Вы призвали не того... Книга 6, том 1
Шрифт:
«Андрей!!!» - взвыла Чешуйка.
«Чего?» - я завертел головой, подозревая, что проворонил еще какую-то угрозу.
«Идиот! Ты можешь включать мозги когда надо, а не когда на тебя лезет здоровенная зверюга с намерением отгрызть голову?!»
Я скептически осмотрел приближающуюся тварь.
Хорошо, гамадрил-переросток, попляшем. Давненько у меня не было обычного поединка с какой-нибудь тварью, не относящейся к классу «сверх-глобальный-северный-писец».
Главное не забыть, что активные способки отключены. Кстати, заодно и проверю, что
Ятаганы развел в стороны на вытянутых руках. Чуть пригнулся.
Рывок вперед с правой ноги.
Ветер бьет в лицо и обдувает обнаженное тело. Жесткий песок врезается в ступни.
Стараюсь не думать о том, что сверкаю хреном и голым задом на глазах у тысяч людей. Монарх, бля… Ласи меня убьет, если узнает.
Пролетаю мимо монстра так быстро, что горилла не успевает даже понять, что это было. Тем не менее, до моей прежней скорости еще далеко. А берсерк и не думает активироваться — видимо, он как раз из тех способностей, которым нужно отдельное разрешение.
Ну да. Граору нужно разрешение… Пиздят и не краснеют.
Резко торможу за спиной твари, поднимая целый вихрь песка. Заодно возношу хвалу новоприобретенному «усиленному телу» и завышенной живучести — сила трения на такой скорости просто зверская и у обычного человека, умудрись он двигаться голышом так же быстро, песком разорвало бы кожу на ступнях до самых костей.
С раскрутки бью обоими клинками по спине твари.
С прощальным звоном ятаганы ломаются у рукоятей. Один из них даже не оцарапал чешую, а вот второй, покрывшись легкой черной дымкой, оставил глубокую зарубку на теле монстра, из которой начала сочиться темная кровь.
Вывод — оружие дерьмо. Но «пронзающий выпад тени» работает, хотя и относится к активным способностям.
Горилла с ревом разворачивается, пытаясь достать меня беспорядочными взмахами когтистых лап.
Да щазззз, увалень. Слишком медленный. Видимо, полагается в основном на оглушающий эффект рева, а не на личное боевое мастерство.
«Нырок» не работает. Но тут дело скорее не в ограничителях, а в том, что нет тени — солнце стоит прямо над головой.
Легко ухожу от части ударов и вновь оказываюсь у твари за спиной. Призываю Иль-Сафора. Перехватываю тяжелый уродливый меч обоими руками и от души бью в бок начавшей поворачиваться твари.
Просто бью. Со всей силы.
Монстр успевает подставить под удар лапу.
Словно в замедленной съемке вижу, как металлический дрын с хрустом продавливает жесткое тело зверя, разламывая чешую, разрывая мышцы и сокрушая кости.
Тварь падает на колени. Одна лапа перебита и болтается только на чудом уцелевших сухожилиях. Бок вмят, наверное, до самого позвоночника. Кровь хлещет потоком, образуя на песке настоящие лужи. Сквозь клыки монстра проступает кровавая пена.
Но зверь все еще жив. Взгляд наполнен болью, шоком и совсем человеческим неверием, а уцелевшая конечность из последних сил пытается дотянуться до меня.
Легко ухожу от этих вялых взмахов и бью уже в другой бок, щедро вливая в клинок ману Бога-Берсеркера.
Алая вспышка на мгновение слепит глаза.
Одновременно с этим меня окатывает теплой вонючей жидкостью.
Зрение возвращается.
От твари осталась только нижняя часть, завалившаяся набок.
Вся верхняя половина тела, начиная от поясницы, превратилась в кровавый фарш. В адскую смесь из разорванных внутренностей, крови, мелких кусков мяса и осколков костей. Она неравномерным слоем покрывает песок по направлению удара. Судя по воплям, часть долетела даже до зрителей на трибунах.
Я сам с ног до головы в этом фарше.
Во рту отчетливый металлический привкус. Гадость.
Поворачиваюсь к вздрогнувшим ниггерам.
Стягиваю с плеча кусок то ли печени, то ли легкого. Бросаю в их сторону. Сплевываю попавшую в рот кровь.
Улыбаюсь. Ласково так.
– Здрасьте, чернозадые! Буревестника заказывали?
«Идиот! Нашел время выпендриваться!» - кричит Чешуйка, а на стену, окружающую арену колизея, поднимаются сотни стрелков со взведенными арбалетами…
Блядь.
2.
Я мысленно перебрал доступные способности, но не нашел ничего подходящего под этот случай. Нет, варианты, конечно, были… Например, долбануть «божественным бабахом» из маны Бездны и Граора. Но в этом случае я сразу всех стрелков не накрою, а если сносить их по частям, то меня превратят в ежика после первого же взрыва. А в тень не нырнуть — слишком светло вокруг. Уклониться же от всех стрел у меня не получится — я не супермен и даже не плод больной фантазии сестер Вачовски. А один удачно попавший болт откроет божественный аукцион на мою калечную трусливую душонку.
И обращение в Касию тоже не поможет — не выдержит его черная кожа выстрел из арбалета. Вернее, выдержит, но для этого мне придется обратиться полностью, и прости-прощай Андрюша Веселухин.
Рвануть к стене в попытке на нее забраться, или же к воротам за спинами двух шеренг негров-легионеров тоже не вариант — меня просто расстреляют, пока буду карабкаться наверх или вышибать массивные створки. Да и бросать призывательницу тоже нельзя — оставшимся оборванцам по-любому прилетит часть болтов. А стоит малявке загнуться, как через полминуты мне придет пиздец.
Остается только одно.
Сесть жопой на песочек и поднять лапки вверх.
Потому как если бы местные хозяева хотели меня ебнуть, то охрана бы уже стреляла. А так есть шанс, что попробуют взять живьем, а там уже ни одна клетка меня не удержит. Ну а если попробуют грохнуть, или пристрелят девчонку, то я уже с чистой совестью смогу устроить напоследок фейерверк эпических масштабов.
А тем временем ко мне выслали парламентера.
Правильно. Колизей — огромный, так чего глотку сверху драть? Выделили мальчика на побегушках и отправили выяснить, что это за странный голый мужик их дом труба шатает.