Выбор Невменяемого
Шрифт:
Между прочим Кремону сразу припомнились Жемчужные ордена, которые при всей их кажущейся бесполезности на первый взгляд, оказались самым ценным магическим средством накопления мощи. А ведь, сколько времени его пальцы вначале долго блуждали по тусклым жемчужинам, пока совершенно случайно не раскрылся великий секрет одной из самых древних наград королевства Спегото. И благодаря раскрытию этого секрета, два заполненных под завязку жемчужных ордена помогли победить такого страшного, бездушного монстра как Первый, корабль смерти доставшийся ордынцам в наследство от
Магические ордена сгорели полностью, но своего носителя спасли.
От неприятных воспоминаний, Кремон вздрогнул всем телом, и это не укрылось от внимания товарищей:
— Чего тебя так колотит? — заволновался Караг.
— Может к Галиремам отнести? — с готовностью предложил Спин — Да ерунда, просто вспомнил как меня из этих жерл Первый расстреливал… А этот пояс, даже если и подлежит зарядке — вещь все равно бесполезная. Разве что, какому грибнику подарить…
— Это тебе уже решать, — отстраненно бросил Караг, уже со всем тщанием просматривая остальные принесенные артефакты. — А что там слышно с идеей податься к Гиблым Топям?
— Согласовывают на своем консилиуме.
— Да ты тоже сильно события не форсируй, — стал поучать Спин. — Лечение тоже нельзя пускать на самотек, а то так и останешься колоритным ордынцем. Пусть и симпатичным, но старым…
— Дело не только в лечении, ведь я тебе объяснял: можно амулетов наделать, которые будут поддерживать магические структуры излечения. Хоть на неделю хватит.
Другой вопрос, что дел и обязанностей много у меня появилось во дворце.
— Догадываюсь, ох как догадываюсь, что там у тебя за обязанности такие. И почему это у вас у людей все так сложно получается? — бормотал Караг. — Нет, чтобы как у нас: отпочковался — и все дала!
— Кстати, а кто из вас первый почковаться будет?
Вопрос был животрепещущий, и Кремон уже давно собирался об этом спросить, но все забывал. Потому что в прежней истории боларов, после повторного или третьего почкования взрослые особи теряли память и впадали в старческий маразм. А потом и умирали через пару месяцев. Потому и была продолжительность жизни каждого латающего растения не более чем двадцать пять, тридцать лет. Естественно, что лишаться друзей так рано молодому герою не хотелось, поэтому он и воспользовался удобным случаем для такого, вполне интимного вопроса.
Но Спин в ответ только рассмеялся:
— Во-первых: мы еще никуда не спешим, наш репродуктивный возраст еще не вошел в полную фазу. А во-вторых: новые знания, полученные нами по этому вопросу заставляют надеяться, что мы сможем жить до ста двадцати лет даже при пятикратном почковании. Так что не надейся от нас так скоро избавиться!
— Ой! Да я только рад буду! А если вас еще и магически малость чинить время от времени?
— Ха! Тогда мы как твой предшественник господин Огюст до четырехсот лет дотянем.
Вот потеха будет, если мы настолько размножимся, что нам мест на деревьях не хватит.
— Ничего, тогда мы вам все пустыни хаузпичами засадим! — заверил Кремон, помня, что именно на этих громадных, и многоствольных деревьях любят селиться и проживать дети природы.
Пока все веселились, один из боларов обратил всеобщее внимание на аллею парка, ведущую к флигелю:
— Смотрите, сюда несколько детишек идут вместе со своими нянями.
— Ага, идут они, как же…, - Невменяемый сразу рассмотрел свою дочурку Паулу рядом с мальчиком четырех лет. — Убегают они от нянь или собираются в прятки играть…
Мальчик изо всех сил тянул свою шуструю, но намного более младшую подружку именно к флигелю, и у растерянного папаши мелькнула мысль и самому куда-нибудь сбежать. А то и улететь отсюда с помощью боларов. Потому что до сих пор Молли сильно опасалась близкого контакта отца с дочерью. Слишком малышка была необыкновенным ребенком, чтобы пускать такую встречу на самотек, да еще и в таком раннем возрасте. Но с другой стороны Кремону очень хотелось хоть разок подержать дочурку на руках, поднять, покачать, а то и подбросить вверх, наблюдая за восторженным и счастливым личиком маленькой принцессы.
Поэтому он неожиданно решился:
"А-а! Будь что будет! В крайнем случае, и Молли, и остальные Галиремы всегда могут маленькому ребенку чуть скорректировать память. Да и вообще, может она ничего и не почувствует при нашем сближении?.."
Глава одиннадцатая
ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА
Герцог Ботиче вернулся только через два дня, довольный, взъерошенный и счастливый. Следом за ним на нижний уровень из стены вывалилось неисчислимое множества вяленых окороков, хлеба, мешков с овощами и даже свежими фруктами. И пока сбежавшиеся обитатели Подошвы разбирали и сносили продукты в кладовку, Растел с хвастливыми нотками обратился к жмущейся под стеной в сторонке Мальвике:
— Ты чего там стесняешься, дамочка? Могу тебя сразу обрадовать: отыскал я тебе кавалера и уже завтра, самое позднее послезавтра мы начнем проводить наши эксперименты. Вот уж он порадуется! Молоденький, весь в соку, и живет в очень удобном для похищения месте. И пикнуть не успеет, как здесь окажется.
Молодая маркиза смело шагнула вперед, придерживая левой рукой ножны с мечом.
Отмалчиваться она не собиралась, наоборот была согласна принять на себя все основные удары:
— Воровать разумных — это низко, подло и бесчеловечно!
Расплывающаяся на губах Растела улыбка так и окаменела. Но не от сути смелого высказывания, а от реакции собственных боевых соратников. После слов девушки все они одобрительно загудели, закивали и чуть ли в ладоши не зааплодировали. Пока местный диктатор на такие ужимки пялился, Мальвика продолжила с еще большей интенсивностью:
— Как истинный борец за торжество справедливости, ты должен понимать непозволительность пленения другого разумного помимо его воли!
И опять, только герцог открыл рот для резкого приказа помалкивать, как все окружающие его сорфиты и таги одобрительно замычали, чуть ли не с восторгом закатывая глазки.