Вы призвали не того... Книга 6, том 2
Шрифт:
– Кто?
– практически хором спросили трое компаньонов, отчего Лут окончательно смутилась и десять раз пожалела, что вообще поддалась эмоциям и влезла в разговор.
– Кархан, - повторила черная.
– Это подводный монстр. Я его ни разу не видела, но… мне рассказывал знакомый. Это морской змей, что более километра в длину. Он не живой, но и не мертвый. Практически неуязвимый. Он почти ни на что не реагирует и только лежит в самой глубокой впадине этого моря, словно чего-то ждет. Или охраняет.
– Не удивлюсь, если очередной кирпич, - пробормотал Андрей и с кривой ухмылкой покосился на лежащую рядом сумку, где покоились уже два «божественных сокровища» - красный и желтый кирпичи. И вдруг Вестник встрепенулся, словно что-то вспомнил.
– Кстати, комрады! А где, блядь, наша награда за болотный остров?!
– Где, где?
– скривился Сагара.
– В том самом половом органе. Получил ты свой кирпич, вот и радуйся, что жив остался.
– Не… ну… - Андрей сделал жалобные глаза.
– А плюшка? Это нечестно! Мы сразили босса, эпично расхерачили пол-острова, а в итоге мне дали только чертов кирпич и пиздюлей от сопартийцев! Я требую апелляцию!
– Депиляцию я тебе могу устроить, - мрачно пообещала Изаура, которую очень напрягали отголоски движения этого самого Кархана, что фиксировались системами Механоида.
– Причем плазмой. Надо?
– Злые вы, - вздохнул Вестник.
– Уйду я от вас.
– Куда?
– хмыкнул Сагара.
– Да хотя бы вон на тот остров, - ответил Андрей, кивая куда-то направо.
– Вон, там как раз чайки летают. Буду с ними вить гнезда, гопать туристов на чипсы и отжимать у воробьев семки.
– Не получится, - покачал головой гардиан, увеличивая изображение скалистого острова и вьющихся над ним «птичек».
– Это не чайки. Это гарпии. И, кажется, они решили кем-то подзакусить…
– Улыбаемся и машем, - фыркнула Изаура.
– И проезжаем мимо. Лишние бабы нам на борту не нуж… КУДА?!
– СИСЬКИ В БЕДЕ!!!
– Идиот!
18. Дэйя.
Небольшой кусок суши торчал над черной водой.
Это была вершина подводной скалы, стесанная ветрами и временем до почти плоского состояния, и поросшая невысокой желто-красной травой с жесткими, словно проволока, стеблями. Ширина островка не превышала десятка метров, а форма напоминала неровный круг.
Тонкий слой грунта, отсутствие источника пресной воды и какого-либо укрытия, кроме редких камней, делали этот кусок суши невозможным для выживания любого сухопутного существа.
Тем не менее, тут находилось жилище.
Примитивная конструкция со стенами из сложенных полукругом камней, щели меж которыми были забиты сухими водорослями и травой, крышей из куска парусины, и дверью в виде все той же ткани.
Перед входом в это несуразное сооружение гордо стояла женщина из рода морских эльфов. Легкие морщинки и старые шрамы покрывали ее огрубевшую от морских ветров кожу, а на лице было выражение отрешенного безразличия. Выцветшие от времени глаза спокойно следили за кружащей в нескольких десятках метров над островом стаей гарпий.
Женщины-птицы не были красивы. Это не сирены, заманивающие морских путешественников чарующим пением и прекрасной внешностью. Гарпии Рофуна имели птичьи ноги с острыми загнутыми когтями, и крылья с жесткими рыжими перьями. Торс любой гарпии был обнаженным телом тощей женщины с пожелтевшей от времени кожей, а на маленьких головах росли длинные седые волосы, обрамляющие сморщенные лица старух с огромными ртами, наполненными длинными игловидными зубами.
– Все-таки нашли нас, - вздохнула женщина, не отводя взгляда от кружащих тварей и покрепче стискивая длинный витой посох с вытянутым черным камнем на конце.
– Не успели…
– Дэйя?
– из хлипкого укрытия раздался перепуганный голос молодой девушки.
– Чт… Что там, Дэйя?
– Посланцы шомонов, поглоти их Кархан, - негромко ответила женщина, на чьем лице вздулись желваки от стиснутых в бессильной ярости зубов.
– Укройся, дитя. Я постараюсь с ними справиться.
Черный камень в навершии посоха полыхнул зловещим пурпурным огнем, отразившимся в выцветших глазах. В тот же миг пять гарпий отделились от огромной стаи и с хриплыми криками кинулись вниз.
– Тай-ха!
– четким командным голосом произнесла Дэйя, вскидывая посох навстречу монстрам.
Из черного камня со зловещим шипением ударила ветвистая пурпурная молния, накрывшая атакующих. Пикирование к жертве тут же превратилось в бесконтрольное падение обугленных тел.
Парящая выше всех гарпия с белыми перьями сузила глаза, глядя на это, и издала короткий клекот, в котором слышались повелевающие интонации. Повинуясь ей, хоровод монстров закружился интенсивней, а вниз начали одна за другой падать атакующие пятерки. И каждую новую волну встречал короткий выкрик эльфийки и удар пурпурной магии.
Вот только с каждым заходом сияние черного кристалла в посохе становилось все слабее, а Дэйя дышала все тяжелее. Ее загорелая кожа начала приобретать бледный оттенок, а на лбу выступил холодный пот. Пусть артефакт в ее руках и позволял применять заклинание «пурпурной молнии» практически без подготовки, но чары питались от ее магии. И как только магическая сила истощится, женщина упадет безвольной куклой.
Матриарх стаи это знала. Как знала особенности и Дэйи, и чар ее посоха. Молнии били не дальше расстояния, соответствующего росту десяти морских эльфов, потому стая держалась достаточно высоко. И с менее чем пятью гарпиями эльфийка могла справиться, не прибегая к силе «пурпурной молнии». С другой же стороны, магии было без разницы, сколько на нее нападает противников — ветвистый пурпурный заряд поразит разом всех врагов, попавших в его зону действия. Вот и приходилось Матриарху стаи пускать на убой своих подчиненных, лишь бы вымотать опасную эльфийку.
Однако старшая гарпия не волновалась — как только она добудет посох и девчонку, шомоны призовут ей еще больше безмозглых послушных слуг, и она сможет доживать свой долгий век на вершине скалы, наедаясь от пуза и ни о чем не заботясь…
Наконец, после очередной молнии, Дэйя устало оперлась на посох, чей кристалл практически потерял свое свечение. Пропитанная потом туника липла к телу эльфийки, а руки слегка подрагивали от перенапряжения — количество пропущенной через них маны было просто колоссальным. Любой другой маг Рофуна, включая высокомерных шомонов, сгорел бы и от половины такого напряжения!