Вы, разумеется, шутите, мистер Фейнман!

Фейнман Ричард Филлипс

— Дик Фейнман.

— А откуда вы, Дик? Чем занимаетесь?

— Из Пасадены. Работаю в Калтехе.

И тут одна из них говорит:

— О, а ученый по фамилии Полинг, он не оттуда?

В Лас-Вегасе я побывал до того уже множество раз и никто в нем о науке слыхом не слыхивал. Мне доводилось беседовать с бизнесменами самого разного рода, так для них слово «ученый» было пустым звуком.

— Да! — с изумлением отвечаю я.

— А еще там есть такой Геллан, что ли, — физик.

Я ушам своим не поверил. Я еду в машине с проститутками и вдруг выясняется, что им столько всего известно!

— Верно!

Только его зовут Гелл-Манн! А его-то вы откуда знаете?

— Да просто ваши фотографии печатались в журнале «Таймс».

И верно, «Таймс» по какой-то причине часто печатал портреты ученых США. На его страницах и я появлялся, и Полинг, и Гелл-Манн.

— Но как же вы имена-то запомнили? — спрашиваю я.

— А мы пересмотрели все фотографии и выбрали самого молодого и красивого!

(Гелл-Манн моложе меня.)

Итак, приехали мы в «Эль-Ранчо», и там девушки продолжили прежнюю забаву — обращались со мной так, как обычно мужчины обращались с ними.

— Поиграть не хотите? — поинтересовались они.

Я поиграл немного — на их деньги, всем было очень весело.

А спустя какое-то время они сказали:

— Послушайте, мы тут одного человечка приметили, так что вынуждены вас покинуть, — и вернулись к своей основной работе.

Однажды, сидя у стойки бара, я обратил внимание на двух девушек с мужчиной постарше. Мужчина, в конце концов, удалился, а девушки подошли и сели рядом со мной — та, что была покрасивее и попредприимчивее, на соседний с моим табурет, а ее довольно невзрачная подруга по имени Пам — по другую сторону от нее.

С первой же минуты все складывалось замечательно. Девушка оказалось очень общительной. Вскоре она уже прижималась ко мне, а я обнимал ее за плечо. Пришли двое мужчин, уселись за стоявший неподалеку столик. А после, к ним еще и официантка подойти не успела, ушли.

— Видели тех мужчин? — спросила моя новая подружка.

— Видел.

— Это приятели моего мужа.

— О? Это еще что новости?

— Да понимаете, я только что вышла за Джона Туза, — она назвала очень известное имя, — и мы с ним поссорились. Медовый месяц, все-таки, а Джон все время торчал в игорных домах. Никакого внимания мне не уделял, вот я и ушла, решила развлекаться самостоятельно, но только он все время рассылает повсюду своих шпионов, проверяет, чем я занимаюсь.

Потом она пригласила меня к себе в мотель, и мы поехали туда в моей машине. По дороге я спросил:

— А как же Джон?

Она ответила:

— Не волнуйтесь. Просто посматривайте по сторонам, нет ли где большой красной машины с двумя антеннами. Если нет ее, значит нет и его.

На следующий вечер я повел «девушку „Гибсонса“» и ее подругу в заведение под названием «Серебряная туфелька». Представление там начиналось позже, чем в отелях, и девушки из других шоу с любили ходить туда, тем более что конферансье, увидев входившую в зал танцовщицу, оповещал всех о ее появлении. Так что, когда я появился там с двумя красавицами-танцовщицами под руку, он произнес: «К нам пришли мисс Такая-то и мисс Такая-то из „Фламинго“!». Все повернулись, чтобы посмотреть на нас. Я был на седьмом небе!

Мы усаживаемся за столик, стоящий близ бара, и тут вдруг начинается странная суматоха: официанты передвигают столики, в зал входят вооруженные охранники. В общем производится расчистка места для знаменитости. ДЖОН ТУЗ идет!

Он останавливается у стойки бара, совсем рядом с нашим столиком, и одновременно двое мужчин приглашают моих девушек

потанцевать. Девушки удаляются, я остаюсь в одиночестве, а Джон подходит и присаживается рядом со мной.

— Ну как вы тут? — спрашивает он. — Что поделываете в Вегасе?

Я нисколько не сомневаюсь в том, что он проведал обо мне и своей жене.

— Да так, дурака валяю… (Мне только и оставалось, что изображать крутого парня, верно?)

— Давно здесь?

— Дня четыре, пять.

— А я вас знаю, — сообщает он. — Мы с вами не могли встречаться во Флориде?

— Да нет, не уверен…

Он перебирает еще несколько мест, а я все не могу понять, к чему он клонит.

— А, знаю, — наконец, объявляет он, — я видел вас в «Эль Морокко».

(Название «Эль Морокко» носил большой нью-йоркский ночной клуб, облюбованный крупными воротилами — вроде профессоров теоретической физики, понимаете?).

— А вот это возможно, — говорю я, продолжая гадать, когда же он к делу-то перейдет.

И наконец, он наклоняется ко мне и спрашивает:

— Слушайте, вы не познакомите меня с вашими девушками, когда они вернутся?

Оказывается, ему только это и требовалось, а меня он и знать-то не знал! Что ж, познакомил я его с моими танцовщицами, однако они заявили, что уже устали и хотят вернуться домой.

На следующий вечер я увидел Джона Туза во «Фламинго», он стоял у стойки бара, беседуя с барменом о фотоаппаратах и фотосъемке. Я решил, что он фотограф-любитель: камеры и лампы-вспышки у него имелись во множестве, однако говорил он о них сущие глупости. Послушав его, я понял, что он и на любителя не тянет, просто богатый человек, купивший несколько камер.

К этому времени я уже сообразил, что про мои шашни с его женой ему ничего не известно, а разговор со мной он затеял лишь потому, что хотел познакомиться с девушками. И я придумал для себя роль: помощник Джона Туза.

— Привет, Джон, — сказал я. — Пойдемте, поснимаем немного. Давайте сюда ваши вспышки, я их понесу.

Я уложил лампы-вспышки в карман, и мы отправились на съемки. Я вручал ему то одну вспышку, то другую, давал всякие советы — ему все понравилось.

Потом мы поехали в отель «Последний рубеж», там он устроился за игорным столом, начал выигрывать. Вообще-то, в отелях не любят, когда играющий по крупному человек вдруг берет и покидает игорный зал, но я-то видел, что Джону хочется уйти. Вопрос был только в том, как сделать это, не нарушая приличий.

Я подошел к нему и серьезным тоном сообщил:

— Джон, нам пора.

— Так ведь я же выигрываю.

— Да, но у нас на этот вечер назначена встреча.

— Ну хорошо, отыщите мою машину.

— Разумеется, мистер Туз!

Он отдал мне ключи, рассказал, как она выглядит. (Я не стал говорить, что и так это знаю.)

Я отправился на парковку — и вот она, большая, просторная, отличнейшая машина с двумя антеннами. Я уселся в нее, повернул ключ в замке зажигания — не заводится. Машина оказалась снабженной системой автоматического переключения скоростей, — они тогда только-только появились, и я в них ничего не смыслил. В конце концов, я случайно перевел какой-то переключатель в положение «ПАРКОВКА», и двигатель заработал. Я с великой осторожностью, как если бы машина стоила целый миллион долларов, подъехал на ней к входу в отель, вылез из машины, вошел внутрь, приблизился к столу, за которым так и продолжал играть Джон, и сообщил: