Выбор сталкера

Бондарев Олег Игоревич

Смычок молча побрел к приоткрытой двери вагончика.

Изнутри шарашила музыка – помесь трип-хопа с дешевой попсятиной, та еще дрянь, в которую, наверное, лишь после изрядной порции «экзо» вникаешь. Кривясь от неоправданно мощных басов, сталкер вошел внутрь. В вагончике жутко воняло шмалью. Стол, за которым они с Борей совсем недавно сидели, был завален набок, а сам хозяин храпел на старом потрепанном одеяле, лежащем на полу. Из одежды на Снежке были только семейные трусы красного цвета в черный горох да серые носки.

Такое

ощущение, что он не в Зоне дела ведет, а тусит в квартире предков, пока те на дачу уехали с ночевкой, брезгливо подумал Смычок, рассматривая Снежка. Снаружи гибнут люди, лают стволы, льется кровь, а этому хоть бы хны. Музыка чтоб долбила да травка чтоб вставляла – чем не рецепт «бесконечного счастья»?

Смычок оглянулся на стоящего в дверях Маргарина. Тот сделал вид, что занят изучением хлама, разбросанного по полу вагончика. Судя по всему, помощи от него ждать не стоило.

Костя снова повернулся к спящему главарю бандитов.

Пнуть его, что ли, в голое пузо? А что, от такого проснется точно!

Однако позади стоял бдительный Маргарин, и потому Смычок, скрепя сердце, воздержался от пинка. Опустившись на корточки, он легонько тряхнул Борю за плечо. К счастью, Снежок тут же закряхтел, заворочался, а потом даже приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть, кто его домогается.

– Вставай! – проорал Костя, стараясь перекричать грохочущую в колонках музыку.

Снежок продолжал лежать, недоуменно взирая на пробудившего его сталкера.

– Да выруби ты эту хрень! – через плечо рявкнул Маргарину Смычок. – Не слышно же ни хрена!

Тот с явной неохотой подошел к огромному усилку и выкрутил регулятор громкости на минимум. В воцарившейся тишине было отчетливо слышно, как скрипит зубами Снежок.

– Вы чо приперлись? – сонно поинтересовался главарь бандитов, собравшись с силами.

Его затрясло, и он заозирался по сторонам, ища, видимо, чего хапнуть.

– Блин, как же тут холодно, твою мать… – недовольно проворчал он. – Какого хрена тут так холодно, Маргарин? И где сраное одеяло? И вообще, какого дьявола вы сюда приперлись среди ночи?! – Боря гневно сверкнул глазами.

– Он вырубил Косого, босс, – услужливо пояснил Маргарин из-за спины сталкера.

– Чо? – Снежок недоуменно посмотрел на Костю. – И на хрена? Чо с тобой не так, дядька?

– Мы с ним схлестнулись пару дней назад, – мрачно произнес Смычок. – Они еще с одним отморозком на моего знакомого наехали.

– Ну так там бы им и врезал, епсель-мопсель! – воскликнул Снежок.

– Я и врезал. И там. И тут.

Боря на несколько секунд замер – видимо, переваривал услышанное, – а потом перекатился на спину и захохотал. Смычок оглянулся на Маргарина: даже тот, не понаслышке знакомый с причудами босса, удивленно хлопал глазами, наблюдая за безудержным весельем Снежка.

– Не, ну это ржака, натурально, – утирая проступившие слезы, пробормотал Боря. – Так вот кто их с Мухой

ушатал! Слышал, Маргарин? А мы гадали, чо это за терминатор на наших ребяток обрушился… кто там сказал, что Земля круглая? Гагарин, не? – Еще один нервный смешок.

Внезапно улыбка слетела с его губ, и от былого веселья на худосочном лице не осталось и следа. Глаза, мигом превратившись в две узкие щелочки, впились в Смычка, которые даже немного растерялся от такой резкой смены настроения.

– Я позволил тебе переночевать у нас, – процедил Боря. – Выделил тебе койку, встретил как родного, а ты…

– Снежок, я…

– А ты нападаешь на моих людей. Моих! – проорал главарь бандитов, брызжа слюной. – На моей земле!

Смычок молчал. Он боялся, что если начнет говорить, то всем в вагончике будет места мало. Расправиться со Снежком и свиноподобным Маргарином – раз плюнуть. Но тогда остальные, те, кто снаружи, в момент отправят его к праотцам, стоит только выйти. А ведь в Искитиме его ждет Вера. Она не знает, где папа, но он – все еще ее единственная надежда.

И потому надо быть умней. Прояви терпение, сталкер.

Все было бы куда проще, если бы мертвенно-бледное лицо Гены не всплывало в памяти так часто.

– Убирайся прочь, – процедил Боря. – Забирай свои вещи и проваливай немедленно, пока я не передумал!

– Я это ценю, – сухо отозвался Смычок и, развернувшись, устремился к выходу из вагончика мимо Маргарина, нервно жующего губу.

Слухи, конечно же, расползлись в момент. Едва Костя вошел в спальный вагончик, все взгляды обратились к нему. Демонстративно не обращая внимания на эту концентрированную ненависть, Смычок прошел к Мухиной койке и вытащил вещмешок из наволочки. Замер на миг. Потом еще раз взвесил его в руке.

Гады. По ходу, стырили что-то. Рюкзак явно тяжелей был, он хорошо это помнил – старая привычка.

Сталкер медленно повернулся к сборищу головорезов, окинул взглядом вагончик и сказал:

– Верните что взяли. Прошу по-хорошему.

Тихие гнусные смешки со всех сторон. Ощущение, что оказался в стае шакалов – отвратных, подлых тварей, которые питаются не свежим мясом, добытым в бою, а легкодоступной падалью.

– Да на хер ты нужен, у тебя чо-то брать! – явно ища одобрения среди дружков, хохотнул один, лысый и щербатый.

Братки не подвели – поддержали его нестройным смехом и улюлюканьем.

Смычок молча смотрел на это отвратное сборище. Взгляд его блуждал по толпе до тех пор, пока не остановился на одном бандюке. Исписанный татуировками от пупка до подбородка, он был единственным, кто не смеялся – лишь сидел, хмуро взирая на Костю исподлобья.

Наверняка этот и стибрил, подумал Смычок.

Ублюдок сидел у самого прохода, на верхнем ярусе, облокотившись на спинку.

– Как знаете, – хмуро произнес Костя и, закинув вещмешок за спину, побрел к выходу из вагончика.