Вундервафля. Сборник
Шрифт:
Через год комполка, уже полковник, снова увидел маршала Жукова, когда тот на торжественной церемонии в штабе фронта вручал ордена. Маршал вел церемонию устало, был мыслями где-то далеко,
«Мне хана, — подумал комполка. — Жуков прямой как палка, и с него станется сейчас при всем честном народе ляпнуть: ага, это тот самый, у которого немцы самолет угнали!.. Застрелиться не застрелюсь, но поседею я сегодня окончательно».
А Жуков подмигнул и спросил тихонько:
— Как там мой Тяпа? Поди, уже старший лейтенант?
— Он погиб в тот же день, товарищ маршал, — пробормотал полковник.
— Ка-ак же это вы так… — Жуков нахмурился.
— Он нашел тех, кто вас сбил, товарищ маршал. Он нашел их, догнал, заставил приземлиться и погиб уже на земле в перестрелке. Выполнил свой долг до конца.
— Как же это вы… — повторил Жуков. — Такой
— Нет. Особый отдел… Все засекречено.
Жуков покачал головой. Поманил адъютанта и приказал: тебе полковник сообщит подробности подвига, ты запиши, потом разберемся.
Не разобрались.
Клёпа так и не научился играть на баяне, но тащил его с собой до самого Берлина. В полуразрушенном рейхстаге он нашел хвостовик от бомбы с накерненным на лопасти своим личным номером. Капитан Клепиков вернулся домой с тремя военными реликвиями: баяном, страховочным фалом и этим самым хвостовиком. Когда он умер, ветхий баян и нелепую гнилую веревку выбросили. А вот хвостовик по сей день лежит на полочке в его семье.
Ржавый кусок металла с едва различимым грубо выбитым номером, в общем, не имеет никакого отношения к нашему рассказу.
Но кажется символичным, что именно он — обломок бомбы, сброшенной с маленького фанерного самолетика прямо на рейхстаг, — последняя в мире память о Тяпе и Клёпе, бырбырдировщиках.