Вы просили нескромной судьбы? или Русский фатум
Шрифт:
– Помните, лил дождь, была буря и... повалило много деревьев?.. – отдуваясь, перечисляла Наташа, подтягиваясь и вылезая из ямы.
Она посидела какое-то время на корточках, голова кружилась, потом потихоньку встала. На небе из-за облака выползла луна, и стало почти светло. Мимо изредка проезжали машины и косили фарами на босую и растрепанную Наташу, стоявшую на краю ямы.
– Там кейс должен быть, черт... С документами... – Новый знакомый Наташи, восклицая, ползал по грязной машине. Окончательно заморившись стоять на краю ямы, она, наконец, вытащила его оттуда. Это был именно он... Главный редактор популярного
Наташа пожала плечами и, сказав:
– Извините, но вы такой грязный, – попыталась вытащить за фару «Майбах», но вертлявый издатель зашипел еще громче и не разрешил.
– Нет, сейчас я вызову кран! – с акцентом настоящего кавказца прямо-таки «выплюнул» Коркия и стал буквально выворачивать карманы в поисках мобильного телефона.
– Да не надо, я быстренько, вот увидите. – И Наташа, ухватив фару покрепче, потянула «Майбах» к себе.
— Пожалуйста... Я же вас прошу... Надорветесь же, – кудахтал Коркия, но Наташа уже привычно орудовала, как магнит. – Ну, я вам помогу тогда. – И издатель, схватившись за другую фару, тоже изо всех сил начал тянуть «Майбах» к себе.
Невероятно, но факт – всего одна большая женщина на пару с одним плюгавым мужчиной меньше чем за минуту вытащили и установили далеко не маленький автомобиль на краю вздыбленного асфальта у ямы... И победным дикарским дуэтом выкрикнули что-то нечленораздельное.
– Царапины, грязь и пара треснувших стекол – легко исправимая ерунда, не так ли?.. – Наташа первой пришла в себя. – Ну, все, приятно было познакомиться, – глянув на светлеющее небо, добавила она.
– А вы кто? – внезапно спросил Гиви Коркия, искоса оглядев Наташу. – Я вас не мог раньше видеть?..
– Я с улицы Цандера, – кокетливо улыбнулась Наташа, думая, говорить или нет, что однажды Гиви Карлович обрызгал ее грязью. – Это рядышком. А зовут меня Наташа.
– Так садитесь, я вас довезу. – Коркия кивнул на «Майбах», подтолкнув Наташу к нему.
Наташа удивилась, но спорить не стала и села на переднее сиденье, скромно сложив руки на коленях.
– Чудная ночь, не правда ли? – Коркия повернул ключ зажигания, но двигатель не завелся. Помолчав, он вдруг скороговоркой, несколько отстраненно произнес: – Спасибо, что спасли мне жизнь.
– Да что вы, – отмахнулась Наташа, – разве мне жалко?
– Скажите, дорогая Наташа, вы ведь не москвичка, я угадал? – Коркия наконец-то завел машину...
– Я из Таганрога. – Наташа вздохнула и добавила: – Там раньше были сплошные военные НИИ, а сейчас делают конфеты «Коровка»
Коркия галантно слушал.
– Как же это вы меня вытащили... вместе с машиной? – снова оглянулся он на Наташу. – Я не понял до сих пор... На свете нет человека, который стал бы меня так вытаскивать.
А надо вам сказать, силушка Наташе досталась по наследству от ее прадеда, кузнеца Ильи Христофорыча Будкина, чрезвычайно известного в начале прошлого века в Таганроге силача. Говорят, Илья Христофорович даже поднимал паровоз на три сантиметра вверх и бережно опускал обратно на рельсы.
Наташа решила о своем таланте и таланте прадеда подробно не распространяться, а то были уже кое-какие неприятные для нее прецеденты... К тому же издатель был щупл и местами плюгав, и крайне горяч при этом, что можно было понять по сияющим в темноте, как угли, глазам...
– Где же я вас видел, Наташа? – отъезжая от ямы, бормотал Гиви Карлович, внезапно чертыхнувшись: – Покрышка... Черт!
На что Наташа, улыбнувшись, невесело произнесла:
– Я приносила роман в ваше издательство, Гиви Карлович. Неудачно, правда...
– Вы-ы-ы?.. – удивился Коркия. – А зачем?
– Сама не знаю, – вздохнула Наташа. – Направо, пожалуйста.
– А что за роман? – лихо свернул на улицу Цандера издатель Коркия.
– «Мачо для бодливой козы», – скромно пояснила Наташа.
– М-мачо... для кого-кого? – покосился на очень крупную авторшу издатель.
– Для козочки, ну то есть – козы, но очень-очень бодливой, – покраснела Наташа.
– Интересно, – изрек задумчиво главный редактор. – Значит, и козам хочется мачо?
– Ну да, – внезапно рассмеявшись, кивнула Наташа. – И козам, и овцам, всем мачо подавай!
– И что с этим делать? – Гиви Карлович как-то печально вздохнул.
– Там написано, что делать. Весь роман об этом!.. Так не взяли в вашем издательстве-то.
– Кто не взял? – строго спросил издатель. – Я хочу знать сию секунду.
– Рецензент Цугундер, – вспомнила обидчика Наташа, – сказал: так не бывает, идите прочь...
– Как не бывает? – Издатель серьезно смотрел на Наташу. – Я вам верю, вас как зовут, в смысле, полностью?
– Полностью я – Наталья Андреевна Тупицына, – потупилась Наташа, пряча в складках подола огромные руки с остатками ярко-красного маникюра.
– Значит так, Наталья Островская, завтра в 13.35 приносите роман прямо мне на стол. – Гиви Коркия остановился у дома, на который показала пальцем Наташа. – Ваш? Вопросы есть?
– А где ваш стол? – открыв дверцу, рассмеялась Наташа. – Ну, чтобы мне вас сразу найти... Я ведь приду. Завтра, это в смысле – сегодня?
– На пятом этаже, – улыбнулся всеми зубами, какими был богат, издатель. – Как меня зовут, вы, надеюсь, знаете? Мы опубликуем ваш роман, даже если там всего пять предложений с закорючкой, – едва слышно вздохнул он, пока Наташа вылезала. – Это мой подарок вам... Я вас лично пропущу в литературу, придержав дверь ногой! Лично сам.
– А можно я принесу ну хотя бы одну из пяти сказок, которые написала? – выпалила Наташа, заглядывая в раскрытую дверцу автомобиля.