Выбор шатеры
Шрифт:
При упоминании об Айрис Стив Ромеро невольно бледнее.
– Я бы не стал употреблять фразу «пустил в расход» относительно моей дочери. Мне кажется, я вполне грамотно устроил её будущее.
– Выдав замуж за богатого неприятного, но зато знатного старика, который тут же сделал ей ребёнка, а сам благополучно почил? Впрочем, в чём-то я с вами соглашусь, - Айлит задумчиво усмехается. – Теперь ваша дочь богата, свободна и даже имеет титул. А ребёнок… Кстати, кто у неё родился?
– Дочка.
– … ребёнка всегда можно отдать нянькам. Особо мешать он не
– Положительно. Император Дария предпринял беспрецедентные меры безопасности в отношения альтаирского дипломатического картежа. Простите за вольность в выражениях, но… Дэмонион не идиот. Он знает слабые стороны Дария. Экономика его планеты лишь недавно стабилизировалась после затяжной войны. На данном этапе он не заинтересован в возобновлении военных действий. По крайней мере, не сейчас. Ему нужно ещё выиграть время, чтобы поднять Дарий с колен.
– Хм! – госпожа Петтигрю недовольно кривит ярко накрашенные губки. – Печально. Признаться, я рассчитывала, что Дэмонион всё же поддастся искушению и обезглавит Альтаирскую империю одним махом.
– Не думаю, что он пойдёт на это. Слишком высоки ставки на межгалактической дипломатической арене. Оба императора прекрасно понимают: война их империям сейчас не к чему. Они ценят мирные договорённости, которые с таким трудом были достигнуты за последние несколько лет.
Задумчиво покусывая конец ручки (дурная привычка, оставшаяся у Айлит Петтигрю ещё со школьной скамьи), женщина откидывается на спинку кресла. Её стеклянный взгляд устремляется в невидимую точку на стене.
Проходит минута, другая, третья, прежде чем у главнокомандующей Земнго альянса, наконец-то, созревает решение.
– И тем не менее, что мешается нам, слегка помочь императору Дария встать на путь истинный? – с невинной улыбкой интересуется Айлит, отрывая взгляд от точки, почти заигрывающее глядя на обескураженного Ромеро. – В конечном итоге, мир во вселенной нужен им, а не нам. Не забывайте, посол, то, что для некоторых война, для нас – выгодный рынок сбыта. Поэтому…
Дипломатический крейсер Альтаирской империи
Чёрная мгла, усеянная триллионами мерцающих звёзд. Позади – пылающая воинственная звезда Сатаба. Впереди - два спутника Дария: блеклый матово-голубой Тус и огромная ярко оранжевая песчаная Наоки, к которой и приближается дипломатический крейсер в сопровождении армады альтаирских военных зведолётов.
– Ваше императорское величество! Разрешение на посадку получено! – командир крейсера – седовласый худощавый альтаирец в строгой изумрудно-зелёной форме офицера космофлота склоняется пред императором Иоанном в почтенном поклоне.
Как только крейсер после гиперпрыжка вошёл в межгалактическое пространство Дарийской империи, Иоанн сразу поднялся в рубку управления, чтобы лично наблюдать, как впервые в жизнь альтаирский космофлот подходит так близко к Дарию.
Воистину исторический момент!
Но мысли императора Альтаира, как ни парадоксально, именно сейчас как никогда были далеки от политики и предстоящих мирных переговоров, которые, возможно, навсегда положат конец военным распрям между Дарием и Альтаиром.
Навязчивый вопрос «Правильно ли он поступает, ставя под удар себя и старших сыновей, отправляясь на Дарий?» вот уже который день не даёт покоя Иоанну. Вот и сейчас, стоя у огромной прозрачной стены рубки управления, наблюдая, как тёмная планета с каждой минутой становится всё ближе и ближе, императора Альтаира вновь начинают одолевать сомнения.
Впервые в жизни он поставил отцовские чувства превыше долга перед империей, за которую несёт ответственность. Анна Мария Илиандэлла всё же по-своему права: что он за правитель, если не в состоянии защитить даже собственных детей?
Худенький болезненный синеглазый двенадцатилетний мальчишка, - именно таким запомнился Иоанну его младший сын. Отец жаждал встречи с ним и в то же время боялся этого момента. Слишком глубока была его вина перед собственным ребёнком, которого он не смог защитить от жизни, от политики, от незавидной судьбы.
Что бы там Иоанн не говорил жене, сыновьям, окружающим, в глубине души мужчина прекрасно знает: он сам никогда не простит себе того, что отправил собственного ребёнка на чужую, далёкую, враждебную планету, прекрасно осознавая, что обрекает младшего сына на неминуемую смерть.
За все эти годы император Альтаира, в отличие от остальных членов семьи, лишь несколько раз осмелился поговорить с младшим сыном по межгалактической связи. В тех редких беседах они разговаривали, как правило, обо всём на свете, но только не о том, что действительно было важно для обоих. Иоанн так и не осмелился сказать сыну одно простое, но, в то же время, такое важное слово.
«Прости». «Прости за то, что судьбу империи я поставил превыше твоей жизни.»
Чувство вины перед собственным ребёнком никогда не покидало Иоанна, хоть он и старательно скрывал это даже от самого себя, надевая маску хладнокровия и безразличия. Чувство вины перед сыном, с которым так редко бывал вместе. Сыном, который, сам вызвался полететь на Дарий, когда в семье встал вопрос о том, кто из детей полетит к Дэмониону в качестве залога перемирия. И самое страшное и позорное было то, что отец в душе был так благодарен этому храброму мальчонке, за тот, пожалев отца, взял ответственность за это непростое решение на себя.
О да! Лишь сейчас, спустя столько лет, Иоанн понял: мальчишка пожалел его, избавив от тяжёлого выбора: кого из детей отправлять на враждебную планету. По всей видимости, его двенадцатилетний сын с самого начала чувствовал себя лишним в семье. Своим решением Эван, по сути, просто «освободил» Альтаирскую империю от ненужного престолонаследника. Жаль толь, что осознание этого к Иоанну пришло не сразу. Лишь спустя годы до него запоздало дошло, ЧТО для него сделал младший сын. И самое страшное – ПОЧЕМУ он это сделал.