Вурдалак

Слэйд Майкл

Поэтому, едва Сакс скрылся из вида, Дебора украдкой проскользнула на соседский двор, открыла дверь погреба и заглянула во мрак, пронзенный сверкающими кинжалами света, проникавшего в щели и трещины. Повсюду паутина и следы слизней. А у подножия ступенек что-то пищит от нестерпимой боли.

Когда Дебора спустилась в погреб, по земляному полу прошмыгнула мышь. Из глубины погреба вновь послышался душераздирающий писк, и взгляд девочки прикипел к дальней стене.

Старая дощатая перегородка напротив лестницы преграждала

доступ из погреба в дом. К ней длинными тонкими гвоздями по кругу были прибиты высохшие тушки крыс и мышей. Последняя жертва еще корчилась на копьеце. Глядя на исцарапанные доски возле трупиков, Дебора поняла, что всех зверьков пришпилили к стене живьем.

В центре этого круга страдания было нарисовано мелом лавкрафтово чудовище — Великий Ктулху.

ЭКСПЕРТИЗА

Северный Ванкувер, Британская Колумбия

Пятница, 17 января 1986 года, 10: 37

Полиция извлекает немалую пользу из старинного пристрастия наших предков раскачиваться на деревьях, ибо, по определению Чарльза Дарвина, наши ступни и ладони покрыты «кожей трения». От покровов других частей тела кожу трения отличает множество собранных в сложные узоры мельчайших складочек — папиллярных линий, в просторечии гребешков, которые обеспечивают хороший захват — и оставляют следы.

Отпечаток пальца возникает в силу того, что каждый гребешок на подушечке пальца пронизан мельчайшими порами. Через них кожа дышит, через них происходит потоотделение. Кроме того, всякий раз, как мы касаемся лба или подбородка, где расположены сальные железы, на гребешках собирается слой кожного сала. Если притронуться затем к гладкой поверхности, гребешки оставят на ней способный сохраняться годами сально-потовый след, повторяющий узор папиллярных линий.

Первой у дверей пентхауса после того, как в 7: 07 утра в дежурную часть позвонила близкая к истерике медицинская сестра, оказалась констебль Патриция Маккей из местного отделения КККП. Она опечатала номер, отослала медсестру в вестибюль встречать людей из СО, а сама осталась на месте происшествия. Медсестра получила указание проводить экспертов наверх той дорогой, какой рано утром поднималась в номер она сама.

Первым порог пентхауса переступил капрал Сэм Хикок из лаборатории идентификации СО Северного Ванкувера — высокий, спокойный, с нафабренными усами как у моржа и внимательными серыми глазами. В его обязанности входила фотосъемка места преступления. К осмотру места происшествия и сбору вещественных доказательств приступали лишь после того, как Хикок завершит работу, то есть проведет полную фоторегистрацию участка в его исходном состоянии. Первым делом Сэм облачился в специальный защитный халат из материала, не оставляющего волокон, пластиковые перчатки и антистатические бахилы. Подобные меры предосторожности исключали возможность того, что в ходе поисков пальцевых отпечатков, волос, волокон, пятен крови, пулевых отверстий и стреляных гильз, следов взлома и вероятных отпечатков ног на полу или на ковре фотограф случайно уничтожит мельчайшие улики, возможно, находящиеся в помещении, или занесет посторонние объекты.

Когда фоторегистрация завершилась и бригада из лаборатории

биологического исследования волос и волокон сделала свое дело, Хикок принялся ходить по пентхаусу, повторяя наиболее вероятные маршруты, какими мог перемещаться в номере убийца. Фотограф искал гладкие поверхности, где могли остаться отпечатки. Их он сперва исследовал в наклонном луче фонарика, затем засыпал порошком. Светлые поверхности Хикок обрабатывал черным графитом, темные — алюминием или свинцовыми белилами. Порошок выявил в номере Розанны Кийт несколько незаметных на первый взгляд следов пота. Их Хикок с помощью стеклографа сразу обводил кружком и нумеровал для дальнейшего исследования. После этого он сфотографировал полученные отпечатки и перенес их на прозрачную липкую ленту. Каждый кусочек ленты был затем наклеен на особую карточку для транспортировки.

Целлюлоза — абсорбирующий материал, и обнаружить пальцевые отпечатки на бумаге с помощью порошка невозможно. Поэтому все найденные в люксе документы, какие могли иметь отношение к делу, по отдельности запечатали в Пластик и отослали в лабораторию идентификации. После полудня Хикок проявил имеющиеся на этих бумагах отпечатки, обработав листы парами иода и нингидрина.

С бумажником же, найденным у кровати, возникли сложности.

Кожа имеет пористую поверхность, и до недавнего времени считалось, что работать с ней нельзя. Однако все меняется. Каждый из нас ежедневно контактирует с малыми коли-чествами химикалий, будь то типографская краска, косметика, разнообразные масла или тысячи иных веществ. В луче лазера все они флуоресцируют. Вот и пальцевые отпечатки проявляются в виде светящихся изображений, которые можно сфотографировать.

В 14: 15 Хикок завез портмоне на Хезер-стрит, в научно-технический отдел Управления. На бумажнике, сшитом из гладкой кожи, четко отпечатался почти весь папиллярный узор, и лаборантке при помощи лазера удалось выявить шесть пальцевых отпечатков и смазанный след перчатки. Полученные изображения она увеличила для проведения пороскопии — исследования пор, представляющих собой выводные отверстия каналов потовых желез: их величина, форма и расположение на каждом гребешке столь же уникальны для каждого индивидуума, как и рисунок папиллярных линий.

Пока в лаборатории занимались бумажником, капрал Хикок готовился заняться индентификацией отпечатков. Он установил, что в люксе проживала некая Розанна Кийт, американка. Кийт поселилась в меблированных комнатах «Горизонт» в начале сентября прошлого года, сразу после переоборудования пентхауса. Вскоре она заболела инфекционным мононуклеозом. С тех пор ее регулярно навещали только домработница и дипломированная медсестра, каждая — раз в неделю. Они приходили по пятницам, и у каждой был свой ключ. Поэтому Хикок снял отпечатки пальцев у обеих женщин.

Капрал знал, что отпечатки пальцев Рэя Хенглера занесены в картотеку в связи с арестом порнопродукции, из-за которого на Хенглера завели дело. Запросив данные с компьютера и сделав несколько телефонных звонков, Хикок выяснил, что у Розанны Кийт тоже брали отпечатки пальцев — в августе прошлого года, согласно разделу 27(1) Иммиграционного акта. Получив от федеральных властей ее дактилокарту, Хикок вернулся в НТО за отпечатками, полученными с помощью лазера, а оттуда отправился в соседний Оперативный корпус, где размещалась служба идентификации.