Вторжение
Шрифт:
И всё же я его нашёл...
На задворках Вселенной я увидел молодой мир, по неизвестной причине, оставшийся без покровителей. Мир, в котором я установил четыре пирамиды наполненные дыханием самой Бездны. Моё детище... Мой шедевр... Мощнейший накопитель призванный впитать в себя энергию Хаоса и сделать меня всемогущим...
Я свожу ладони и начинаю плести заклинание. Слова вспыхивают перед глазами огненными буквами. Я произношу их, стараясь попадать в ритм собственного сердца. Это один из секретов обитателей Башни Мрака — ритм сердца наполняет
Поток силы разделяется на четыре части и формируется чёрными жгутами, каждый из которых устремляется к Хигиону. Четыре пуповины, по которым впоследствии потечёт энергия Хаоса.
Стоп, что-то не так. Что-то мешает наслаждаться моим творением. Что-то засело в памяти того, кем я был когда-то давно. Какое-то имя…
Дайа’лата.
Слово источает нежность, нежность льётся на мой воспалённый мозг благодатным потоком прохладного бальзама. Как я мог забыть о той единственной душе, что дала жизнь двум моим сыновьям и что может спасти меня от превращения в бездушную игрушку в руках Древних Сил?
Но нет, не нужно забывать ради чего всё это!
Я посылаю приказ энергии Хаоса. Тщетно, стихия не отзывается...
Картинки скользят всё быстрее, быстрее, у меня кружится голова, и я начинаю задыхаться от бешеного темпа… Туман наползает со всех сторон, я пытаюсь разогнать его, но безуспешно, он поглощает меня, окутывает глухим покрывалом темноты и тишины…
Слепота… Вспышка… Боль...
***
Когда ритуал, результатом которого стала бы громадная пуповина, соединившая Хаос и мир-накопитель готов был завершиться, в Хрустальном гроте один за другим стали появляться члены Совета Древних. Все десять. Последними прибыли двое Стражников Ночи — высокие, в полтора роста бестии с рогатыми главами и кожистыми крыльями-рудиментами за мохнатыми спинами. Они держали под руки красивую девушку в алой тунике.
Стоящий на одном из лучей сияющей звезды Раак’имал закричал:
— Скорее! Ритуал вот-вот завершится!!!
Прибывшие моментально принялись за дело.
Шестеро помоложе взялись за руки и организовали магический круг, в центре которого оказался лежащий на полу Заарг’иррат. Меж его ладоней мерцало Око Хаоса. Остальные трое так же организовали круг, но в его центре встал Тземт’идос — глава Совета Древних. Он стукнул тяжёлым посохом по гладкому полу и оба магических круга тут же активировались.
Сила, что стала концентрироваться в фокусе большого круга по приказу Тземт’идоса, устремилась в круг малый, и посох в его руке засветился пуще солнца. Короткий приказ, посох указывает на лежащего и с навершия срывается ветвистая молния.
И тут произошло то, чего никто из Совета Древних не в силах был предугадать. Не долетев до Заарг’иррата какую-то пядь молния разлетелась на мириады искрящихся точек. Раздался гром, и собравшихся разметало по Хрустальному гроту. На ногах остались стоять лишь Стражники Ночи, держащие девушку да Раак’имал, что так и не покинул магического рисунка.
Девушка улыбалась.
Тземт’идос с трудом поднялся, подхватил посох и тяжело на него опёрся. Тут он заметил улыбку на лице девушки, и гнев пронзил его мощнейшим электрическим разрядом.
— Что веселит тебя дочь моя? — сухо поинтересовался глава совета, сумев-таки подавить вспышку гнева.
— Ваши жалкие потуги, отец! — девушка засмеялась в голос. — Вы только посмотрите на себя — могучий Совет Древних и не в силах совладать с Оком Хаоса. А сколько бравых слов прозвучало под сводами Башни Мрака.
— Дайа’лата, ты забываешься! Ещё одно слово неуважения к совету и я вынужден буду...
— Смотрите!!! — прервал их перепалку крик Раак’имала, и все взгляды устремились на выстрелившее из Ока туманное щупальце. Стремительно увеличиваясь в размерах, оно достигло сводов Хрустального грота и исчезло за его гранью. В тот же миг и стены и пол потеряли прозрачность.
— Это ещё что такое? — ни к кому не обращаясь, задал вопрос Тземт’идос и девушка вновь заливисто рассмеялась.
— Останови его!!! — отец дёрнул дочь за руку. — Ты же видишь, в кого он превращается!!!
Дайа’лата хотела отстраниться, но Стражники держали крепко. Тогда она гордо вскинула подбородок и устремила взор в потолок.
— Дочь моя, прошу тебя, останови своего супруга. Иначе нам всем конец!
— Как ты смеешь просить меня об этом, отец?! — зашипела на него девушка. — Ты был против нашей близости, даже когда я подарила ему сыновей!!!
— Клянусь Сердцем Башни Мрака, если ты этого не сделаешь, я уничтожу твоих сыновей!!! — пообещал Тземт’идос.
— Ты не посмеешь!!! — улыбка стёрлась с лица девушки, и на её место пришло выражение ужаса.
— Все слышали мою клятву... Останови его и я возьму свои слова обратно.
С минуту Дайа’лата сверлила отца гневным взглядом, но страх за сыновей оказался сильнее. Потупив взор, она тихо проговорила:
— Пустите меня, — девушка дёрнулась в мускулистых руках Стражников Ночи. — Пустите, ну!
Глава совета кивнул, и их руки разжались. Дайа’лата обежала взглядом стоящих под сводами Хрустального грота и остановила его на лежащем муже. Медленно, словно боясь ступать по стеклянному полу, она подошла и опустилась рядом на колени. Коснулась холодного лба и тихонечко позвала:
— Заарг’иррат...
Собравшиеся под сводами члены Совета Древних как один затаили дыхание. Все понимали — не сумей Дайа’лата его остановить и настанут поистине мрачные времена. Одержимый местью Заарг’иррат не успокоится, пока не уничтожит всех обитателей Башни Мрака.