Выбор Девлина
Шрифт:
Девлин почувствовал волну жестокого удовлетворения – он получил необходимые доказательства.
– Прости, мамочка, – пролепетал Ян, повернувшись к трактирщице.
– Змееныш! Ты мне не сын! – злобно заорала та и, размахнувшись, с силой ударила мальчика кулаком по лицу. Он отлетел назад и стукнулся головой об угол очага. Послышался тошнотворный хруст.
Девлин вскочил, но было поздно. Скрюченное тело ребенка лежало на полу, из-под его головы вытекла лужица крови. Не помня себя, Девлин схватил мальчика, прижал ладонь к его тонкому горлу, пытаясь нащупать пульс,
– Что я наделал? – прошептал Девлин. Лорд Далкассар привстал из-за стола и встревоженно спросил:
– Он сильно ушибся?
– Он мертв.
Лицо лорда потемнело от гнева.
– Убийца!
Девлин вздрогнул, словно от удара хлыстом, но потом понял, что слова лорда обращены к Хильде.
– Только бездушная тварь убивает своих детей, – продолжал лорд. – Нет греха страшнее этого!
Девлин встал и, сверля трактирщицу взглядом, медленно произнес:
– Я позабочусь, чтобы к утру ты болталась на виселице. Ты и твои выродки.
– Ты все равно бы прикончил нас! – дерзко выкрикнула Хильда.
– Это верно. Но теперь я сделаю это с удовольствием.
– Вот и все. Я похоронил мальчика, а на следующее утро повесил трактирщицу и ее среднего сына. Старший к этому времени умер от потери крови. Я попросил племянника лорда сходить в Скарнс за магистратом, а тот привел с собой могильщиков, и я ушел, как только убедился, что дело сделано.
Девлин Стоунхенд, Избранный, пожал плечами, будто стряхивая с себя воспоминания о случившемся, и потянулся за кружкой. Двумя быстрыми глотками он осушил ее.
Капитан Драккен смотрела на Девлина, поражаясь его хладнокровию. Первые вести из Скарнса были настолько страшными, что она приказала стражникам у всех городских ворот немедленно, в любое время дня и ночи, прислать к ней Избранного, как только он вернется в Кингсхольм. И вот он сидит перед ней – его взгляд так же спокоен, а голос ровен, как если бы он рассказывал об обычной поимке уличного воришки.
Капитан подняла кувшин с цитрином.
– Хочешь еще?
Девлин кивнул.
Наполняя его кружку, капитан Драккен улучила момент и рассмотрела его лицо. Избранный устал с дороги, но его спокойствие не могло объясняться только этим. Точно так же он выглядел и до того, как она отправила его с этим дурацким заданием, которое нежданно-негаданно обернулось так серьезно. Капитан задавалась вопросом, в чем причина невозмутимости Девлина – только ли в его молодости, позволявшей быстро восстанавливать силы, или же кошмары, которые он видел своими глазами, просто не оставляют следа в его душе.
– Я слышала, ты нашел несколько трупов.
Девлин отхлебнул цитрина и прикрыл глаза.
– Больше, чем несколько. К утру я насчитал двадцать одно тело; потом люди магистрата сказали, что обнаружили вторую яму. И это только те несчастные, тела которых мы отыскали. Даже если сотня человек будет копать сто дней, мы все разно не будем знать, всех ли нашли.
– Это страшное зло, – задумчиво проговорила капитан.
– Да, очень страшное, – согласился Девлин.
– Но что заставило тебя подозревать хозяйку?
– Я не подозревал ее; зелье на меня не подействовало по счастливой случайности. А ей не повезло, что в ту ночь я остановился в ее трактире. Приди я днем раньше или позже, и меня бы не тронули. Не я, а мирканские аристократы – вот кто был ей нужен. Мною она занялась только потому, что я их видел и утром начал бы задавать ненужные вопросы по поводу их исчезновения.
– А вот лорд Далкассар не думает, что ты разоблачил этих мерзавцев только благодаря счастливому случаю. В своем письме он осыпает тебя похвалами.
– Лорд Далкассар просто рад, что остался в живых, – махнул рукой Девлин. – Готов поспорить, что послание от магистрата далеко не такое восторженное.
И в самом деле, магистрат прислал письмо, полное возмущения. Он пришел в ярость от того, что Девлин именем короля вынес приговор и привел его в исполнение, не дождавшись самого магистрата. Не важно, что Избранный имел на это право. Магистрат считал – и, наверное, не без оснований, – что, если бы негодяям сохранили жизнь, они могли бы рассказать о совершенных ими преступлениях во всех подробностях и показать места, где зарыты трупы.
Однако в душе капитан Драккен знала, что на месте Избранного поступила бы точно так же. Хозяйка постоялого двора и два ее старших сына, несомненно, заслуживали виселицы. Учитывая их злодеяния, сохранять убийцам жизнь, пусть даже всего на несколько дней, было бы кощунством по отношению к их несчастным жертвам.
– Магистрат недоволен, но, думаю, со временем он поймет, что ты принял верное решение.
– Я хотел остаться и помочь вытаскивать тела, но мне не позволили, – вздохнул Девлин и неожиданно добавил: – Можно подумать, если я ношу звание Избранного, мне не подобает копаться в грязи.
Он на каждом шагу принижал свой титул и связанные с ним привилегии, как будто считал себя недостойным. Капитан Драккен добавила еще один штрих к портрету Девлина. Этот Избранный был сплошной загадкой. Все остальные, кого она знала, упивались своим званием, даже видя, что люди их презирают. Предпоследний Избранный, Гудбранд, был пьяницей, а его предшественник, Асфид, – картежником. Они как могли наслаждались всеми выгодами своего положения, однако служба их оказалась недолгой, потому что и один, и другой – впрочем, как и все Избранные за последние десять лет, – погибли меньше чем через год.
Этот человек отличался от других, и дело было отнюдь не в его скромном происхождении. Капитан Драккен чувствовала в нем некий стальной стержень, внутреннюю силу, сочетавшуюся с наложенными на него чарами уз и властью, которую давало ему его положение. Интуиция подсказывала ей, что Девлину можно доверять, но за четверть века, проведенную при дворе, она научилась осторожности. Дворцовые интриги – смертельная игра, опасная даже для того, кто дослужился до звания капитана королевской стражи. Этот Избранный – темная лошадка; он может оказаться для нее полезным или, напротив, свести на нет все ее усилия.