Введение в прикладную психологию внимания
Шрифт:
Никакой физиологической основы в психологии, никакой работы мозга! Если бы мы думали мозгом, мы не могли бы не понять прочитанного. Компьютер не имеет возможности выбора, выбор принадлежит мне.
Я не один, меня два: тот, что изучается физиологией, и тот, что должен бы изучаться психологией!
«Говорят, что в пылу битвы люди долго не чувствуют сильных, даже смертельных ран, и быстро слабеют или даже падают замертво, когда обратят внимание на текущую из них кровь.
Конечно, впечатления такого рода далеко перешли Веберовский порог сознания, и если бы душа наша, как утверждают материалисты,
Одно мое существо может быть названо телом, другое – душой. Пока их пытаются изучать вместе, психология не становится ни точной, ни прикладной наукой. Это два существа, и это два различных предмета. Это говорю не я, это говорит основоположник естественнонаучной педагогики, построенной на изучении работы нервной системы…
«Все эти явления указывают нам на два факта: во-первых, на то, что производимое на нервы впечатление может быть совершенно полно и все же оставаться вне сознания; а во-вторых, что это впечатление может несколько мгновений оставаться в нервах во всей полноте своей, не переходя в ощущения.
Из этого уже выходит само собою, что впечатление и внимание два совершенно разные акта двух различных деятелей, и что эти акты могут сойтись и произвести ощущение; но могут и не сойтись, и тогда впечатление останется впечатлением, не дошедшим до сознания, или внимание, несмотря на всю свою напряженность, останется только вниманием, как бывает с нами тогда, когда мы напряженно прислушиваемся и приглядываемся, ничего не видя и не слыша» (Там же. C. 205).
Есть черта или граница. По одну ее сторону – все, что делают и воспринимают нервы. За этой чертой то существо, что обладает нервами, как под поверхностью воды, глядится в то существо, что по другую сторону, и пытается до него докричаться. А это, что над водой, иногда обращает на него внимание…
Но иногда верхнее существо испытывает тревогу и начинает искать ее источник. Тогда оно посылает внимание во всех направлениях и ничего не обнаруживает. И неважно, что, собственно, оно могло обнаружить. Важно лишь то, что внимание – вполне самостоятельная вещь, которую можно ощущать, можно посылать или направлять.
И можно удерживать само по себе, без предмета приложения, без внешних вещей и даже без органов восприятия или нервной системы. Вероятно, йога обучала именно этому…
Глава 3. Внимание как бодрствование
Сейчас, в рамках когнитивной психологии, стало модным рассматривать внимание физиологически как работу тех участков мозга, которые отвечают за бодрствование. Соответственно, внимание рассматривается как вид бодрствования, а рассеянность и несобранность внимания сопоставляются со сном. Эта новая теория в действительности лишь хорошо забытая старая теория Фехнера.
Напомню, в своих рассуждениях Ушинский со всей определенностью приходит к выводу:
«Из всех этих наблюдений мы считаем себя вправе вывести, что впечатление может быть совершенно полно, выполнить все физические условия, необходимые для того, чтобы сделаться ощущением, но не сделается им, пока не подействует на него какой-то другой агент; а именно сознание в своем акте внимания» (Ушинский, с.207).
Однако сомнения в физиологической гипотезе внимания на этом не исчерпываются.
«Не только появление внимания, но и его переход с одного предмета на другой необъясним по теории, не отделяющей сознание от нервов. Признав, что впечатление, переходя за веберовский порог силы, может не сделаться ощущением, Фехнер, как мы уже видели, кроме этого физического порога, принимает еще новый психо-физический: известную силу быстроты психо-физических движений, которой они должны достигнуть, чтобы сделаться сознательными» (Там же).
Если вдуматься, то физиологами девятнадцатого столетия было сделано точное описание изучаемого явления, из которого, однако, не были сделаны соответствующие действительности выводы.
Суть явления такова: человек воспринимает внешние явления, воспринимает он их с помощью телесных органов восприятия. И совершенно определенно эти органы восприятия обладают ограниченными возможностями: глаз человека видит хуже глаза орла, слух слабее, чем у кошки, нюх – чем у собаки.
Поэтому внешние раздражители должны обладать вполне определенной силой, чтобы быть воспринятыми, но не человеком, а его органом восприятия. Сколько бы я ни силился, но мой глаз просто не способен различить кратеры на луне. И это данность, которую нельзя не признавать и не учитывать. Но это данность физиологическая, характеризующая, так сказать, свойства вещества, из которого сделано мое тело.
При этом можно со всей определенностью признать: этот физиологический порог восприятия определяет наивысшие способности человека воспринимать. Мы можем достичь всей полноты восприятия, которую определила нам природа. Но выше ее шагнуть невозможно – наши органы восприятия просто не обладают такой возможностью.
Зато мы можем воспринимать хуже. И не в том смысле, что с годами наши слух зрение слабеют. Это всего лишь повышение естественного порога чувствительности. Но сколь бы высок ни был естественный порог, мы редко можем воспринимать на его уровне, зато почти всегда воспринимаем хуже. И это не физиологическая, не телесная неспособность. Тело к этому не имеет никакого отношения. Физиология завершается на этом рубеже, а дальше начинается мир и предмет психологии.
Именно этот мир, как некий научный олимп, и пытались завоевать новые боги, именовавшие себя физиологами. Они очень хотели сделать и то, что за порогом естественной чувствительности, предметом физиологии. И столь в этом преуспели, что научное мнение до сих пор на их стороне. С такими напористыми захватчиками не хочется спорить, им проще уступить. И это мудро, но не имеет никакого отношения к истине. Ушинский всего лишь расставляет вещи по местам.
Вслед за физиологами он принимает, что порогов, в сущности, два:
«Этот психо-физический порог Фехнера двоякого рода: один можно назвать общим, другой местным» (Там же).
Это Фехнер, скромно потупив глазки, называет порог местным и общим, чтобы сохранялось ощущение, что речь идет все о том же физиологическом пороге. Ушинский уже заявил, что задача не решается, если не видеть, что воспринимающих существ два. Но он пока идет вслед за Фехнером и прямо в его теорию внимания как бодрствования:
«При общем пробуждении и засыпании, – говорит он далее, – происходит вообще временной переход всей психо-физической деятельности из-под порога (сон) на верх порога (бодрствование). При частном пробуждении и засыпании (то есть при внимании и рассеянности) происходит только местная перемена между поднятием психо-физической деятельности над порогом в одном месте и понижением ее под порог в другом» (Там же).