Вторжение
Шрифт:
— Проверка, значит, — скривила я губы.
Кейн улыбнулся.
— Конечно, что же ещё?
— Что означают пунктирные линии на тех схемах? — в лоб спросила я, безуспешно пытаясь отстраниться от искушающей своими прикосновениями руки. Но как я не выгибалась, рука следовала за мной следом.
Кейн покачал головой.
— Алеёнка, ты сама всё понимаешь.
— Скажи, — потребовала я.
— Тебе не будет приятно от того, что я произнесу этого вслух, — возразил Кейн, но встретившись с моим упрямым взглядом, тяжело вздохнул,
— Ты же прекрасно знаешь, кто биологическая мать твоего младшего брата.
Я вздрогнула — хотя и пыталась удержаться от этого. Но когда постыдный секрет твоих родных выходит наружу…
— Твои родители сделали всё правильно, — ласково и нежно целуя меня, прошептал Кейн. — К сожалению, в вашем обществе подобные случае пока возможны — и это сказывается в первую очередь на детях. У мальчика же сейчас есть любящие родители, которые могут его обеспечить. Это лучшее, что вы могли придумать.
Я всхлипнула.
— Не надо…
— Что не надо? — улыбнулся Кейн, снова потянувшись к моим губам. — Между нами не должно быть никаких недоразумений и недомолвок.
— Хорошо — закусив руку, я не дала Кейну снова себя поцеловать. — Как насчет Феди?
— Федора Маленьких, — рыкнула я, просто чтобы не заплакать. Вся моя оборона сыпалась, как карточный домик. — Что ты скажешь насчёт него?
— Я думал, это ты скажешь мне за него спасибо, — выгнул бровь Кейн.
— Спасибо???? — я нервно рассмеялась. — СПАСИБО??? За то, что он пропал без вести, и его мать не находит себе места?
— Пропал? — Кейн выразительно посмотрел на меня. — Почему пропал. _.
Я развела руками.
— Вот ты мне и скажи.
Кейн покачал головой.
— Алёна, с парнем всё в порядке. Насколько я знаю, он работает в моем Питерском филиале. В Санкт — Петербурге, — добавил Кейн. — Русский язык такой странный, вы даже для имён собственных умудряетесь придумать синонимы.
Светлые глаза, поймав мой взгляд в плен, требовали забыть обо всех тревогах и бедах. И мне, которой было так уютно на руках Кейна, очень хотелось это сделать.
И всё же…
— Как Федя оказался в твоём филиале? — спросила я, отведя взгляд в сторону, чтобы хоть как — то справится с искушением. Кейн почему- то очень довольно улыбнулся и даже не сразу ответил на мой вопрос.
— Ммм, в ходе проверки, мои специалисты выявили, что у парня хорошие навыки и отличное резюме. Ему предложили работу — он согласился.
— Так согласился, что забыл сообщить об этом своим родителям?
Кейн спокойно пожал плечами.
— Так как же?
— Алена, каждый день моего решения ждут миллионы подчинённых. Думаешь, я стану интересоваться судьбой какого — то незнакомого парня? Откуда я могу знать, почему он не попрощался с родителями. Может, с папой поссорился. Может, ещё что — нибудь.
Получалось всё так складно… что невозможно было не поверить. И всё же, оставалась какая — то смутная тревога — без особых на то причин и предлогов. Мне до
— Я свяжусь с начальником парня — Фёдор позвонит своим родителям в ближайшее время, — прошептал Кейн, принявшись губами ласкать мочку моего уха. — Инцидент исчерпан?
— Не знаю, — чистосердечно призналась я, стараясь не смотреть в честные, сверкающие серебром, глаза.
Парень, сжимающий меня в объятиях, тяжело вздохнул.
— Что ещё не так?
Этот вопрос заставил меня задуматься. Кейн всё вроде бы логично объяснил… и вроде бы нет причин, чтобы ему не доверять, но…
— Пока всё так, но мне надо подумать.
— О чем? — в серебряном взгляде проскочила мимолётная вспышка раздражения.
— Ну… — я и сама пока не могла озвучить свою смутную тревогу.
— Алёна, у нас нет времени, — покачал головой Кейн. — Давай, я прямо сейчас наберу своему помощнику, тот свяжется с начальником этого парня… Фёдора, и ты с ним поговоришь. А через два дня мы, как и запланировано, улетим на Гавайи.
— А как же мои документы, — запоздало зацепилась я за единственную соломинку. — Ведь если я брошу колледж, получается, у меня нет причин оставаться в США.
— Этот вопрос будет улажен в ближайшую неделю. Ни о чем не волноваться.
Но…
Я подняла взгляд вверх, щурясь от яркого солнечного света.
Кейн тут же нежно поцеловал меня в губы.
— Пожалуйста, Алёна. Так будет лучше для всех.
Я вдруг вспомнила один момент из своего детства, когда пятнадцатилетняя Юлька, ходившая на тот момент уже на приличном сроке беременности, внезапно узнала, что парень, заделаеший ей ребенка, отправлен роднёй на Дальний Восток — мол, мальчик совершил ошибку, но у мальчика вся жизнь впереди.
Малолетняя дурёха тогда записалась в какую — то клинику. и тоже твердила как заведённая, что «так будет лучше для всех».
Это хороию ешё, что мама, которой я в испуге позвонила на работу, быстренько отпросилась у начальницы и вовремя вернулась домой.
— У меня аллергия на эту фразу, — стараясь больше не вспоминать болезненное прошлое, ответила я. — Когда говорят, что будет лучше для всех — лучше для всех никогда не бывает.
Покачав головой, Кейн возразил.
— Можешь в этом не сомневаться. На Гавайях тебе точно будет и спокойнее, и безопасней. — Мягко мне улыбнувшись ‚ парень продолжил:
— В нашей семье мужчины всегда опекают своих женщин. Без вас мы не живём — мы только существуем.
Он ласково провёл тыльной стороной ладони по моему лицу.
— Ты ведь говорила, что любишь меня.
— Люблю.
— Тогда почему не доверяешь?
Я нервно ухмыльнулась… но, тем не менее, ответила честно.
— Ты вот мне тоже проверку устроил, — покачала я головой. — Я же… я никого не любила раньше — никого из парней. Но знаю по сестре, что любовь — она разной бывает. И по- разному заканчивается.