительно, над водой курился дымок, отчетливо различимый на фоне неба.
Беглецы застыли в изумлении, боясь, как бы дым не исчез, а корабль, с которого он исходил, не прошел бы мимо теля. Итак, объяснения инженера оказались верны, а его пророчества сбывались быстрее, чем он предполагал. В ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое апреля воды залива прорвали хрупкую преграду, отделяющую их от котловины будущего моря и захватили восточную часть Джерида. Собственно с этого момента и началось сообщение между Малым Сиртом и Мельгиром по морскому пути, вполне судоходному.
Двадцать пять минут спустя после того, как был замечен дым, стала видна труба, извергавшая его, а затем показался и сам корпус корабля. Это был первый пароход, совершающий первый рейс в водах нового моря.
— Надо подать им сигнал! — закричал один из спагов.
Но как капитан и его товарищи могли дать знать о своем пребывании на этом острове? Достаточно ли высоко над водной гладью находились они, чтобы быть замеченными с борта корабля? К тому же ночь уже сменяла короткие сумерки, и вскоре в полной темноте исчез и дым, вселявший надежду в беглецов. Один из кавалеристов, совсем отчаявшись, выкрикнул зловещие слова:
— Мы погибли! Мы погибли!..
— Нет, — твердо ответил капитан Ардиган. — Наоборот, мы спасены. Наши сигналы, которые мало кто заметил бы днем, прекрасно видны ночью. — И добавил: — Поджигайте деревья!
— Есть, мой капитан! — одобрительно проревел Писташ. — Дельная мысль. Деревья будут гореть, как спички!
Тотчас же к веткам, валявшимся на земле, был поднесен огонь. И вскоре он охватил стволы деревьев, а затем — и верхушки. Яркие сполохи рассеяли мрак вокруг островка.
— Ну, если они не заметят огня, — закричал Писташ, — тогда на этом корабле одни слепые!..
Однако гигантский костер пылал не больше часа. Сухие деревья быстро сгорели, и, когда последние отблески огня погасли, беглецы не знали, замечены ли они, приблизился ли корабль к телю или нет. Ведь никаких признаков того не было.
Остаток ночи прошел в напряженном ожидании. Наши герои отчаянно вслушивались в тишину, надеясь услышать гудок парохода, или шум работы винта, или плеск лопастей колес, бьющих по воде. Нет, тишина ничем не нарушалась.
Наступил рассвет. Что сулил новый день кучке людей на затерянном в морском просторе островке? Но как только растаяли сумерки, Писташ подскочил, как на пружинах.