Вторжение

Тармашев Сергей Сергеевич

— Зачем же тогда Командующему было прекращать войну? — поинтересовалась Лена. — Если он не может жить без нее?

— Великий Серебряков! Это полностью его заслуга, — авторитетно заявил социопсихолог. — Да, Командующий получал удовольствие от кровавых сражений и жестоких смертей, но он не был сумасшедшим. Тяжелейшая психологическая травма развилась у него вследствие того, что он всю свою жизнь участвовал в битвах и убийствах себе подобных, его психика под ее воздействием претерпела печальные изменения, сделавшие Тринадцатого постоянно жаждущим убийств, разрушений и кровопролития. Он, без сомнения, был героем, защищавшим свою расу, но весь ужас ситуации заключается в том, что он защищал ее от опасности, которую сам же и создал! Когда война с Корпорацией близилась к окончанию, Совет Глав впервые поднял вопрос об упразднении и расформировании армии, как ставшего более

ненужным инструмента насилия. Лидером большинства, отстаивавшего эту позицию, был Глава Александэр. Меньшинство во главе с Тринадцатым оказало им воистину яростное сопротивление! Уже тогда Командующий заявил в одном из коротких интервью, что ляжет в анабиоз, иначе некому будет сражаться за Человечество в грядущих войнах. На это ему справедливо замечали, что войн более не будет. Он же настаивал, что войны будут всегда. Нет ничего удивительного в том, что в тот день, когда отгремел последний залп Войны с Корпорацией, Тринадцатый начал новую войну, едва только увидел неизвестные корабли Чужих! Командующий втянул Содружество в жестокую кровавую мясорубку, после чего самоотверженно наслаждался ею! Он настроил против Человечества сначала корабли Мерхна, появляющиеся посредством Вузэй, а после и самих Вузэй. И когда его безграничная кровожадность поставила Человечество на край пропасти, Великий Серебряков спас Содружество от падения в эту пропасть. Нам не известно, как именно ему удалось убедить Тринадцатого прекратить это безумие. Скорее всего, он воззвал к его здравому смыслу, и Командующий не смог допустить гибели своей расы. Но хорошо известно то, что Тринадцатый не мог управлять захваченным им крейсером Вузэй. Именно Серебряков изучил структуру управляющих цепей чужого корабля и открыл точку ноль-перехода в систему Мерхна. Он потребовал от Тринадцатого навсегда прекратить кровопролитие, и тому ничего не оставалось, как уступить воле могучего гения!

Мужчина стряхнул невидимую пылинку с просторных одежд и закончил:

— Вот так все было на самом деле. Красивую легенду о спасении Наследного Принца Дэльфи, о коварных Вузэй и о великом спасении множества погибших в последнем сражении миллиардов людей сочинили уже потом. Совет Глав и остальные Древние, повторюсь, поступили правильно. В те годы человечество нуждалось в успокоении, умиротворении и патриотичной сказке, дарующей надежду на то, что подобное безумие никогда более не повторится. Ведь это немыслимая трагедия для всего Содружества! Два миллиона молодых людей добровольно обрекли себя на гибель, одурманенные извращенными идеями психически глубоко больного лидера, которому они безоговорочно верили!

И уж тут Лена не удержалась.

— Неправда! — воскликнула она. — Подобные домыслы переходят всякие границы! Это оскорбление самой памяти наших воинов, самоотверженно сражавшихся за будущее Человечества! Командующий никого ни к чему не принуждал и тем более никого не одурманивал! Ветераны ушли с ним по собственной воле, это было их решение!

— И все мы слишком хорошо знаем, что из этого вышло! — отрезал социопсихолог. — Два миллиона человек погибли нелепой, бессмысленной смертью! Абсолютно зря! И все почему? Потому, что их повел за собой Тринадцатый! Никто из них никогда не ставил под сомнение его решения, и вот результат! Человечество заплатило за это слишком горькую цену!

— Я в это не верю! — твердо заявила Лена. — Их гибель ничем не подтверждена! Все это не более чем версия!

— Ваше упорное нежелание признать очевидное есть не что иное, как банальное упрямство, — снисходительно произнес мужчина. — Гибель в гравитационной аномалии не оставляет следов, и вам это прекрасно известно. Но воля ваша, можете придерживаться официальной версии, столь искусно сконструированной первым Советом Глав. В конце концов, легенда получилась красивая, мы и не отрицаем. Но времена сказок давно миновали, и ныне люди должны знать правду, чтобы не совершать подобных ошибок в будущем! Недаром сторонники официальной версии вот уже более трехсот лет в меньшинстве! Мы — цивилизованная раса с высокой степенью культуры и духовности. Довольно окружать ореолом героизма и величия стремление к насилию и кровожадность! Центр Создателей положил конец главенству убийц и милитаристов, все любители проливать кровь и сеять смерть будут находиться в изоляции до тех пор, пока агрессия полностью не исчезнет из Вселенной. Армии не существует более двенадцати веков, и мир от этого только выиграл, став возвышенным и прекрасным! Кому, как не вам, следует понимать это, уважаемый экскурсовод! Ваш музей находится на территории заповедника, в котором первый Совет Глав мудро сохранил все реалии Великой Катастрофы. Выйдите наружу, посмотрите вокруг и скажите: хотелось бы вам видеть такой всю планету? Почти мертвой, ядовитой и радиоактивной? Населенной жуткими уродливыми мутантами?

— Никас, дорогой, эта экспозиция действует на меня депрессивно! — заявила девушка, обнимая своего спутника. — Пойдем, осмотрим павильон Центра Очистки планеты? Я хочу увидеть рабочее место, за которым творил Великий Серебряков!

— И действительно, к чему все эти идейные споры? — примирительно улыбнулся социопсихолог. — Все это дела давно минувших дней, как говорится! Мы живем в прекрасные времена и можем наслаждаться жизнью во всей ее красе! Давайте покинем этот мрачный павильон. Уважаемый экскурсовод, вы можете показать нам самый первый Аналитический Центр Содружества, основанный бессмертным гением Серебрякова?

— Разумеется, — Лена улыбнулась и движением руки погасила мерцающую в воздухе консоль управления экспозицией. — Павильон Аналитического Центра находится в бывшем Научном Уровне бункера Рос. Это самый верхний уровень, — она направилась к светящейся вуали межуровневого телепортатора. — Уважаемые гости, прошу за мной!

* * *

Парочка осматривала музей еще два часа, после чего девушке это занятие наскучило, и она пожелала посетить Восточный Заповедник и увидеть колонию Лемов. Сдавая экскурсантов с рук на руки Петру Петровичу, Лена поймала себя на мысли, что испытывает облегчение. Несмотря на то что больше к теме Трагедии Исхода разговор не возвращался, неприятный осадок, оставшийся от слов социопсихолога, не проходил, и внезапно сменившиеся интересы девушки в объемном платье оказались даже кстати.

— Позвольте представить вашего следующего экскурсовода, — Лена улыбнулась входящему в шлюзовой подуровень Серебрякову. — Петр Петрович Серебряков, доктор ксенобиологических наук, самый авторитетный специалист в области фауны и флоры Восточного Заповедника. Больше Петра Петровича о Лемах не знает никто!

— В сетевом анонсе вашего музея заявлено, что вы потомок великого Серебрякова! — девушка восторженно всплеснула руками, отчего ее объемное платье заискрилось игрой света. — Мне очень приятно увидеть вас лично!

— Строго говоря, я потомок отца Андрея Андреевича, ведь у самого Серебрякова, как известно, детей не было. Его отец, Серебряков Андрей Иванович, вскоре после Исхода женился, и у него появился еще один сын. Наш род ведет начало от него. Рекламные специалисты, выкладывающие анонсы, несколько кривят душой. Из маркетинговых соображений, наверное! — Седой ученый галантно склонил подбородок перед девушкой и поднял ладонь в знак приветствия мужчине. — Я с удовольствием покажу наш заповедник столь красивой и молодой паре, — добавил он. — Приятно видеть, что вас интересует древняя история. Люди редко посещают наши места, в основном мы принимаем экскурсантов из Империи.

Петр Петрович в прошлом году встретил свое двухсотлетие и давно уже достиг пенсионного возраста, но по-прежнему отказывался покидать работу в Восточном Заповеднике, заявляя, что в ней заключена вся его жизнь. Лена подумала, что для находящегося в столь почтенном возрасте старика и двадцатилетняя студентка, и ее спутник лет девяноста — девяноста пяти воспринимаются одинаково молодо.

— Дальнейшая наша экскурсия будет проходить на борту научного судна, которое пройдет над территорией заповедника. Прошу в шлюз! — Серебряков указал гостям на уплывающую в потолок переборку. — Все операции выхода на поверхность в точности соответствуют регламенту той Эпохи! Предметом нашей особой гордости является само экскурсионное судно! Это не копия, а самый настоящий подлинник, один из штатных научных кораблей самого первого Аналитического Центра! Вам выпала уникальная возможность, хочу заметить. Сам Великий Серебряков, бывало, летал на нем, что зафиксировано в лог-файлах диспетчерской службы Роса!

Петр Петрович увел довольных экскурсантов, вокруг которых уже вспыхивали цепочки облачков микрокамер, и створ шлюзового подуровня закрылся за ними. Лена провела рукой по воздуху, вызывая консоль управления, и сверилась с регламентом. Оказалось, что через пятнадцать минут в музей прибывает еще один посетитель. «Надо же, — подумала она, — сегодня такой насыщенный день, сразу две экскурсии. Последний раз такое было… а когда, кстати, такое было… — она поводила кончиком пальца по светосенсорам, отматывая вспять рабочий календарь, — вот, две экскурсии за день. Почти полгода назад. А до этого — еще полгода назад. И так на протяжении всех четырех лет моей работы. Унылое постоянство!» — вздохнула она.