Выбор Евы. Гастрольные истории. Любовь – тональность ля минор
Шрифт:
– Огонь! – подхватила Настя, глядя, как искусственное пламя вспыхнуло вокруг участка, отведенного для артистов.
Языки пламени сползли вниз и разбежались в разные стороны пурпурными ручейками.
– Запускай! – скомандовал кто-то. Тут же огненные ручейки превратились в птиц и взлетели под прозрачный купол.
– Вот это спецэффекты! – удивился Юлий.
– Вы лучше посмотрите в зал. – Улыбка с лица Насти улетучилась. – Это пипец… Он из нас лабухов делает!
Вместо кресел в зрительном зале стояли столы с белоснежными скатертями и салфетками, аккуратно заправленными в золотые кольца.
– Если бы ты не влез со своей демагогией, мы бы еще вчера знали, что выступать будем перед жующей публикой! – рассердилась Ева. – А теперь мы уже никуда не денемся.
– Мы бы и вчера никуда не делись! – парировал Юлий. – Контракт подписан, и мы обязаны отыграть.
– Пошли в гримерку. Может, Майкл там, – предложила Настя.
Но в гримерке Майкла не оказалось. Зато на столе лежал футляр со скрипкой. Ева тут же его открыла, чтобы проверить инструмент.
– Он так и будет от нас прятаться? – кипела Настя.
– Хватит вам ругаться, – с трудом сдерживаясь, чтобы не впасть в истерику, тихо сказала Ева. – Есть проблемы поважнее.
Юлий и Настя замолчали и уставились на нее.
– Мне вернули скрипку с трещиной на деке.
– Это кошмар какой-то! – вспыхнула Настя. – Вызываем полицию. Они нам умышленно сорвали концерт! – Она взяла телефон, но не успела набрать номер: Юлий схватил ее за руку.
– Подожди. А ты, – он посмотрел на Еву, – успокойся. Мы не можем отменить концерт. Вы вообще читали договор? – Девушки пожали плечами. – А следовало бы. Там написано, что при отмене выступления по любой причине, кроме смерти или тяжелой болезни артистов, мы выплачиваем неустойку и возмещаем все расходы организаторам.
– Как я буду играть? Ты понимаешь, что инструмент испорчен! – Ева оттолкнула футляр, и он полетел на пол. И тут ее вдруг осенило. – Надо Алексу звонить, он говорил, что у него хорошие связи. – Она отыскала в сумочке визитку. – Возможно, он сможет одолжить у кого-нибудь скрипку?
– Я буду дозваниваться до Майкла, – сказал Юлий. – Настя, попробуй найти администратора. Может быть, они нам помогут. А с охраной потом разберемся.
Настя тут же выбежала из гримерки.
До концерта оставалось чуть более двух часов, все были на взводе. К счастью, Еве удалось дозвониться до Алекса и тот обещал помочь, но время шло, а скрипки все не было.
– Это какой-то злой рок! Черная полоса. – Ева взяла скрипку, попробовала сыграть арпеджио. – Слышишь? – она повернулась к Юлию. – Это конец.
– Я дозвонился до Майкла! – радостно доложил тот. – Обещал приехать и сказал, что скрипка будет, просил не волноваться.
Не успел он договорить, как в гримерку влетел Алекс в смокинге, с уложенными, блестящими от геля волосами и с футляром в руках.
– Всем привет, – запыхавшись, поздоровался он. – Достал. Говорят, это хорошая. Но ты сама посмотри.
Он отдал скрипку Еве, взял из минибара бутылочку воды и тут же ее опустошил.
– Где ты ее достал? – спросила Ева и, не дожидаясь ответа, открыла футляр. – Она превосходна!
– Сыграй что-нибудь, – улыбнулся Алекс и уселся в кресло.
Ева настроила инструмент, встала посреди гримерки, отвела плечо, взмахнула смычком, и глубокий, насыщенный, сильный звук наполнил комнату.
– Ну слава богу. – В дверях появилась Настя. – А то все как сговорились. – Привет. – Она плюхнулась в кресло рядом с Алексом. – Там уже народ собирается, шампусик попивают, брюлики показывают. Русская диаспора Монако в сборе.
– Кто? – удивился Алекс.
– Да, в ней есть что-то магическое, – не слушая Настю, сказала Ева. – Какой объемный звук! Ты волшебник! Спасибо большое. – Она нагнулась к Алексу и легко коснулась его щеки губами.
– Минуточку, посмотрим, что скажет гугл. – Юлий сфотографировал скрипку.
– Зачем это? – поинтересовался Алекс.
– Охренеть! – Настя отобрала у Юлия телефон: «Скрипка Гварнери… ручной работы… Основные приметы: неровно, даже небрежно вырезанные эфы… Лак положен в некоторых местах неряшливо, что отличало изделия мастера от изысканных инструментов мастерской Стради…»
– Ты где взял это сокровище? – испугалась Ева. – Такие вещи не одалживают на вечер. Ты хоть знаешь, сколько она может стоить, если это действительно Гварнери?
– Гугл, наверное, ошибся, – растерялся Алекс, неготовый к такому допросу.
– Не-а! Эта скрипка не из дешевых! – не унималась Настя. – С таким инструментом и лабухом на вечерок стать не стыдно!
– Кем? – не понял Алекс.
– Лабухи – это те, кто играет в ресторанах перед закусывающей публикой. Ни один уважающий себя музыкант…
Но Алекс ее перебил:
– По мне, так это всё эго и гордыня. Если музыкант талантливый, он в первую очередь думает о музыке. Это раз. А во-вторых, важно, перед кем играешь.
Настя недовольно фыркнула, но продолжить спор не получилось. В гримерку вошли визажисты.
– Встретимся после концерта? – шепнул Алекс Еве, уловив удачный момент, чтобы уйти и избежать несвоевременных объяснений.
– Да, конечно. Спасибо тебе огромное!
До концерта оставался час, и все готовились, настраивались. Ева с нетерпением ждала выхода на сцену и несколько раз брала скрипку, чтобы вновь услышать ее зачаровывающий звук открытых струн, попробовать двойные ноты и триоли.
– Говорят, – наконец сказала она, – неупокоенная душа мастера кочует за скрипкой до сих пор. А на концертах за спиной скрипача стоит дьявол и играет вместе с ним. Мне даже как-то жутковато.
– Вот и проверишь это сегодня! – поправляя смокинг, сказал Юлий. – Нам пора.
Всех троих отвели под сцену и расставили на отдельные площадки, поднимающиеся с помощью электропривода.
– Готовность две минуты, – объявил Майкл, появившийся словно из ниоткуда. Видимо, выжидал, когда у Насти не останется времени для претензий в его адрес. – Как только ваши платформы поравняются со сценой, по диаметру круга вспыхнет пламя. Юлий, рояль слева. Ева, вступаешь сразу после того, как пламя превратится в огненные ручейки. Не бойтесь, огонь не горячий… – Он замолчал, потому что сверху послышались аплодисменты.