Введение в специальность
Шрифт:
«Входящее сообщение».
— Показывай, — шепнул я.
Послание Фила оказалось предельно коротким: «Мияги — стрит, 97 „б“. Цокольный этаж, пароль — 42. Первые сутки оплачены, квитанция 1318». И кусок скриншота с красным маркером на плане Трущоб.
— Шутники, м — мать! — покачал я головой, едва осознав смысл написанного. — Зевс, что есть на объект в сети?
«Судя по данным из открытых источников — полностью разрушенное здание. В базе „Синоби рэнмэй“ — специализированный виртуальный центр, предоставляет за плату анонимный доступ к сегменту Нимойи. Нейтральная территория, контролируемая хакерской группировкой „Хитчхейкерс“. Охрану осуществляют наемники. Информация требует подтверждения».
— Какое тебе еще подтверждение, если Филька порекомендовал, — отмахнулся я. — Сорок два. Смешно. А что за сутки вперед заплатил, это только плюс.
Палиться в таком месте с ай — ди Сингао Юэцу не хотелось совершенно. Это вам не вагончик монорельса, где волей — неволей пришлось использовать его в качестве кредитки. Кстати, еще один вариант, как меня засекли. Но еще менее вероятный, чем отслеживание куртки — за последние лет двадцать, то есть практически со дня основания, ломануть внутреннюю сеть ОКБС — Объединенной Колониальной Банковской Системы — никому не удалось. Иначе мистер Нэш бы растрепал на очередных посиделках в компании с Маком и пивом. Корпорации (а именно они выступили инициаторами ее создания) в таких делах шутить не любили, тем более, не могли позволить неведомо кому хозяйничать в базах данных инструмента, фактически гарантировавшего честность взаиморасчетов. Поэтому мимо. Что же касается нычки, то тут мог другой фактор сыграть — уверенности, что некоего господина Сингао уже не ищут, никакой. Равно как и нельзя отбросить вариант, что кто-то из обслуживающего персонала, завидев такой компромат, не даст знать заинтересованным лицам. Так что спасибо Фильке. С другой стороны, мог бы что-нибудь поближе подыскать — переться через половину Трущоб мне не улыбалось. Особенно в помятом виде. У любого нормального хищника инстинкт «санитара леса» должен сработать при моем появлении.
Впрочем, не все так плохо. Если не принимать во внимание морду лица, то видимых повреждений почти нет — одежда целая, а что грязная, на темном фоне и вовсе незаметно. А не воспользоваться ли мне известной уловкой, основанной на утверждении «хочешь надежно спрятать — положи на самом видном месте»? Может и сработать, ага.
Однако воспользовался я этим методом, только когда добрался до более — менее населенных кварталов. Как и любая другая городская клоака, местные Трущобы с наступлением ночи активизировались в плане незаконной деятельности, так что показываться на глаза спешащим на «дело» аборигенам себе дороже. Не поймут. Поэтому около часа пришлось пробираться «огородами», периодически укрываясь в складках местности, коих было в избытке — от аутентичных построек Таюки до полуразваленных хибар времен Первой Высадки. От этого события, кстати, вел отсчет здешний календарь.
Центральных улиц, сколь бы сомнительно ни звучало это определение по отношению к ним, я сторонился, так что вдоволь насмотрелся на задворки, пару раз избежав крупных неприятностей лишь чудом, в роли какового выступал Зевс. Похоже, никто здесь не заморачивался разбором завалов или каким-то ремонтом, так что запросто можно было переломать ноги или вообще провалиться в катакомбы с рандомными, но неизменно плачевными последствиями. Поневоле вспомнился ночной забег по окрестностям фермы старого Джоша, свидетеля аномалий, с опроса которого началась наша с Маком робинзонада на Пандоре. И со всей ответственностью готов заявить, что там были цветочки.
Очагами цивилизации в Трущобах служили отдельные частично сохранившие инфраструктуру здания, занятые всякими сомнительными типами. Привязка к карте у меня была, так что выяснить подноготную того или иного объект труда не составляло — база данных наемников располагала сведениями практически о каждом из них. Предельно краткими, но мне и этого хватало, чтобы обходить всяческие хазы, малины, кабаки и прочие «веселые» заведения стороной. А сколько опасностей я просто не заметил, пробравшись в буквальном смысле по их крышам, и представить страшно.
Не знаю, как на, хм, проспектах, но на задах обстановка царила мрачная и откровенно постапокалипсическая. Мусор, ржавчина, подозрительные пятна на большинстве относительно ровных поверхностей, и зловещие тени, порождаемые редкими источниками света. И отнюдь не рекламными вывесками, а тусклыми панелями или не менее тусклыми сферами, подвешенными где придется — в арках, на столбах, на штырях в стенах и даже на ветхих павильончиках, напоминавших автобусные остановки. Время от времени мелькали всполохи фар, сопровождаемые характерным свистом тяговых движков, но вся летающая техника предпочитала передвигаться по более просторным улицам, а не лавировать в загаженном лабиринте. Полицейские дроны, также как и штуковины, напоминающие антигравитационные сегвеи, отсутствовали как класс. Ни одной камеры я также не засек, при всем нашем с Зевсом желании. Пустота, разруха и безнадега — именно этими словами я бы описал Трущобы, если бы возникла такая необходимость.
И лишь однажды за время моего похода над кварталом прошел на бреющем бронированный экипаж характерной расцветки. Но люди из СБ Корпорации, такое ощущение, лишь отбывали повинность — зачем еще, спрашивается, им барражировать над помойками, безо всякой цели обшаривая их прожектором? Что найти-то пытались, болезные? Или кого? Однозначно не меня, не того полета птица. Ладно, их дело. Успел вовремя нырнуть под нависающий козырьком обломок, а дальше хоть трава не расти.
Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», Синоби — Сити,9–е число месяца сигацу 85 года от П. В., ночь
К искомой точке выбрался уже за полночь, окончательно обессилев и потому забив на конспирацию. По правде сказать, задворки Трущоб до такой степени приелись, что я только вздохнул облегченно, оказавшись на одном из «проспектов» — относительно свободной от мусорных завалов улице, которая могла даже похвастаться наличием подобия тротуаров. Проезжая часть интенсивностью траффика тоже не поражала, однако скутеры, сегвеи и прочая низколетящая техника мелькала достаточно часто. Для Трущоб, естественно. Что сразу же бросилось в глаза, так это обилие символики на средствах передвижения, а то и на спинах водителей, как в случае с одноместными открытыми экипажами всех мастей. Сама одежда яркостью красок не отличалась, большинство предпочитали темные тона, но вот всяческие значки и иероглифические надписи выполнялись отменно ядовитыми, да еще и светящимися в темноте. Надо полагать, все они служили аналогом предупреждающей окраски насекомых, и для людей знающих являлись открытой книгой. Я к таковым не относился, но не мог не признать, что придумано толково. Любой из этих знаков защита более действенная, чем самая навороченная броня и надежный ствол. Понятно, за исключением тех периодов, когда в Трущобах бушевали бандитские войны — явление не такое и редкое. Мне повезло. Судя по отсутствию на сайте «Синоби рэнмэй» предупреждений, сейчас здесь царил мир. Естественно, с поправкой на местные нравы. Но все равно, если бы не общий пофигизм, вызванный усталостью и полученными плюхами, я бы сто раз подумал, прежде чем соваться на оживленную улицу. На фоне аборигенов я бы легко затерялся — джинса и имитация кожи тут никого не удивляли, — но отсутствие «знаков отличия» превращало меня в белую ворону. Нет символики — нет поддержки. А любой одиночка, невзирая на крутость, лакомая добыча. В этой мысли я только укрепился, перехватив несколько заинтересованных и в меру угрожающих взглядов. Впрочем, открыто напасть никто не решился, даже тройка бандитского вида байкеров на тюнингованных тяжелых скутерах. А в паре кварталов от рекомендованной Нэшем «крыши» отстали и они, так что я благополучно добрел до ветхого, но все еще целого домика постройки первых колонистов, украшенного богатой светящейся вывеской. Японской, понятное дело. Расшифровывать название я поленился, только удостоверился, что адрес халупы, судя по всему, крутого по местным меркам кабака, — Мияги — стрит, 97 «а». Стало быть, промахнулся.
Впрочем, все остальные здания в ближайших окрестностях выглядели откровенно заброшенными, и признаков жизни, за исключением пары самых настоящих патрулей — по три мордоворота в каждом, не проявляли. Н — да. Так до утра искать можно. Спросить у секьюрити? Или патрульного остановить? Вроде как палево… С другой стороны, Филька отрекомендовал объект как нейтральную территорию…
— Эй, уважаемый, чего застыл?
Ч — черт, принесло кого-то! Может, и к лучшему…
Обернувшись на голос, я встретился взглядом с серьезным парнягой усредненной евроазиатской внешности, не самых впечатляющих габаритов. Правда, позади него высилась пара натуральных двустворчатых шкафов, и сей факт придавал словам скромного парня немалый вес. Обратился он ко мне на местном пиджине, безошибочно распознав инопланетчика. Хотя, ума не приложу, по каким именно признакам.
— Чего молчишь? — подозрительно прищурился парень. — Покажи-ка лицо.
Это он верно подметил. Ночь свежая, пришлось наглухо застегнуть куртку и поднять воротник, но все равно холод покусывал тело. Подогрев бы сейчас, как в зимней одежке, популярной у меня на родине…
— С — соображаю, с чего начать, — хмыкнул я, вжикнув молнией. — А не подскажете ли, уважаемые господа, где здесь номер девяносто семь «бэ»?
— А не скажешь ли ответ на самый главный вопрос Вселенной, Жизни и Всего остального?