Выбор есть всегда
Шрифт:
– Он не будет ревновать, - пообещал Эдвард, наклоняясь для поцелуя. Его пальцы шаловливо скользнули под мои ягодицы и перевернули нас, чтобы я оказалась сверху.
– Не уверена, - пробормотала я, тая от нежных ласк и вспоминая нотки ревности в голосе мужа, когда мы говорили с ним по телефону и его двойник сидел напротив меня.
– Ну, мне-то лучше знать, - возражал настойчивый Эдвард, садясь и чувственно снимая мою ночную сорочку, глядя в глаза. Я застонала, когда его ладони пропутешествовали
– Ты соблазняешь меня, заставляя изменять самому себе, - решила я пофлиртовать немного, чтобы не зазнавался.
– Со мной – не считается, - упрямо возразил мой безумный ученый, обхватывая губами жаждущую вершинку моей груди.
– Нет, я не стану изменять ему с тобой, - проворчала я кокетливо, делая прямо противоположное: ерзая на его бедрах и задевая чувствительную плоть, запрокидывая голову от удовольствия и слушая, как резко участилось дыхание любимого.
– Куда ты денешься, - принял он условия моей игры, неожиданно роняя меня на подушку и восхитительно прижимая всем телом.
– Нет, - мои попытки изобразить серьезность проваливались, не начавшись. Хотя я и старалась сделать вид, что отталкиваю Эдварда, тело мое символизировало обратное, изгибаясь навстречу. – Я не стану делать это!
Эдвард негодующе зарычал в ответ на мое притворное сопротивление, напористо раздвинул мои ноги и прикусил шею, заставив вскрикнуть и распахнуть глаза.
– Эй! – возмутилась я, но замолчала под голодным поцелуем и тут же ахнула от стремительно распространяющегося тепла в месте соединения наших тел. Сопротивляться настигающему со скоростью цунами наслаждению не было никакой возможности – звезды приближались.
– Ну вот ты и сдалась, - выдохнул Эдвард, победоносно увеличивая напор и амплитуду равномерных толчков.
– Ни за что!
– Я попыталась продолжить наше невинное противоборство, вырываясь, но тут же почувствовала сильнейшую разрядку, заставившую выкрикнуть любимое имя. И услышала, как со сладострастным стоном муж последовал за мной в страну удовольствия.
– Без шансов, - констатировал он на выдохе.
– Ага, - с улыбкой признала я, счастливо прикрывая глаза.
А затем Эдвард улетел обратно в будущее, как всегда, позавтракав со мной. Он сказал, что от японской еды его уже мутит, и был рад даже простым спагетти, лишь бы приготовленным дома.
Ночью я долго не могла уснуть, ожидая возвращения настоящего Эдварда. Лежала, пялясь в потолок и думая о странностях перемещений во времени. Что будет, к примеру, если Эдвард встретится с самим собой? Создал ли он уже десятки новых реальностей или же путешествует по одной, постоянно меняя в ней что-то? Тогда как быть с его памятью, она содержит в себе все варианты прошлого или измененные события навсегда стираются из нее? Путешествия во времени были слишком запутаны для моего понимания, хотя Эдвард уверял, что на самом деле все просто.
Думая об этом, я и не заметила, как потихоньку провалилась в забытье. Мне снились Гавайи, с которых началась наша счастливая жизнь, пальмы, море, песок и Эдвард на пляже, призывающий сделать правильный выбор. Тревога пронизывала сон, в него вторгся Джейкоб, желающий разрушить мое будущее. Страшные события, описанные Эдвардом, проплывали перед глазами: возвращение в Атланту, свадьба с Джейкобом, обман… рождение дочери, ссоры и слезы и, наконец, авария. Дорога, свет и удар, звон разбившегося стекла и боль во всем теле. Я слышала свои предсмертные хрипы будто наяву, проснувшись резко в ледяном поту. Горло перехватило, но страх уже отступал, когда я поняла, что нахожусь в родных стенах, и это был просто кошмар, а не реальность.
Слух резануло тяжелое дыхание возле кровати. Грохот заставил меня вздрогнуть и повернуть голову. Первым был испуг. Затем понимание, что под утро в спальне мог появиться только Эдвард, и следом – досада, что он перегибает палку с путешествиями. Я ждала его к девяти, не раньше, причем с чемоданом в дверях. Но никак не ожидала вновь проснуться в его объятиях. Это было уж слишком…
– Ты же обещал, что вчера был в последний раз здесь, - проворчала я.
Ответа не последовало.
– Эдвард?.. – тревога вдруг возросла в разы, интуиция подсказывала нестандартность появления. Пыхтение затихало, и я рванула к краю кровати, чтобы понять, что происходит.
Он лежал там. На руке браслет, тело содрогается, как при эпилептическом припадке, глаза открыты, но не видят. В уголке напряженного рта скопилась пена.
– О боже! – выкрикнув, я скатилась с кровати, заглядывая любимому в безумные глаза. Он узнал меня. Его пальцы сжали мое запястье с такой силой, что оставили след, а губы что-то пытались изобразить, донести смысл…
– Не… не…
Он пытался вдохнуть, но не мог, содрогаясь всем телом. Его кожа приобрела пепельный оттенок, и я закричала, умоляя сказать, что случилось.
– Не ходи… - выдохнул он, наконец, и затих. Глаза закатились, и больше ни одно движение не символизировало жизни. Ни дыхания, ни сердцебиения. Закрыв рот обеими руками, я в ужасе смотрела на бездыханное тело мужа…