Выбор сердца
Шрифт:
— Это перегибы системы, — согласились с ней тут же. — Подобное есть в любой стране. У вас тоже ребенок не всегда защищен. При разводе его практически всегда оставляют с матерью. И не важно, может она ему дать будущее, или нет.
— Но в нашей стране не рушат семьи, ради создания себе имени непримиримого борца за счастливое детство, — закончила Валерия медленно.
Она специально выбрала для встречи с адвокатом неприметное кафе почти на окраине Парижа. И мысли допустить не могла, что и тут встретит человека, с которым… Нет — от которого приняла решение уйти. Уже — приняла, после долгих и мучительных
— Валери, я бы вам не рекомендовал общаться с этим человеком.
В достаточно тактичной форме и, в то же время максимально понятно, обрисовал ей свою позицию видения проблемы адвокат. Хотя, не исключено, что уже был и проинформирован относительно происходящего в семье дочери человека, на которого работал.
— Я тоже не хотела бы с ним общаться, — призналась Валерия, внимательно наблюдая за каждым действием мужа. Да, он искал её. Вот только — для чего? Ясно дала понять, что будущего у них нет. Никакого. — Только, боюсь, мое желание никоим образом не совпадает с его, — закончила она, стараясь сохранить спокойствие.
Виктор приближался именно к их столику. Валерия, прикрыв на секунду глаза, постаралась собраться с мыслями. Никто не говорил, что будет легко. Приняла не самое популярное решение для их круга общения. И мужу, определенно, то не понравится. Правда, пока сомневалась, что вот именно сейчас наберется смелости сообщить ему.
— Лера, ты что себе позволяешь? — начал тот с ходу. Причем, принципиально игнорируя присутствие за столиком с ней представительного мужчины. — Я двое суток занимаюсь твоими поисками. Думаешь, у меня дел других нет?
Других дел. У него? Да, вероятно — были. Но, для начала, она не просила себя разыскивать. И когда вчера дозвонился до неё, ясно дала это понять. Его появления в данный момент времени не понимала совершенно.
— Вот и я думаю, что ты делаешь здесь, когда дел невпроворот, — тон получилось выдержать ровный и, даже, с тенью легкой язвительности. — Я искать себя не просила. Вчера мы, кажется, обо всем поговорили. Дай вспомнить, кто-то согласился, что мне не мешает пожить отдельно. Подумать и над собственным поведением, и над будущим. И, кстати, подумать должна я. Так, кажется?
Да, разговор оказался из разряда максимально напряженных. Её слышать и вообще — слушать не желали. Существовали правила, по которым обязана жить хорошая жена. Во всяком случае — по мнению данного субъекта. У Виктора вообще существовали собственные взгляды на отношения в семье. Понять которые простому обывателю сложно.
— В конце недели у меня важное мероприятие, и ты обязана на нем быть, — жестко прозвучало заявление Виктора.
Обязана. Она. Взгляд Лерочки… Впрочем, нет, Лерочка вот так вряд ли смогла бы изобразить удивление. И, наверняка, получила бы еще и от Константинова по первое число за фальшь в исполнении очередного эпизода. Сейчас играла не эпизод с Константиновым. В последние дни дебютировала исключительно в собственной жизни, которая всё больше напоминала драму с неизвестным, пока, завершением.
— Павловский, ты правильно сказал, это у тебя — важное мероприятие, — медленно заговорила Лера, поднимаясь из-за столика. — А я в него даже эпизодом
— Твой юношеский максимализм… — вновь начал Виктор.
По его личному мнению — Валерия Вешник — слишком избалованная. Оно и понятно — единственная дочь. Отец постарался дать максимально возможное, исполняя едва ли не все прихоти. Во взрослую жизнь вступала с опозданием. Сам Павловский придерживался мнения, что ранний брак делает жен более сговорчивыми и послушными.
— Мой юношеский максимализм закончился два дня назад, — неожиданно резко перебила его Валерия. — Я могла бы пойти тебе на встречу, Виктор Андреевич Павловский, — продолжала она тем же тоном. — Пустить пыль в глаза партнерам, позволить показать куколку-жену, изобразить семейную идиллию. Только боюсь, что после окажусь не в своей квартире, а в какой-нибудь психиатрической клинике. А мне туда, поверь, совсем не хочется.
— Ты чушь не неси, — с этими словами Виктор сделал попытку остановить жену, направившуюся мимо него к выходу, удержав за руку.
Секундная пауза. Взгляд Валерии вмиг стал колюче холодным. Вот с такой ненавистью она, наверно, в своей жизни еще ни на кого не смотрела. Да, именно — не страх, а ненависть, которая поднималась откуда-то из глубины души и медленно, но уверенно разрасталась, принимая, на самом деле, опасные обороты.
4
Франция. Париж. Валерия постаралась сохранить спокойствие. Ситуация под контролем. Паниковать ни к чему. Ненависть — управляема. Она же — дочь своего отца. А, значит, в силах выйти красиво из любой, даже самой сложной, ситуации.
— Мсье, мадам не желает с вами общаться, — напомнил о своем присутствии адвокат. — И намерена сделать заявление относительно вашего жестокого с ней обращения. На вашем месте я бы не стал рисковать собственной репутацией. Для чего вам все эти дрязги с местной полицией.
Вполне разумный совет. Для нормального человека. Для взрослого в психологическом плане. Он считал неуравновешенной полу истеричкой её, Валерию Вешник. Возможно, где-то эмоции иногда и зашкаливали, не отрицала. Только до рукоприкладства дело не доходило. И угрозами не сыпала. А ведь могла.
— Мадам пусть сперва подумает о репутации отца, — не без злости обронил человек, которого она до определенного момента… Нет, не любила, наверное, правильнее будет сказать — уважала. И уж точно не видела в его лице врага и угрозу для своего благополучного будущего. И на сколько переменился, стоило им уехать в другую страну. — Мы еще поговорим, — обронил Виктор, опережая её, направившись к выходу из кафе. Обернувшись, добавил, — О своей выходке смотри не пожалей.
Что он мог сделать? Вспомнилась угроза мужа относительно Никиты Константинова, буквально пару дней назад. На сколько была реальна? Учитывая, в какой они стране — очень реальна. Вполне. А вот уж из-за неё, из-за её проблем в семейной жизни, ребенок, даже пусть и совершено чужой, пострадать не должен.