Вяземская голгофа генерала Конева
Шрифт:
По приказу командира 119-й стрелковой дивизии генерал-майора Березина А.Д. на помощь 634-му стрелковому полку для восстановления положения были выдвинуты 920-й стрелковый полк и два батальона 421-го стрелкового полка, которые после совершения 30-км марша с ходу вступили в бой и отбросили немцев, но по оперативным соображениям были остановлены и перешли к обороне.
Потерпев серьезную неудачу, немцы отошли, и соприкосновения с ними не было. Еще не стемнело, как на левом фланге 634-го полка появились обозы тылов отходящей 30-й армии, штаб которой разворачивался в районе Днепрова. Это грозило смешением тылов двух армий, благо облачность была густая и немецкая авиация не действовала.
В 18.00 по распоряжению штаба группы армий «Центр» 161-я пехотная дивизия выдвинулась из Белого и находится на марше к Холм-Жирковскому, откуда, переправившись
В соседнем V армейском корпусе пока все шло по плану, его 5-я и 35-я пехотные дивизии беспрепятственно достигли Днепра и начали приготовления, чтобы с наступлением ночи осуществить переправу.
Перед наступлением сумерек 1-я танковая дивизия, двигаясь во главе XLI армейского корпуса, заняв Тюхово, вышла к реке Вазуза, но переправиться с ходу не удалось ввиду отсутствия мостов, и, чтобы, не снижать темпов продвижения далее на юг, все силы были брошены на постройку за ночь полноценной переправы. 1-я рота майора Вольфа в качестве передового отряда дивизии продолжила движение на север, ведя разведку и рекогносцировку. Не встречая сопротивления, ей удалось найти удобное место для переправы, после чего Вольф решил двигаться прямо к железнодорожной станции Новодугино, которую удалось захватить после короткого, но упорного боя. В документах 1-й танковой дивизии об этом упомянуто так: «Русские оборонялись там довольно жестко, имея даже воздушную поддержку, что причинило нам значительный ущерб» [46] .
46
Stoves Rolf. 1 Panzer Division 1935—1945. Verlag Hans-Henning Podzun: Bad Nauheim, 1961. S. 249—259.
Знай защитники станции, что перед ними всего-навсего рота, далеко оторвавшаяся от основных сил, то судьба Вольфа и его солдат была бы другой. Но этого не случилось, и оборонявшиеся с наступлением темноты отошли. Скорее всего, отрицательную роль в этом сыграли не утихающие с утра панические слухи о немецком десанте с танкетками, отсутствие разведывательных данных о противнике и потеря централизованного управления войсками командованием Западного фронта. Почему не использовалась авиаразведка, тоже непонятно, может быть, летчикам по каким-то причинам просто не верили. В общем, немцам просто чертовски везло, и, не останавливаясь в Новодугине, рота Вольфа двинулась дальше, беспрепятственно достигнув к концу дня Сырокоренья, южнее Сычевки, где она остановилась в ожидании снабжения топливом и боеприпасами.
К концу дня топливный голод ощутила вся 1-я танковая дивизия, а боевая группа фон Хейя вообще остановилась из-за нехватки топлива в своем 1 -м танковом полку.
Во второй половине дня немецкой авиаразведкой был замечен крупный железнодорожный эшелон на разъезде Махерово, западнее Ржева, и уже в 18.00 налетом 11 немецких бомбардировщиков он был атакован и полностью уничтожен. Там были боеприпасы для 30-й армии, отходившей на новые оборонительные позиции. Бомбардировке подверглись также и ближайшие станции, Оленино и Чертолино. Имелись большие разрушения и человеческие жертвы. Ни один немецкий самолет сбит не был. Удивительно, но такой эшелон почему-то не разгружался и был без серьезного зенитного прикрытия и авиаподдержки вообще. Оправдывать это нехваткой зенитного вооружения и истребительной авиации по меньшей мере несостоятельно, так как в московском поясе ПВО всего этого было предостаточно. Причину этого да и других подобных случаев, по всей видимости, надо искать на уровне не ниже командования Западного фронта. Но, увы, все директивы, исходившие из Ставки на уровень штаба фронта, до сих пор засекречены.
В общем, в результате отступающая на новые рубежи 30-я армия осталась без стратегического резерва боеприпасов, что,
В 20.45 из штаба группы армий «Центр» в 3-ю танковую группу поступило распоряжение: «По данным разведки, в ночь ожидаются попытки прорыва с запада на восток больших сил окруженных русских на участке 7-й танковой дивизии. Не допустить образования дыр в линии окружения и учитывать, что, по наблюдениям авиаразведки, русские отступают за Днепр в юго-восточном направлении в полном беспорядке» [47] . В поддержку дивизии на участок ожидаемого прорыва был срочно направлен LVI армейский корпус.
47
Журнал боевых действий 3-й танковой группы 9-й армии ГА «Центр». 07.10.1941 (National Archives Microcopy № Т-313, USA, Washington).
В течение дня войска Западного фронта продолжали вести упорные бои с наступающим противником, отходя на восток. Однако на северном участке фронта, где находилась 31-я армия, немцы в течение дня активности по-прежнему не проявляли. О положении дел перед фронтами соседних 22-й и 29-й армий в штабе армии было неизвестно вследствие отсутствия с ними связи. Из штаба фронта тоже никаких сообщений и распоряжений не поступало. Войска 31-й армии осуществляли частичную перегруппировку и к 21.00 главными силами продолжали укреплять занимаемый рубеж:
110-я стрелковая дивизия одним полком находилась в обороне между Заплавьем и Осташковом.
247-я стрелковая дивизия в составе группы Поленова продолжала движение на Сычевку.
119-я стрелковая дивизия в составе 365-го стрелкового полка с артиллерийским полком выдвинулась из района Сычевки для занятия обороны в районе Гжатска.
Связь со всеми частями по всем направлениям работала бесперебойно.
К концу дня Гот согласовал с командующим VIII авиакорпусом новый план взаимодействия и ведения авиаразведки, объяснив, что теперь ближайшей целью его группы являются Ржев и Калинин. Для 4-й танковой группы Геппнера целью определена северная часть Москвы, а 2-я танковая группа Гудериана ориентирована на район южнее Москвы.
В 21.30 командующий 9-й армией Адольф Штраус отдал распоряжение, содержащее приказ группы армий «Центр», согласно которому, силы 3-й танковой группы необходимо к исходу дня собрать на линии Гжатск — южнее Сычевки для начала продвижения на Калинин через Ржев.
161-я пехотная дивизия отведена на отдых в район Владимирского и не передавалась 3-й танковой группе, оставаясь в распоряжении группы армий, и ее части перемещаются только ночью, чтобы не нарушать транспортные поставки танковой группы.
19-я танковая дивизия по-прежнему в распоряжении LVI армейского корпуса, и никаких дополнительных сил для поддержания танковой группы нет.
7-я и 10-я танковые дивизии готовы соединиться, и их передовые патрули в готовности. После того как юго-восточнее Ломы были отбиты ожесточенные контратаки, 6-я танковая дивизия к концу дня достигла Павлова, западнее Спаса, и встретилась с ними в Вязьме. Таким образом, первый крупный котел в центре Западного фронта оказался закрыт. После того как 4-й пехотный полк 7-й танковой дивизии захватил в плен в Ломах начальника разведки 19-й армии генерал-лейтенанта Лукина М.Ф., выяснилось, что в котле оказались части 19, 20, 24 и 32-й армий Западного фронта. Кроме этого он на допросе показал, что штаб 19-й армии изначально и до самого 7 октября был еще в Ломах. В отчете командования 7-й танковой дивизии за этот день было записано: «После закрытия котла русские прилагали большие усилия, чтобы вырваться из него на восток, избегая шоссе. Они использовали очень благоприятный для этого обширный и густой кустарник к северу от шоссе, что легло основной тяжестью оборонительных боев на 7-й пехотный полк и 7-й мотоциклетный батальон. Эти мастерские прорывы не позволяют предоставить войскам отдых, многочисленные русские стрелки из-за деревьев затрудняют в течение дня доставку питания и боеприпасов» [48] .
48
Manteuffel Hasso von (Ed.). Die 7 Panzer-Division im Zweiten Weltkrieg. Traditionsverband ehem 7 Panzer-Division-Kameradenhilfe E.V.: Krefeld, 1965. S.187—211.