Вторжение в Ойкумену
Шрифт:
— Придётся оставить Медиоланское герцогство, — мрачно сказал фон Штольберг Ульриху, когда они склонились над картой.
— Но тогда мы фактически пустим Алурию к Лацию и Портинопскому королевству, — возразил Ульрих. — К тому же генералиссимус Ингваров окажется запертым в горах Гельвеции.
— Да, — хрустнул костяшками пальцев фон Штольберг. — Проблема. Но боюсь, дорогой мой Ульрих, пытаясь удержать Медиоланское герцогство, мы просто потеряем и свою армию и идущих на помощь склавинов.
Ульрих прикусил губу.
— Но должен же быть хоть какой-то выход.
— Если он и есть, — пожал плечами фон Штольберг. — То я его не знаю. Но на карте стоит
— Война проиграна? — печально уточнил Ульрих.
— Не извольте сомневаться Ваше Высочество, — хмыкнул фон Штольберг. — Она была проиграна едва мы начали боевые действия.
— Но Ингваров… — как-то печально сказал эрцгерцог.
— Ему семьдесят лет, — пожал плечами Фридрих. — И да, как полководец он хорош, но ему никогда не приходилось воевать в таких условиях. Он всегда наступал, отталкиваясь от родных земель, с хорошо отлаженной логистикой. Регулярное пополнение как солдат, так артиллерии и всего остального. То, что он держится, в какой-то мере чудо… ну и попустительство врагов, которые играют и с ним, и с нами в какую-то игру.
— Какую? — вздохнул Ульрих.
— Если бы я это понял, у нас бы появился шанс, — немного чопорно ответил фон Штольберг.
Однако на всякого мудреца довольно простоты. Алурия просто упёрлась в оборону Медиоланской области, или просто Медиолана — так нейстрийцы назвали расформированное герцогство. В дальнейшем Гастон д’Арелато планировал небольшую административную реформу, но всё это должно начаться после войны.
— Нам нужна Церералия! — доказывал Альстаф, на очередном совещании в штабе. — Мы можем обойти Медиолану, как это сделал генералиссимус Ингваров, когда наступал, послав против них лишь часть войск. Сейчас же и этого не потребуется. Эрцгерцог Ульрих не посмеет атаковать, так как в обороне у него больше шансов и он это понимает.
— Не забывайте про склавинов, — заметил Жаккар.
Генерал Шарль Жаккар подобно Луи Кавелье и Эжену Тома был из нейстрийских военных-республиканцев, и приближен Алурией за военные заслуги. Впрочем, он выделялся даже на их фоне. Осторожный, он избегал крайностей. Поддерживая революцию, выступил против казни короля, за что был брошен в тюрьму и провёл там два месяца. Однако своим убеждениям, а также привычке их публично высказывать не изменил ни на йоту. Следующие, кто взялся за него, были андижонисты, когда Жаккар стал выступать против преследования магов. Однако у них получилось куда хуже, чем у предшественников — Шарля не смогли даже арестовать, посланные по его душу комиссары просто сбежали от солдат, которые отказались выдавать им своего командира.
Во время войны первого альянса Шарль Жаккар умело воевал и даже несколько спас нейстрийскую армию от полного разгрома. Когда на горизонте появилась Алурия, то Шарль отнёсся к ней индифферентно. Но вскоре, увидев, как она воюет, стал большим поклонником её полководческого искусства, и даже записался в армию Алурии, которая отправилась в Тамерию.
Несмотря на неудачи тамерийской кампании, Жаккар смог там отличиться и привлёк внимание Алурии, которая, отбывая в Нейстрию, поручила ему заключить мир с альбийцами и турсманами, что тот и выполнил. Однако, когда Шарль Жаккар попытался вернуться в Нейстрию то был задержан альбийцами и объявлен военнопленным. Вырваться ему удалось только через месяц, и он сразу поспешил к своей императрице, и та дала ему две дивизии. К тому, что Алурия из генерального консула стала императрицей, он отнёсся равнодушно, видя в этом следование
— Которые сначала разбил этот генерал Тома на Риволе, а потом они героически отступали из Риволланда, даже не пытаясь прорваться на помощь Ингварову? — отбивался Альстаф.
— И правильно сделали, — заметил Гвидо. — Они бы все там легли. Тома прекрасный командир.
— Эрцгерцог Ульрих не высовывается только потому, что против него сосредоточены наши основные силы, — опять же вмешался де Борага.
Он уже несколько раз пытался добиться у Алурии, позволения вернуться в Кантабрию — там затевались какие-то дела, которые ему не нравились. Но императрица выслушав его и согласившись с доводами Борагоса, всё-таки просила его подождать.
— Бесполезно, — Альстаф уже с силой тыкал карандашом в карту. — Мы не можем себе медленную кампанию по выкуриванию Ульриха из Инсубра и его окрестностей.
— Вы все правы, — вдруг вмешалась Алурия, и дождавшись, когда они поймут, что императрица не приняла точку зрения никого из них, продолжила. — Ждать глупо. Иначе и правда подоспеют склавины, ну или подойдут полки из Грёнцена.
Шарль д’Альстаф приосанился, но императрица обломала и его.
— И ты Альстаф тоже не прав. Мы действительно получим удар в спину, если уйдём на юг.
— Но что тогда делать? — растерялся Гвидо.
— Атакуем Инсубр, — Алурия скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на своих полководцев, которые были ошарашены предложением. — Считайте, что меня вдохновили генералиссимус Ингваров и генерал Тома. В конце концов, такая тактика не раз приносила им успех.
Будь здесь ехидный Максимилиан д’Арно, единственный кто осмеливался не просто возражать императрице, но и спорить с ней до хрипоты, он бы напомнил женщине, что подобная тактика завела Ингварова в ловушку в Гельвеции, а Тома атаковал армию эрцгерцога Иоганна, набранную из ещё не воевавших рекрутов. Но Арно здесь не было, а Альстаф, который думал, примерно так же не любил спорить со своей воспитанницей.
Алурия взяла карты, потом указку и начала объяснять соратниками, как они будут действовать, чтобы сломить сопротивление алеманнских войск, заставив их отступать в Прасинию и в наследные владения Фальксбургов.
С этим войска и атаковали Инсубр, который взяли неожиданно легко. Эта лёгкость вызвала подозрение у Альстафа, и он поделился своими соображениями с Алурией, которая с ним согласилась. И действительно армия Ульриха отошла назад, подошла к реке Бора, а теперь готовилась форсировать её, что занять посёлок Ринко. Нейстрийцы выдвинулись к посёлку и были атакованы алеманами, которые переправились через Бору на двух мостах и, пользуясь численным преимуществом, нанесли серьёзный удар по нейстрийской армии. Гай де Клермон, как мог, отражал атаки фон Шиффа, держась из последних сил и Алурия поспешила ему на помощь.
Фридрих фон Штольберг, под обстрелом боевых магов всё-таки смог навести мосты через реку, и нейстрийцы уже сражались из последних сил, когда подошла Алурия со своими войсками. Пытаясь укрепить правый фланг, она построила солдат в каре против алеманнской кавалерии. Но и это не помогло, фланг дрогнул и стал отступать. Эрцгерцог Ульрих со своими войсками вошёл в Ринко, хотя и сделал это на последнем усилии своей армии.
В это время под напором алеманнских магов посыпался левый фланг. Стиснув зубы, Алурия бросала в бой всё новые и новые части, однако уже ничего не могло спасти положение. Нейстрийцы медленно, но верно отступали теснимые войсками фон Штольберга.