Вука
Шрифт:
– Там дед! – указал Вука пальчиком на горящую фару.
Они ехали навстречу свету.
– Здесь штраф-стоянка и мастерская, – объяснил джип маленькому роботу. – Твой дед припарковался у самых ворот парка, а этого нельзя делать. Поэтому «Москвич» увезли на специальной машине сюда. Твой дед – тот еще хулиган, – джип сверкнул зеркалом, глядя на Вуку. – Я это видел, потому что мы с хозяином проезжали мимо. Хозяин вез меня на покраску к этому толстяку.
– Дед, наверное, кричал, когда его увозили, –
– Да, но люди не понимают языка машин, ты же знаешь, малыш.
Машины на стоянке стояли близко-близко друг к другу. Теперь они пытались разъехаться, чтобы выпустить «Москвича» из плена. Все старались помочь.
Наконец дорога была свободна.
Вука вылез из джипа и поспешил к деду. Дед дрожал светом фары, и Вуке показалось, что «Москвич» еще больше постарел. За стеклом бокового окна торчала мордочка Мя.
– Всё хорошо, – сказал дед прижавшемуся Вуке. – Теперь всё хорошо.
Они ехали по дороге дальше, радостный котенок не мог успокоиться и всё лез Вуке на голову, и трогал глаза…
Вука рассказывал про то, как подумал, что нашел папу, и про «Колесо», и про синюю соску, и даже про девочку с розовым бантом на шапке…
Дед молчал. Небо было черным, мрачным, без звезд. А Вука всё никак не засыпал. Всё говорил и говорил.
– Не уберег, – задумчиво произнес дед. – Такой холод – и парк не закрыли как назло.
Вука не слышал. Вука смеялся, потому что Мя повис у него на голове и своим животом закрыл роботу ушки.
– Дед, – Вука снял котенка со своей головы и прижал к груди, задние лапки котенка смешно висели, – тот дядя сказал, что я не живой, что я – просто железка.
– У некоторых людей нет сердца – они не умеют любить. И страшно завидуют тем, у кого бьется сердце. Ведь пока любишь – живой, – ответил устало дед.
– Дед, а я кое-что знаю.
– Что ты там знаешь? – посмотрел зеркалом дед.
Вука не поднимал глаз. Он возился с котенком.
– Я знаю, как разбивается сердце. Оно тогда болит. Вот здесь. – И Вука положил ладошку на грудь. – Но когда я тебя нашел, оно опять склеилось.
– Вууука… – прошептал дед.
В боковое стекло ударилась первая снежинка, сорвавшаяся с неба.
Скоро зима.
8. Цветок
Утром земля и деревья лесополосы вдоль дороги были покрыты белым инеем. Дед «Москвич» осторожно кашлянул мотором, чтобы не разбудить маленького робота, свернувшегося на переднем сиденье. Дым из трубы сзади автомобиля белел на морозе и поднимался вверх.
Дед засмотрелся фарой на белоснежные деревья. Каждая веточка деревьев сверкала в лучах встающего солнца. «Москвич» не заметил, как Вука раскрыл переднюю дверцу и вылез на заледеневшую землю.
– Скользко! – крикнул дед вслед Вуке.
Маленький робот подъехал к лесополосе и тронул пальчиком белую ветку на кусте. Но снег не посыпался вниз – веточка дрогнула и сверкнула льдинками.
Тогда Вука обломил ветку и поднес к глазам. Тоненькие зубчики инея выглядели вкусно, и маленький робот раскрыл рот.
– Что ты там жуешь! – прикрикнул дед. – Ну-ка выплюнь!
Вука обернулся. Изо рта его торчала белая веточка. Вука жевал.
– Плюй, говорю! – снова потребовал дед.
Маленький робот раскрыл рот и ветка выпала сама. Вука еще поездил немножко между деревьями и вернулся назад.
– Что ты там держишь? – строго спросил дед.
Вука прятал что-то за спиной.
– Покажи! – сказал дед.
Маленький робот помотал головой на тоненькой шейке.
– Поставлю в угол!
Вука вытащил руку из-за спины и протянул вперед. В ладошке лежал оранжевый цветок бархатцев. Лепесточки замерзли и по краям белели от снега.
– Только не ешь, – предупредил «Москвич».
– Это… маме.
– Но цветок засохнет и рассыплется, пока мы ее найдем, – сказал дед. – Но я знаю, что делать. Открой бардачок. Там лежит толстая книжка. Положи цветок между страниц и закрой книгу. Так цветок уцелеет.
Вука послушался деда.
Они ехали дальше. Дед поглядывал зеркалом на маленького робота.
– Чем ты там кормишь котенка? – нахмурился «Москвич».
Вука сделал вид, что смотрит в окно. А на пол машины упала тонкая веточка.
– Вука, – позвал дед.
Но Вука глядел в окно, делая вид, что не слышит. На самом деле за окном ничего не было видно, потому что стекло заледенело, и было покрыто льдом. Вука расцарапал пальчиками кружок и прислонил к нему глаз, как к глазку в двери.
Дед улыбнулся.
Надо скорее ехать на юг. Ведь настает зима – как же Вука будет ездить по снегу на своих маленьких колесиках… Да и сам дед на сильном морозе однажды не сможет завести мотор. Надо на юг, к морю. Надо опередить зиму.
– Дед, – Вука похлопал ладошкой по спинке сиденья, – дай порулить.
Маленький робот забрался на переднее сиденье и взялся за руль. Он вытянул шейку вверх, но он был слишком мал и не видел дороги.
– Возьми сзади верблюжий плед и сядь на него. Будешь выше, – предложил дед.
Вука отправился за пледом.
– Сложи его, – сказал «Москвич», видя, как маленький робот тянет плед за уголок и раскручивает его.
Вука скомкал клетчатый верблюжий плед горкой на сиденье и забрался наверх. Вука был доволен. Теперь он сидел высоко и рулил, как большой. Дед делал вид, что отпускает руль, а Вука мотал рулем из стороны в сторону. Маленький робот был горд. Дед оборачивался назад, забыв осторожность.