Вурдалак
Шрифт:
Отыскав среди принесенных инструментов портативную, работающую от сети костную пилу, Джинкс с помощью удлинителя подключил ее к ближайшей розетке и проверил. Серповидное, усаженное мелкими острыми зубьями полотно величиной с детский кулачок быстро завибрировало.
Джинкс приступил к расчленению скелета Ирокеза. В ушах звенело от пронзительного визга пилы, ноздри заполнял кислый запах жженой человеческой кости. Закончив, он перенес все части скелета в дробилку, где кости перемалывало в муку, сырье для собачьего корма. «И вырастут наши песики большие и сильные, с привитым с детства вкусом
Он вернулся к разделочному блоку и занялся головой.
К краю колоды была приделана откидная деревянная доска с тисками. Джинкс поднял ее, закрепил в нужном положении и зажал голову Ирокеза в тисках. Он надрезал бритвой кожу по бокам от «ирокеза», снял с мертвеца узкую полоску скальпа и пристроил ее над прочими страшными трофеями, закончив собирать головоломку под названием «портрет Чудовища Франкенштейна».
Вид пучка волос заставил Джинкса на миг вспомнить о Деборе Лейн и об укромном местечке у нее между ног. Но он отогнал эту мысль, сказав себе: делу время, потехе час. Сперва съешь пирог, потом подлизывай глазурь.
Джинкс расположил жужжащую пилу над пустыми глазницами, откуда свисали черепно-мозговые и зрительные нервы, и под острым углом опустил ее на голову Ирокеза. Зубья глубоко вгрызлись в лобную кость. Потом дрожащее полотно на миг зависло над затылком байкера и вошло в темя. Аналогичные пропилы были сделаны в обеих височных и клиновидных костях над самыми губками тисков. Выпиленный костный квадрат походил на люк, ведущий в черепную коробку. Джинкс острием скальпеля подковырнул его и отбросил в сторону. Открылась поблескивающая оболочка, скрывающая поврежденный мозг Ирокеза, и Джинкс осторожно удалил непрозрачный мешочек.
Настала очередь мозга. Осторожно подцепив его за лобные доли, Сид отсек снизу нервы, перерезал стволовую часть чуть ниже разорванного пулей продолговатого мозга (там, где в свод черепа входит спинной мозг) и сдвинул на лоб забрызганный кровью плексигласовый щиток.
Взяв кусочек плоти, Джинкс задержал его в футе от лица и вновь подивился хитрым завиткам и складкам, в какие были собраны серые и белые бугорки мягкой ткани, и таинственным расселинам между ними: он держал в руке средоточие умственной и физической деятельности Человека. Его суть.
Джинкс осторожно сжал мозг и задрожал, когда тепло живой ткани проникло сквозь резину перчатки. Он медленно разжал руку. Липкое вещество льнуло к пальцам, словно было его, Джинкса, частью и повиновалось ему. Сид Джинкс почувствовал эрекцию.
Спустя несколько заполненных острейшими ощущениями минут Джинкс вернулся к мясорубке и кинул в нее мозг Ирокеза. Потом собрал свои страшные трофеи, засунул их в опустевший череп байкера, набросил вместо крышки содранную с головы кожу, вынул череп из тисков, отнес к дробилке и бросил в ее зияющую пасть.
Он включил обе машины, и разделочный цех наполнился скрежетом шестерен и хрустом костей.
Следующие полчаса Джинкс энергично чистил водяным паром тот участок цеха, где работал. Затем он забрал из машин поддоны с костной мукой и размолотой человечиной и отнес их под двери холодильной камеры. Вернувшись
В заключение он подошел к холодильной камере и открыл створку двери. Оттуда, превращая дыхание Джинкса в туманные облачка пара, ударил морозный воздух. Стараясь не запачкаться, Джинкс зашел в кладовую и поставил поддон с костной мукой на полку к другим поддонам с кормом для собак.
Он снова вышел в цех за тем, что недавно было бренной плотью Ирокеза, вернулся и спрятал лоток среди других таких же лотков с колбасным фаршем. «В понедельник, — подумал Джинкс, — ванкуверские потребители получат с купленными сосисками чуть больше протеина».
«ТУННЕЛЬ ЛЮБВИ»
Англия. Лондон
9: 01
Флит течет под землей от Хемпстед-Хит и Хайгетских прудов в северной возвышенной части Лондона через Кэмден-таун и Кингс-Кросс и впадает в Темзу у моста Блэкфрайерс. Именно там королевский адвокат Эдвин Чалмерс лишился зрения, а с ним и жизни.
К западу от Флита, тоже под землей, несет свои воды из Хемпстеда на юг Тайберн. В окрестностях Риджент-парка он по чугунной трубе, встроенной в кирпичный пешеходный мостик, пересекает канал Грэнд-Юнион. Отсюда, из Маленькой Венеции, можно доплыть на лодке до расположенного восточнее Лондонского зоопарка. До середины прошлого столетия (когда внезапный строительный бум поглотил деревушку Хемпстед) в верховьях обеих рек, ставших теперь частью канализационной системы Лондона, зеленели луга. Сегодня Хемпстед-Хит можно по праву назвать одним из красивейших парков города — по выходным его 790 акров магнитом тянут лондонцев на север.
Южная часть Хемпстед-Хит, отданная под аттракционы, выходит к открытой воде неподалеку от того места, где в канализационном туннеле заперта подземная река. Этот увеселительный парк, несомненно, знавал лучшие времена. Первое, что замечаешь, зайдя в ворота, это запах жареного лука, рыбы и чипсов, воздушной кукурузы и сахарной ваты. Вас ослепляют ярчайшие огни и краски, а в ушах звенит от криков публики, катающейся на каруселях. Всякий луна-парк по сути — театр машин: «американские горки», «чертово колесо», «мертвая петля», «чудо-поезд», «осьминог», электрические автомобильчики. Не исключение и Хемпстед-Хит.
— Попытайте счастья! — кричит ярмарочный зазывала. — Заходите! Заходите! — А вокруг бьют в колокол и стреляют, щелкают по дереву пульки в тире, рокочет органчик карусели, монотонный голос выкрикивает номера в лото, от игровых автоматов доносятся назойливые звонки, слышен угрожающий скрежет металла, бубенцы, и все это сливается в сплошную какофонию.
Поначалу в глаза бросаются блеск и роскошь, обманчиво дешевые и неряшливо-безвкусные.
Присмотревшись получше, вы видите панков.
Насилие в павильоне смеха — это вовсе не смешно.